Принц Вианы - Старицкий Дмитрий - Страница 22
- Предыдущая
- 22/74
- Следующая
Этой поездкой я просто наслаждался. И не столько потому, что мог вертеть головой вокруг и получать от созерцания яркое сенсорное удовольствие, сколько ездой на подарке моей Дамы — иноходец был выше всяческих похвал. Никогда раньше не ездил на таких лошадях и теперь понял все литературные восторги по поводу их иной ходьбы.
Проселок уткнулся в торный тракт, который был намного шире — три телеги разъедутся без напряга. Было заметно, что по этому «шоссе» ездят часто. Но скорее всего — в другое время. Утром — от реки, после разгрузки барок, а к реке — как бог пошлет.
Остановились, не выезжая на тракт, выслав по нему разведку вправо и влево от перекрестка.
Разведчики вернулись быстро — разве что коней размяли, — сообщив, что в обе стороны пусто.
На тракте весь отряд пошел широкой рысью, которую еще строевой называют.
И тут моя кобылка меня не подвела: шла голова в голову с жеребцом Саншо. И если инфант постоянно подпрыгивал в седле, опираясь на стремена — облегчался, как говорят конники, — то я на Флейте как сидел, так и сижу. Езда на иноходце больше напоминала езду на мотоцикле, нежели лошади.
Навыки всадника у юного тела моего реципиента намного превосходили мои собственные в прошлой жизни. Хотя с конно-спортивным комплексом музейщики часто общались по поводу тематических костюмированных праздников, которыми директорат комплекса зарабатывал основные деньги с массовой публики. И соответственно угощали нас покатушками на лошадках. Одно время я так втянулся в это, что каждые выходные проводил на стипль-чезе и сына к этому привлекал — нечего ему все свободное время за компьютером сидеть. Так что для человека двадцать первого века держался в седле я неплохо. Но как владел своим телом Феб — для меня было откровением. Просто олимпийский чемпион, и главное было ему в этом не мешать. В чем я и тренировался на ходу: выпустить наработанные рефлексы доставшегося мне тела, не сковывая их своим сознанием.
Скорость отряда на тракте выросла существенно. Река, наше спасение, приближалась.
Крутил-крутил головой по сторонам, потом это мне надоело; никакой новизны — все тот же лиственный лес, разве что гуще стал подлеском.
Подозвал жестом к себе Филиппа, и когда тот подъехал ко мне, спросил, не снижая скорости кобылки:
— Все давно хочу тебя спросить, дамуазо: а где мои доспехи?
Парень виновато опустил голову и промямлил:
— Остались в шато Плесси-ле-Тур, сир. Хорошие были доспехи, белые[106] — миланские. И шлем — армет[107]. Копья турнирные. Бастард[108]. Два тарча[109], гербовых вианских. И еще один — с гербом Беарна. Ваш любимый моргенштерн[110] для бугурта[111]. Это тяжелые турнирные доспехи. Еще кольчуга панцирного плетения и полукираса[112] с наплечниками толедской работы, черные с золотой насечкой, горжет[113] и салад[114] такие же — эти боевые, легкие. Боевое копье еще, не турнирное. Попоны гербовые для коней, как легкие, так и простежные с набивкой паклей. Доспехи белые для коня, гарнитурные к турнирному доспеху. Знамена. В том числе ваша баннера[115] осталась вместе с вашими доспехами. И моя бригантина[116] тоже, вместе со шлемом и всем прочим.
— У дона Саншо как?
— Та же история. Его корацина[117] осталась в его покоях.
И паж замолк.
— Как так получилось? — спросил я.
— На нас напали неожиданно, сир. Никто из наших людей не был в доспехах — мы же были в гостях и гуляли во дворе шато только с парадным оружием. Хорошо хоть удалось вовремя лошадей вывести из конюшни, да и то не всех.
— М-да… — Помолчал немного и задал вопрос, к которому так долго подбирался: — Что сталось с нашими людьми, которые остались нас прикрывать?
— Они все дворяне, сир. Если не погибли, то захвачены в плен. Лошадей для них мы не успели вывести. Думаю, за них потребуют выкуп.
— А моя казна?
— Осталась также в ваших покоях, сир, — спокойно уже ответил парень — он же за казну не отвечал.
— Час от часу не легче. Сколько людей прикрывало наш отход?
— Десяток, сир. В основном ваши молодые вассалы из Вианы и Тапа. И пяток из свиты инфанта. Всего пятнадцать человек. Кабальеро, сержанты, оруженосцы, конюшие и казначей.
— Казначей? — удивился я искренне.
— Да, сир, он лихо владеет мечом.
Какие, однако, неординарные бухгалтера в это время водятся. Чем дальше в анжуйский лес, тем больше я осознаю, что мы там — в прекрасном далеко, — совсем не понимаем жизнь Средневековья.
