Зеленый гамбит - Панов Вадим Юрьевич - Страница 41

• Предыдущая
• 41/70
• Следующая

– Я старая колдунья, но молодая жрица, я только разбираюсь в хитросплетениях интриг на самом верху, – продолжила тем временем Всеведа. – Пытаюсь разобраться… Понимаю, что меня будут втягивать в кланы. И поэтому стараюсь говорить искренне лишь там, где меня услышат только нужные уши.

– У нас искренний разговор? – уточнила Ожега.

– Очень искренний, – подтвердила жрица.

– В таком случае ты должна знать, что Ярина тебе не доверяет.

– Ярина меня ненавидит.

– Не совсем так… – Воевода вновь смутилась и пошевелила пальцами, показывая, что подбирает нужные слова.

– А что?

Ожега готовила ответ, но выдала его не сразу, как будто нехотя выдавила:

– Ярина косвенно обвиняет тебя в смерти Мечеслава.

Но вместо оправданий услышала спокойное:

– Тебе не кажется, что воевода Дочерей Журавля необычно сильно переживает гибель барона? – Всеведа выдала кривую усмешку. – Складывается ощущение, что они были любовниками.

– Не были.

– Знаю, – тут же подала назад жрица. – Неудачная попытка пошутить… – Всеведа вздохнула и настолько искренне, насколько имело смысл говорить, чтобы поверили, произнесла: – Я хочу наладить с Яриной нормальные отношения. Не ради неё, разумеется, сама Ярина мне безразлична и неприятна, я хочу нормальных отношений ради королевы. Я верна Её величеству, и я хочу в её партию.

– Боюсь от меня будет не очень много пользы, – честно ответила Ожега. – Ты не поверишь, но я несколько раз говорила о тебе с Яриной, и все разговоры заканчивались одинаково: она меняла тему. – Воевода «секретного» полка всплеснула руками, совсем как светская курица, обсуждающая с подругой предательство бойфренда. – Не знаю почему, но в её отношении к тебе слишком много чувств.

– И она настраивает против меня королеву.

Всеведу считали хитрой, жёсткой, достаточно подлой, но только не глупой, а потому Ожега не стала оспаривать утверждение:

– Увы.

Жрица кивнула, помолчала, тихо, но заметно вздохнув, после чего продолжила:

– Что я должна сделать, чтобы заслужить доверие Ярины? Ну, если исключить вариант героической гибели во славу Зелёного Дома?

– Понятия не имею.

«Да, откуда тебе?» Способности Ожеги Всеведа не переоценивала.

– Раскрытие заговора на самом верху подойдёт?

Несколько мгновений воевода «секретного» полка изумлённо смотрела на жрицу, затем облизнула губы – Всеведа едва сдержалась, чтобы не скривиться, – и кивнула:

– Уверена, раскрытие заговора наилучшим образом продемонстрирует Ярине, что тебе можно доверять.

И хлопнула ресницами, продемонстрировав, что жаждет продолжения.

И Всеведа не разочаровала.

– Речь идёт о развитии одного из дел, которые я вела, возглавляя приказ «В». В отношении Любавы и Мирославы. – Жрица выдержала короткую, но необычайно вескую паузу. – Я тебе рассказывала.

Дела такой важности в приказе «В» не оформлялись, оставляя должность, руководитель передавал сменщику наработки устно, поскольку официально «секретный» полк не имел права следить за жрицами. А неофициально он именно для этого и создавался.

– Насколько я помню, в твоём отчёте не было ничего интересного, – наморщила лоб Ожега. – О том, что Любава, Мирослава и Ружена терпеть не могут Всеславу известно всем. Первые две до сих пор переживают поражение на выборах, третья просто мерзавка, но они не рискнут бросить королеве вызов. Особенно сейчас.

– Собираются бросить.

– То есть? – заволновалась Ожега. – Почему об этом не знаю я?

– Мой личный информатор, позволь сохранить его имя в секрете, во всяком случае – пока… Так вот, мой личный информатор сообщил, что Ружена, Любава и Мирослава хотят воспользоваться нестабильной обстановкой в Великом Доме и отстранить Всеславу от власти.

– Это невозможно. Великий Дом не поддержит мятеж.

Приказ «В» занимался внутренними врагами, но воевода «секретного» полка несла личную ответственность перед королевой, и потому в переживаниях Ожеги не было ни грана фальши.

