Таящийся ужас 3 - Берк Джон - Страница 23

— А почему этот квадрат — самый большой? — спросил врач.

— Он самый злой из них, — сказал Баклагов. — Понимаете?

— Конечно, понимаю, — кивнул врач. — Что же здесь непонятного?

— А вот этот у них на побегушках. — Баклагов ткнул пальцем в один из ромбов.

— И этот — тоже? — врач показал на второй ромб.

— Не-е, — Баклагов покачал головой. — Он у них главный.

— Почему же тогда этот — ромб и этот — тоже ромб?

— Так он оранжевый, — пояснил Баклагов.

Лейтенант вздохнул и посмотрел на врача.

— Баклагов, вы пока здесь посидите, — сказал врач. — А мы выйдем на минутку.

— Что я вам говорил? — сказал лейтенант, когда они оказались в коридоре. — Ненормальный — сразу видно.

— Обследование все равно придется провести, — пожал плечами врач. — Он себя и с вами так же вел?

— Все время кого-то боялся. Один раз заплакал.

— Да-да, — кивнул врач. — Так, видимо, и должно быть.

— Что это у него?

— Похоже на шизофрению. Я сейчас вызову санитара, а вы пока побудьте с ним. Хорошо?

Лейтенант вошел в кабинет и прикрыл за собой дверь. Баклагов сидел за столом, старательно разрисовывая лист.

— Шапку сними! — сказал лейтенант. — Жарко ведь.

— Тебе-то какое дело? — неожиданно спросил Баклагов, оборачиваясь и подозрительно глядя на лейтенанта.

— Ты не груби, — посоветовал лейтенант и осекся, увидев, как Баклагов шарит по столу рукой. Скальпель, которым врач чинил карандаш, лежал чуть дальше, и Баклагов, по-прежнему глядя на лейтенанта, никак не мог его нащупать.

— Не дури! — сказал лейтенант. — Сядь спокойно!

Но Баклагов уже нащупал скальпель и, взяв его в руку, медленно поднялся со стула. Он все теперь делал молча, и это молчание гипнотизировало лейтенанта.

— Брось скальпель, — сказал лейтенант. — Брось, пока я из тебя мозги не вышиб.

Баклагов неожиданно рассмеялся и швырнул скальпель на стол.

— Что, страшно? — спросил он, смеясь. — А ты не бойся.

— Ах ты! — задохнулся в бешенстве лейтенант и вскочил со стула. — Так ты меня пугать вздумал, ублюдок ненормальный?..

В два прыжка преодолев разделяющее их расстояние, лейтенант сильным ударом в голову сбил Баклагова с ног и, не в силах сдержать себя, начал бить его ногами. Баклагов не кричал и не пытался сопротивляться, а только прикрывал руками голову, да лейтенант голову и не трогал — останутся следы, хлопот потом не оберешься.

— Не надо! — вдруг сказал Баклагов. — Мне больно.

— Тебе теперь всегда будет больно, ненормальный! — сказал лейтенант, но запал уже прошел, и он, ударив Баклагова еще пару раз, обессиленно опустился на стул.

Баклагов, не поднимаясь с пола, повернул голову и внимательно посмотрел на лейтенанта.

— Ты зачем бил меня? — спросил он.

— Поговори еще! — с угрозой произнес лейтенант. — У тебя прав теперь, как у мухи. Понял, придурок?

Баклагов поднялся с пола и, не глядя на лейтенанта, сказал:

— Ты зря это сделал. Это — зло. А зло творить нельзя.

— Это не зло, — усмехнулся лейтенант. — Это тебе наука.

Дверь открылась, и в кабинет вошел врач, а следом за ним — высокий мужчина в коротком пальто, из-под которого выглядывали белые штаны.

— Отведи его к Родионову, — сказал врач, показывая на Баклагова.

— Пошли. — Мужчина взял Баклагова под локоть и вывел в коридор.

— Подожди! — лихорадочно зашептал Баклагов. — Я должен сказать ему! Он должен это знать! Он бил меня!

Он заглянул в кабинет и выкрикнул, глядя на лейтенанта:

— Нельзя так! Ты скоро поймешь это! Нельзя!

— Матвеев, уведи его! — поморщился врач. — К чему эти концерты?

Санитар вывел Баклагова из кабинета и прикрыл дверь.

— Ну чего ты разоряешься? — спросил он. — Здоровье береги.

Баклагов шел молча, думая о чем-то своем.

— Так вы его у себя оставляете? — спросил лейтенант.

