Прокаженный из приюта Святого Жиля - Питерс Эллис - Страница 17

• Предыдущая
• 17/52
• Следующая

Симон Агилон решил воспользоваться выдавшимся у него свободным часом, пока его господин отсыпался после обеда, а также после неизбежного приступа гнева: как и следовало ожидать, сообщение о побеге не обрадовало барона. Выскользнув из дома, Симон поспешно пересек епископский садик. Миновав амбары и фруктовые сады, он выбрался наружу через калитку в стене и оказался в перелеске, тянувшемся параллельно Форгейту. По словам очевидцев, Йоселин скрылся из виду далеко внизу по течению. Вероятно, вблизи того места, где его последний раз видели, он и выбрался на берег. Несомненно, на правый берег, чтобы быть подальше от замка. Зачем вылезать из реки прямо во вражеском логове, даже если там и можно найти укрытие? Лучше попытать счастья на монастырском берегу, где-нибудь подальше, за Гайей.

За беглецом, конечно, охотились, но охота велась методично, без спешки. Первым делом расставили стражников на всех радиальных дорогах, ведущих из города, и отправили вооруженные патрули прочесывать местность между постами. Таким образом, преследователи замкнули кольцо, из которого у юноши было мало надежд вырваться. Приняв подобные меры, они могли позволить себе дальше не торопиться и тщательно осматривать каждое возможное укрытие в пределах этого кольца. Спешить было некуда: у сбежавшего не было ни лошади, ни оружия, равно как и возможности заполучить то или другое. Как только Домвиля известили о бегстве, он велел перевести серую лошадь из общей конюшни, куда ее отвел Симон, в другое место. Барон опасался, что хозяин решится пробраться ночью за лошадью и, завладев ею, попытается скрыться. Словом, повторный арест Йоселина считали всего лишь вопросом времени.

Спускаясь вниз по реке, Симон зашел в лес. В какой-то момент он подумал, что, должно быть, неподалеку отсюда Йоселин и выбрался на берег. Здесь, вдали от воды, деревья росли густо, с обильным подлеском. Вскоре Симон увидел два маленьких ручейка. Оба стекали в реку недалеко друг от друга. Йоселин был все равно мокрый. Значит, ничто не мешало ему выбрать русло ручья вместо тропы — на случай, если ловцы приведут с собою собак. Симон пошел вверх по течению второго ручья и попал в еще более густой лес. Он остановился и прислушался. Тишина, ни звука, кроме разве что случайной птичьей трели. Симон замер и насторожился, а затем принялся насвистывать мелодию веселого танца. Оба они переняли ее у капеллана Домвиля. Капеллан был человек разносторонний и увлекался светской музыкой не меньше, чем церковными песнопениями.

Симон двинулся дальше, продолжая насвистывать тот же мотивчик. И лишь когда он отошел от реки еще на четверть мили, прозвучала мелодия в ответ. Густые кусты справа зашелестели, показалась чья-то рука и раздвинула их. В глубине мелькнул глаз, настороженно всматривающийся в пришельца.

— Йосс? — шепнул Симон.

Если даже преследователи еще не добрались сюда, все равно какой-нибудь любопытный крестьянин, пришедший в лес за дровами, мог поднять тревогу и все испортить. В лесу, однако, царила полнейшая тишина.

— Симон? — Беглец не спешил поверить товарищу. — Они что, используют тебя как приманку? Я в жизни не прикасался к его проклятому золоту.

— Да я и не думал, что прикасался. Тише, оставайся в укрытии! — Симон подошел ближе, чтобы удобнее было перешептываться. — Я пошел тебя разыскивать один. Тебе нельзя оставаться здесь на ночь, ты же весь мокрый. Лошадь твою я вывести пока не могу, она взаперти. Все дороги перекрыты. Тебе нужно спрятаться где-нибудь на день или чуть больше. Скоро у них пропадет азарт, и они успокоятся. Хозяин перестанет жаждать твоей крови, лишь минёт завтрашний день.

Кусты затрепетали, вторя дрожи Йоселина, которым при этих словах овладели отвращение и протест: ведь завтра все будет кончено, и недруг получит то, чего хочет.

— Бог свидетель, — процедил он сквозь стиснутые зубы, — я его крови жаждать не перестану. Я еще смогу сделать Ивету вдовой.

— Тише, глупец, никогда не говори подобных вещей! Что если тебя услышит чужой? Со мной-то ты в безопасности, я помогу тебе всем, чем сумею, но… Сохраняй спокойствие и дай мне подумать.