– Кто-то говорит, что это невозможно, кто-то говорит, что всё напрасно, а кто-то делает, – спокойно парировала Всеведа. – Угадай, кто в конечном итоге побеждает?

– Людь не примет отстранение королевы на том смехотворном основании, что она собирается рожать.

– А если во время родов неожиданно ухудшится обстановка в Великом Доме или Тайном Городе?

– Ярга явится?

– Необязательно. – Жрица чуть заметно повела рукой, небрежно отметая глупое предположение воеводы. – Мой информатор уверен, что кто-то из нашей славной оппозиционной троицы приложил руку к побегу Ардоло.

– Что?!

– У него нет доказательств, однако они могут появиться.

– Каким образом?

Наживку Всеведа приготовила чуть ли не самую заурядную, которую использовали в интригах тысячи тысяч раз, и с трудом сдержала изумлённый возглас, увидев, с какой жадностью Ожега проглотила предложенное.

«Спящий свидетель: мне даже как-то совестно обманывать такую дуру!»

– Сегодня заговорщики соберутся на важное совещание, – ровно произнесла Всеведа, легко справившись с удивлением. – Они определятся с претендентом на трон и договорятся о первоочередных шагах.

– Уверена, изменницы выберут для совещания базу одного из своих доменов, – усмехнулась Ожега. – Они не хуже нас знают, где можно говорить без опаски.

– Мой информатор сделает так, что ты всё услышишь. И…

– И арестую их, если речь действительно пойдёт о заговоре.

– Именно.

Ожега широко улыбнулась, но уже через несколько мгновений опомнилась и с пылом произнесла:

– Я всегда знала, что ты верна короне, Всеведа. Всегда знала!

– Не забудь сказать об этом Ярине.

Межотраслевая генно-седативная лаборатория корпускулярных технологий ФПП

Москва, Малый Власьевский переулок,

25 июня, суббота, 09:36

– Юра? – Клопицкий оторвался от компьютера и удивлённо посмотрел на вошедшего Федру. – Ты же умер!

– Ещё нет, но близок, – проворчал детектив, без спроса падая в кресло. – Вставать глубокой ночью – безумие. Повторять подобный опыт – самоубийство. Сначала я начну вздрагивать при громких звуках, невпопад отвечать на вопросы, дрожать руками, сворачиваться калачиком во сне и плакать. Потом сойду с ума и умру, можно мне кофе?

– Трофим! – На голос в кабинет заглянул здоровенный голем. Получил приказ: – Два кофе.

Однако исполнять его не поспешил.

– М-м… – Говорить Трофим не мог, но всё понимал, кивнул, подтверждая, что услышал хозяина, однако с места не сдвинулся, с любопытством разглядывая опечаленного Федру.

– И поскорее, а то мы потеряем нашего утреннего друга.

– М-м…

Трофим был големом на все руки: и на кухне поработать, и в лаборатории помочь, и даже побить кого-нибудь, когда надо. Росту в нем было почти столько же, сколько в длинном Клопицком, но статью плечистый Трофим хозяина превосходил, и выглядел на его фоне, как бравый офицер-десантник рядом со студентом-сверхсрочником. И так же, подобно офицеру-десантнику, обычно голем с исполнением приказов не тормозил, но что-то в утреннем госте тронуло бездушную куклу.

– М-м…

– Кофе закончился?

– М-м… – Трофим отрицательно покачал головой.

– Тогда пошевеливайся! А то придётся снимать мерки для гроба. – То ли угроза подействовала, то ли повелительный тон, но здоровяк наконец-то исчез из поля зрения, и Лёня повернулся к детективу: – Утро сегодня странное: работа не клеится, големы ленятся, гости ноют…

– Ты смеёшься, а я страдаю, – вздохнул Федра. – Я в жизни никогда не просыпался раньше десяти.

– Просыпался.

– Очень редко.

– А сейчас? – Не то чтобы артефактора интересовал ответ: задав вопрос, он уставился в монитор, от которого его отвлёк приход гостя, и в тоне появилась нотка рассеянности.

Впрочем, Юрия такое поведение ничуть не обидело. Во-первых, он прекрасно знал, чего можно ожидать от друга, а во-вторых, детективу нужно было просто выговориться, и занятый своими делами артефактор, изредка вставляющий короткие замечания и вопросы, подходил на эту роль ничуть не хуже артефактора, полностью сосредоточенного на разговоре.

• Предыдущая
• 41/70
• Следующая