— Ладно, будем решать проблемы по мере их поступления. Сейчас главное — спастись самим. Потом и остальных вытащим, — сказал я и отослал оруженосца от себя. — Свободен пока.
Дорогу за поворотом нам неожиданно преградила большая двуколка — почти арба, с впряженным в нее крупным мышастым ослом. Животное лежало на земле и неритмично дергало задней ногой. Вокруг повозки стояла группа людей, скорее всего — семья: крепкий мужик лет за сорок, парень лет семнадцати и еще один годков десяти, женщина лет тридцати с небольшим и две девочки-близняшки не более пяти лет.
Наше боевое охранение уже нарезало вокруг них круги. Развлечение им. А службу кто нести будет? На что не преминул я попенять сержанту.
Тот выскочил на коне вперед и шуганул стрелков на службу. Опасности никакой для нас эти несчастные не представляли. Но взаимопонимания между сержантом и людьми, стоящими на дороге, я также не заметил.
Подъехав ближе, я спросил сержанта: в чем дело?
— Государь, этот серв[118] пытается говорить на языке франков, но у него это плохо получается. По-человечески же говорить он совсем не умеет.
Насчет «по-человечески» я так понял, что сержант имел в виду васконскую «мову».
— С грехом пополам я разобрал, сир, — продолжил доклад сержант, — что они путешественники и что у них осел вот-вот околеет. И для них это беда. Впрочем, мы это и так видим сами.
Тем временем наш отряд полностью окружил бедолаг. Но никто так и не смог понять, что там себе этот мужик лопочет. Так и гадали, пока мужик не заметил на мне золотые шпоры и не обратился ко мне «герр риттер[119]».
— Шпрехен зи дойч? — озарила меня догадка.
— О! Я. Я-я-а.
Обрадовался тот и зачастил на таком заковыристом диалекте средней Германии, что даже я, свободно владеющий хохдойчем[120], понимал только с пятого на десятое. Все же немецкие народные диалекты отстоят от литературного немецкого языка еще дальше, чем «современная» украинская мова от лексики Тараса Шевченко, которого скоро будут на украинский язык переводить как с иностранного. Так вот, даже в Первую мировую войну кайзеровская армия строилась по национальному признаку, иначе солдаты просто не понимали, о чем им толкуют прусские офицеры. Хотя и те и другие дойчи — один народ.
Я спросил мужика, кто он, и получил обстоятельный ответ:
— Я Уве Штриттматер, колокольных дел мастер из Мехелена, который здесь называют Малин. А это моя семья.
— Куда путь держите? — влез с вопросом дон Саншо.
Я перевел.
— Куда подальше от германских земель, — устало промолвил путник, — но, как видите, наш осел околел, и думаю, что наш путь тут и закончится насовсем. Конца недолго ждать осталось.
106
Белый доспех – с кон. XIV в. не покрытые краской и не вороненые доспехи. Характерными чертами были латная юбка без набедренных щитков и кираса. Со временем эволюционировал в миланские доспехи. Имел меньшую гибкость и степень свободы, но бо льшую надежность, чем крупнопластинчатая бригантина. Использовался со шлемом гранд?бацинет и латными рукавицами.
107
Армет, или армэ, – рыцарский шлем XV–XVI вв. В отличие от гранд?бацинета, в армете бугивер из двух раскрывающихся лицевых половинок составлял единое целое с остальными частями шлема. В закрытом положении фиксировались штифтом на подбородке. Позже бугивер стал единым и присоединялся к височным частям шлема, что позволяло откидывать его как забрало. Нижняя часть бугивера крепилась ремнем с ронделем к затылочной части шлема. Почти всегда армет опирался на плечи и не позволял поворачивать голову, однако этот шлем мог иметь бармицу и не крепиться к кирасе. Вариантов этого шлема – множество.
108
Бастард – полуторный седельный меч XV–XVII вв. с прямым обоюдоострым клинком от 90 до 110 см. Название свое получил оттого, что его возили прикрепленным к седлу коня, а не носили на теле рыцаря.
109
Тарч – щит латного всадника с выпуклыми краями. Закрывал левое плечо, грудь и бедро кавалериста. Мог иметь вырез под копье. Имел различные формы: прямоугольный с прямыми краями, квадратный, пятиугольный, треугольный, овальный, фигурный. Тарчи становились все меньше размером и стали делаться целиком из железа. Удерживался парой ремней для руки и дополнительным ремнем для спины. Производился с XIII по XVI в. Эволюционировал в грудной тарч. Формы тарча стали основой геральдических щитов Европы.
110
Моргенштерн (нем. утренняя звезда) – в XIV–XVII вв. булава с шипами, вкрученными в било. Предназначается для нанесения пробивающих рыцарские латы ударов. Для пехоты часто делался моргенштерн на длинном древке от боевого цепа, прикрепленный к нему железной цепью.