Врач кивнул:

— С ним еще пока не все ясно.

— Ну, хорошо. — Лейтенант поднялся, поправил под шинелью кобуру с пистолетом. — До свидания.

— До свидания, — сказал врач.

Лейтенант вышел к машине.

— Что там? — спросил шофер. — Забрали этого типа?

— Забрали, — сказал лейтенант, усаживаясь на переднем сиденье. — Говорят, шизофрения у него.

Они выехали за ворота.

— Чего же его тогда забрали? — удивленно спросил шофер. — У меня вон сосед шизофреник, и никто его не упрятывает в психушку. Он даже работает.

— Кем?

— Дворником на заводе.

— А-а, — протянул лейтенант. — Но этого-то правильно упрятали: больно уж он буйный. Со скальпелем на меня кидался.

— Да ну? — шофер покачал головой. — Во дает! А вы чего?

— Я ему рога обломал, — рассмеялся лейтенант. — Век будет помнить.

Машина остановилась у здания милиции. Лейтенант оглянулся на заднее сиденье и, повернувшись к шоферу, спросил удивленно:

— Костя, а шапка моя где?

— Ее здесь и не было, — пожал плечами шофер.

— Я разве в ней был, когда психа этого к врачу вел? Ну надо же — у него в кабинете забыл. — Он вздохнул и вылез из машины.

— А шапка-то? — крикнул шофер. — Может, съездим?

Лейтенант махнул рукой:

— У меня дома другая есть. Что уж теперь.

Он поднялся по ступенькам и вошел в здание. Дежурный за стойкой кивнул ему.

— Как служба? — спросил лейтенант.

— Как обычно, — хмыкнул дежурный.

— Ну, тогда принимай пушку. — Лейтенант извлек из кобуры пистолет и запасную обойму. Они прошли в комнату, где стоял шкаф с оружием.

— Как ночь прошла? — поинтересовался дежурный, принимая пистолет.

— Нормально. Только вот шапку свою потерял.

— Где?

Дежурный извлек из пистолета магазин с патронами и передернул затвор.

— В больнице, — сказал лейтенант. — Повез туда одного ненормального…

— Ты что же это патрон загнал в ствол? — перебил его дежурный.

— Какой патрон? — удивился лейтенант и ткнул пальцем в обойму. — Считать умеешь? Все патроны в обойме.

— А это что, по-твоему? — спросил дежурный, протягивая пистолет лейтенанту.

— Значит, он там и был с самого начала.

— Осторожнее! — сказал дежурный. — Я снял его с предохранителя…

Грохот выстрела заглушил его слова. Лейтенант выронил пистолет из рук и начал заваливаться на спину. Он падал медленно, загребая руками, как пловец, но за воздух ему было уже не удержаться, и он упал навзничь, перевернув стул. И только теперь дежурный бросился к нему, чтобы помочь, но едва он приподнял голову лейтенанта, как понял, что помощь уже не нужна: пуля, войдя в шею, прошла через мозг и вышла сзади, через затылок.

— Кого это ты ко мне привел, Матвеев? — спросил доктор Родионов, с интересом разглядывая мужчину в кроличьей шапке.

— Из приемного покоя это, — сказал санитар. — Дежурный врач прислал.

— А сопроводиловка?

— Вот, — Матвеев положил на край стола лист бумаги, исписанный мелким почерком: латынь вперемежку с русскими фразами.

— Та-а-ак, — протянул доктор Родионов, ознакомившись с написанным. — Значит, Баклагов. Где у нас свободная койка есть?

— В восьмой, — сказал Матвеев. — Вчера оттуда выписали человека.

— Вот в восьмую его и отведи. А ко мне пришли дежурную сестру.

Когда Матвеев вывел Баклагова из кабинета, доктор опять придвинул к себе сопроводиловку. Прочитав написанное, он отвернулся к окну и забарабанил пальцами по столу. В приоткрытую дверь заглянула медсестра.

— Вита, заходи, — сказал Родионов. — Видела красавца, которого Матвеев по коридору повел? Переодень его и введи внутривенно барбамил.

— Хорошо, — кивнула Вита. — Что еще?

— С ним пока все.

Вита закрыла дверь и отправилась в восьмую палату. Баклагов стоял посреди комнаты и с интересом озирался по сторонам. Пять коек были заняты больными, шестая, у двери, была свободна.

— Здесь твое место, — сказал Матвеев. — Сейчас тебя переоденут, и можешь ложиться.

— Что значит — переоденут? — спросил Баклагов. — Меня кладут в больницу?