Последняя трапеза блудницы (Загадка последнего Сфинкса) - Солнцева Наталья - Страница 36

• Предыдущая
• 36/76
• Следующая

– Зачем Инге убивать своего мужа?

– Он никогда не был ее мужем! – взвилась Вера Леопольдовна. – Он так и остался моим… моим! У нас дети, а она что? Бесплодная ветка, которая усохнет и отвалится. Уже отвалилась. Единственное, ради чего она женила на себе Мишу, – его деньги! Теперь она надеется завладеть ими окончательно и бесповоротно. Ну, уж нет! Миша был мечтателем и романтиком, сентиментальным до мозга костей, потому и не сразу раскусил свою пассию. Он идеализировал ее, пока не сообразил, что к чему. А когда понял, что бросил семью ради расчетливой стервы, – опомнился.

Она замолчала и с победоносным видом уставилась на «журналистку». Эта желчная, «добропорядочная» женщина не желала видеть и понимать, что Теплинский прожил с расчетливой стервой долгие годы и был счастлив. Наверное, счастье не бывает вечным…

– Что значит «опомнился»? – спросила Астра.

– Разлюбил ее! Может быть, он вернулся бы ко мне, если бы я позволила. Миша слишком хорошо знал мои принципы, он не посмел и заикнуться об этом. Он просто начал изменять Инге, завел любовницу. Красивую бабенку!

– У Михаила Андреевича был роман с другой женщиной?

– Какой роман? – сухо рассмеялась бывшая жена. – Просто постель. Секс! Назло Инге.

– Вы уверены?

– Еще бы. Я не какая-нибудь сплетница, говорю только то, в чем нет сомнений.

– А… кто она?

– Любовница-то? Из этих… продажных девиц, которые шляются по ночным клубам. Она нигде не работает, иногда водит иностранцев по выставкам, устраивает им экскурсии… В общем, пытается поймать золотую рыбку.

– В каком смысле?

– Совратить мужичка побогаче, который будет исполнять все ее желания. Теплинский и попался! Был неразборчивым в связях, таким и остался… Ни возраст, ни седина его не вразумили. Инга, конечно, не знала, он все скрывал, не хотел выслушивать ее истерик. Видно, все-таки пронюхала, если решила «заказать» Мишу. Вдруг он ее бросит и женится на новой возлюбленной?

Последнее слово она произнесла, будто выплюнула.

– Простите, но откуда вам это известно, раз Михаил Андреевич помалкивал?

– Мир тесен, дорогуша! – обиделась на недоверие Вера Леопольдовна. – Ольга, дочь моей подруги, работает крупье в казино, она видела там Теплинского с этой Санди.

У Астры аж дыхание перехватило от предчувствия удачи.

– Как… вы сказали? Санди?

– Что, наслышаны? – усмехнулась дама. – Немудрено. Она, оказывается, личность знаменитая… в определенных кругах. Олечка, как заприметила ее рядом с Михаилом, навела справочки и доложила, кто такая и чем дышит. Ну, думаю, так тебе и надо, Инга-разлучница! На чужом горе счастья не построишь.

– Говорят, господину Теплинскому приходили письма с угрозами от какого-то Сфинкса. Вам не знаком человек, который мог бы так подписываться?

– Пустая брехня! – отрезала Вера Леопольдовна. – Наверное, Инга сама их и состряпала для отвода глаз. Если они вообще были! Хотя… кажется, вы правы: секретарша Миши что-то такое упоминала. Сфинкс… нет, ничего в голову не приходит.

– Вы мне очень помогли.

Астра рассыпалась в благодарностях. На впалых щеках бывшей жены Теплинского выступили бурые пятна – то ли румянец удовольствия, то ли краска гнева.

– Вы только на меня не ссылайтесь в своих статьях! – приказным тоном заявила она. – Обвиню в клевете! Я и сыщику, который из полиции приходил, ни словом не обмолвилась о наших семейных делах. Зачем фамилию зря трепать на каждом углу? Дети мне спасибо не скажут! Пусть отец останется для них порядочным человеком.

Порядочность, по-видимому, была ее пунктиком.

– Вот если Инга наследство захочет к рукам прибрать, тогда другое дело, – добавила Вера Леопольдовна. – Тогда я всех собак на нее спущу! По судам затаскаю.

«Санди! Опять она, – подумала Астра. – Получается, ее видели рядом с комнатой, где в день своей смерти готовился к выступлению Никонов… и Теплинский, судя по всему, был ее любовником. Веселая вдовушка! Пора познакомиться с ней поближе».