— Я способен обойтись и без помощи, — сказал Йоселин, осторожно выпрямляясь, но не покидая укрытия. Он был весь перепачкан. Его светлые волосы все еще прилипали к голове, но непокорные желтые пряди на висках уже подсыхали. — Ты хороший парень, Симон, но я советую тебе не вести себя так глупо и не идти на риск из-за меня.

— Что же ты мне предлагаешь? — Голос Симона звучал негодующе. — Посторониться и дать им тебя схватить? Слушай, сейчас для тебя самое безопасное место — это епископская усадьба. Уж туда они в жизни не догадаются заглянуть. Нет, не дом, и не конюшня, и не двор, спору нет. Но просто ясно, что здесь они не станут рыскать. У остальных обыщут каждый хлев и амбар. Там в углу, возле калитки, через которую я вышел, есть сарай. В нем хранят сено с дальнего поля. Ты мог бы там отлежаться, сено вполне сухое, а я приносил бы тебе еду. Мы запрем калитку в стене, и никто через нее не войдет. А потом, если мне удастся как-то вывести тебе Бриара… Что скажешь?

Предложение выглядело вполне разумным, и Йоселин принял его с восторженной благодарностью. Умолчал он только о том, что лошадь в ближайшее время будет ему совсем не нужна. Он не собирался никуда уезжать до тех пор, пока не изобретет способ освободить Ивету. Либо же пока не утратит надежду и волю, а с ними, возможно, и жизнь.

— Ты хороший друг, и я этого не забуду. Но побереги себя: хватит того, что один из нас впутался в эту историю. Слушай меня! — Схватив Симона за руку, он с серьезным видом встряхнул его. — Ежели дело примет дурной оборот, если меня выследят и поймают, ты ничего обо мне не знал, я действовал в одиночку. Отрекись от меня, я от всей души даю на это добро. Коли будут говорить, мол, пропало мясо или что-нибудь еще, скажу, что украл я, и ты не перечь. Обещай мне! Мне было бы невыносимо подставить тебя под удар.

— Тебя не поймают, — твердо сказал Симон.

— Да, но все-таки обещай!

— Ладно, успокойся, раз уж ты так настроен, я предоставлю в худшем случае тебе выпутываться самому. Или по меньшей мере буду стараться вызволить тебя из беды окольными путями. Я такой же, как все: мне тоже не хочется, чтоб моя шкура пострадала. И я о ней хорошо позабочусь — не одним способом, так другим. Пошли же! Надо спешить, пока все спокойно и меня еще не хватились.

Обратный путь был короче: им удалось пройти напрямик к задней стене усадьбы, оставаясь все время в укрытии. Раз-другой шедший впереди Симон начинал тихо посвистывать, и Йоселин скрывался в кустах. Но тревога тут же рассеивалась: выяснялось, что посторонние звуки издавали то взлетевшая птица, то дикий зверек, крадущийся по сухому валежнику. Калитка в стене оказалась приоткрытой — в точности так, как Симон ее оставил. Он сперва осторожно отворил ее и огляделся вокруг, а затем уж подозвал друга. Йоселин с благодарностью юркнул во двор усадьбы и тут же услышал, как за его спиной заперлась калитка. Рядом, у самой стены, стоял низенький деревянный сарай для корма скоту, в нем пахло сеном, тонкая пыль, взлетевшая у них из-под ног, щекотала ноздри и ела глаза.

— Сюда никто не придет, — негромко произнес Симон, — В надворной конюшне сена запасено вдоволь. А лежать здесь очень уютно. Не ходи далеко и веди себя тихо. На сегодняшний вечер мы с дядей приглашены на ужин к аббату, но я сумею прежде принести тебе поесть и попить. Здесь, на сене, ты чудно обсохнешь.

— Да тут просто дворец, — от всего сердца сказал Йоселин, с теплотой и признательностью сжимая руку друга. — Нет, я никогда не забуду твоей помощи. Как бы теперь ни повернулось дело, мне, благодарение Богу, известно: есть человек, не поверивший, что я вор, есть друг, на которого я могу положиться. Но помни: если все обернется бедой, лучше мне потонуть одному, чем утащить тебя за собой в эту навозную жижу.

— Давай о благополучии Симона предоставим заботиться тому, кто искренне любит его, — с самонадеянной ухмылкой заявил молодой человек. — Береги свою шкуру, а за свою я ручаюсь. Ну, теперь я пойду. А то дядя разорется, если я не помогу ему одеться к вечерне. Будь его воля, ноги бы его там не было. Но такова плата за ужин с аббатом!

• Предыдущая
• 17/52
• Следующая