111
Бугурт – рыцарский турнир, в ходе которого две группы рыцарей, вооруженных затупленным оружием, сражались отряд на отряд свалкой.
112
Полукираса – стальной или кожаный нагрудник, носившийся с помощью ремней, застегнутых на спине.
113
Горжет – элемент защиты горла, шеи, верхней части груди и спины. Горжеты бывали двух видов: 1) кожаные, покрытые стальными пластинами и служившие только для защиты; 2) стальные, к которым пристегивали элементы лат (наплечники и др.). Горжеты одевались на/под кирасу. Впоследствии выродились в декоративный знак различия офицеров.
114
Салад – шлем XIV–XVI вв. Имел различные формы, объединенные длинным, под острым углом к шее, назатыльником и продольным ребром жесткости. Большинство саладов не имели защиты нижней части лица. Верхнюю часть защищает неподвижная пластина с узкой прорезью для глаз или короткое забрало. Требовалось использование бугивера. Однако комплект брони готического доспеха и салада без защиты нижней челюсти и бугивера пользовались большой популярностью. Салад позволял поворачивать и наклонять голову в любом направлении, а назатыльник и бугивер давали хорошую защиту шеи и нижней части лица. Салад не препятствовал нормальному поступлению воздуха, но в турнирах не использовался. В середине XV в. салад оснастили двумя забралами. Верхнее прикрывало лицо от бровей до кончика носа, нижнее – от носа до горла. В XVI в. салад эволюционировал в бургиньот.
115
Баннера – знамя. Слово восходит к позднелат. слову banneretus.
116
Бригантина, бриганта – доспех XIII–XVII вв. из стальных пластин на кожаной или тканевой основе с перекрыванием пластинами краев друг друга. Бригантина с латной защитой конечностей составляла латно?бригантный доспех. Также существовал кольчужно?бригантинный, шинно?бригантинный и полный бригантинный доспех. Три основных вида бригантин: 1) классическая, использовалась рыцарями в XIII – середине XIV в. После – ополченцами и наемниками. Изготовлялась из мелких пластин. Часто производилась в безразмерном варианте с подгонкой ремнями на спине и плечах. Могла иметь кольчужную юбку; 2) крупнопластинчатая бригантина (корацина) использовалась рыцарями с начала XIV до начала XV в. Изготовлялась точно по фигуре. Имела разъемный нагрудник и отдельные пластины, защищающие спину. Застегивалась ремнями на груди и плечах. Юбка ламинарной конструкции. Иногда задние сегменты юбки отсутствовали для удобства сидения в седле. Поздние экземпляры корацины состояли из двух нагрудных пластин, двух пластин, защищающих живот, четырех боковых и двух спинных. С появлением кирасы корацина исчезла из обращения из?за высокой стоимости; 3) бригантина с пластроном использовалась с середины XIV в. Изготовлялась путем приклепывания к классической бригантине кованого нагрудника (пластрона). Застегивалась ремнями на спине. Часто бригантины состоятельных людей покрывались снаружи дорогими тканями и проклепывались золотыми кнопками.
117
Корацина (итал. corazzina) – приталенная, крупнопластинчатая бригантина. Несмотря на то что в бригантине пластины шли внахлест, сильных ударов она не выдерживала. Совершенствуя защиту воина, составные части бриганты стали укрупнять, подгоняя их форму по фигуре владельца. В результате появилась крупнопластинчатая бригантина. Для того чтобы не путать эту броню с классической бригантиной, в русскоязычной терминологии используется итальянское название «корацина».
118
Сервы (от лат. servus – раб) – рабы, полностью подчиненные своему сеньору и служащие в усадьбе или замке феодала. Находились в личной, поземельной и судебной зависимости от сеньора. Несли повинности: 1) поголовную подать (шеваж); 2) «брачный побор» за разрешение жениться (формальяж), за вступление в брак со свободным лицом либо с сервом из другой сеньории; 3) право «мертвой руки» – право, ограничивающее свободу наследования; 4) право «первой ночи» сеньора на свадьбе. Кроме того, сеньор мог взыскивать с серва произвольную талью, т. е. требовать неограниченных повинностей и платежей. В отличие от вилланов, не имели права перехода. С XIII в. начался отпуск сервов на волю путем выкупа вышеперечисленных повинностей, характеризующих личную зависимость. Процесс личного освобождения проходил до XV в. Суммы выкупа были различными и определялись договором между сеньором и сервом. Со временем сервы превратились в вилланов и цензитариев.
119
Риттер – (нем. Ritter – всадник) – слово, от которого произошел славянский термин «рыцарь» и западноевропейский термин «рейтар».
120
Хохдойч (нем. hochdeutsch) – 1) верхненемецкие диалекты; 2) общенемецкий литературный язык.
- Предыдущая
- 22/74
- Следующая