Матвей возился с компьютером, переставлял программы. Астра ходила из угла в угол, гадая, где бы увидеть Александрину Домнину в непринужденной обстановке.

После десятка звонков бывшим сокурсницам и сокурсникам, которые вместе с ней постигали актерское мастерство, она остановилась на клубе «Ар Нуво».

– Там собираются художники, коллекционеры, артисты, которые увлекаются искусством, – сказал знакомый телеведущий. – Публика приличная, но своеобразная. Не хочешь быть белой вороной, подбери соответствующий прикид. Что-нибудь экстравагантное, гламурное и безусловно эксклюзивное! Не мне тебя учить.

– Там бывает… Александрина Домнина?

– Санди? Сия московская гетера посещает исключительно элитные заведения, «Ар Нуво» как раз из таких. Ты сделаешь правильный выбор, направив свои стопы именно туда, – балагурил ведущий. Манера говорить в прямом эфире, пересыпая речь интересными словечками, шутками и прибаутками, приклеилась к нему в повседневной жизни. – Только учти, если это дебют, тебе придется сразить всех наповал. Иначе окажешься в изоляции и ни с кем не поговоришь по душам. А зачем тебе Санди?

– Хочу перенять опыт по соблазнению мужчин. А то бьюсь тут с одним, и все без толку!

Бросив камешек в огород Матвея, она скорчила ему забавную рожицу.

– Санди любовной науки не ведает, – захихикал ведущий. – У нее сплошной экспромт! Дар божий… или дьявольский. Его перенимать опасно!

Мачеха Игоря Домнина оказалась довольно известной фигурой среди людей искусства и смежных профессий, и Астра не была с ней знакома только потому, что не жаловала богему, хотя едва не обратилась в их веру. Вовремя одумалась, осознала: не ее это! Лучше она будет смотреть на сцену из зрительного зала, чем наоборот. Да и богема нынешняя не та стала, искусство все больше превращается в бизнес. А с бизнесом у Астры свои счеты.

– Пойдешь со мной в ночной клуб? – пристала она к Матвею. – Полюбуемся на «золотоволосую богиню». Я уже семь раз о ней слышала, теперь хочу один раз увидеть.

– Это обязательно? – с неохотой отозвался он.

– Покажи, что у тебя есть из одежды.

После критического отбора и бури возмущений Астра пришла к выводу: надевать нечего.

– В нашей городской квартире куча шмоток висит в шкафах без всякой пользы, – сказала она. – Хорошо, что я взяла у папы ключи, на всякий случай. Поехали!

– А твои родители?

– Они там не живут, давно в коттедж перебрались. Ты что, забыл?

Ельцовские апартаменты встретили нежданных гостей застоявшимся воздухом и легким налетом пыли. Астра распахнула дверцы гардеробной и быстро принялась перебирать вещи. Для Матвея она остановилась на бархатных брюках с широким ремнем и пряжкой, изукрашенной металлическими чешуйками, и светлой рубашке с кошмарным жабо и такими же манжетами.

– Я это не надену, – заупрямился он. – Идти пугалом?

– Между прочим, тряпки предназначались моему бывшему жениху… покойному, – со вздохом сказала Астра. – Хотела ему подарить… не успела. Сначала поссорились, потом он умер. Ты ведь знаешь! Облачайся и не капризничай. Чем более нелепо мы вырядимся, тем вернее сойдем за своих. Я имею представление о подобных тусовках.

– Тем более не надену!

Но Астра, не слушая, зарылась в гардеробную, выбрасывая оттуда на пол разноцветные платья, блузки и брюки.

– Вот это подойдет? – приложила она к себе нечто длинное, голубовато-прозрачное, расшитое бисером и фальшивым жемчугом, с немыслимым декольте и с рукавами, отороченными мехом.

– Ужас! – вырвалось у Матвея.

– Значит, подойдет.

Ко всему этому она намотала на шею длинное ожерелье из того же «жемчуга», а в волосы вплела прозрачные ленточки с крупными «жемчужинами» на концах.

– Нравится? Ты чего стоишь? Быстро одевайся!

Через час, благоухая изысканными парфюмами, они спустились к такси.

– Ты много пьешь… – на ходу поучала она Карелина. – Обожаешь мулаток и страусовые перья. Коллекционируешь Кнопфа.

• Предыдущая
• 36/76
• Следующая