Черный феникс. Африканское сафари - Кулик Сергей Федорович - Страница 29

• Предыдущая
• 29/129
• Следующая

Неожиданный порыв ветра, зашумев в вершинах деревьев, напомнил о том, что экваториальная природа — педант, что и сегодняшний день не пройдет без дождя. Ветер налетал, кренил гигантские стволы, поднимал хороводы сухих листьев и мчался куда-то дальше. А лес и все вокруг снова замирало, безмолвно и обреченно ждало.

Сверкнула молния, и дождь, даже не предупредив о себе первыми каплями, сплошным потоком поглотил лес.

Я укрылся в машине, но подумал, что под лиственной кровлей в хижинах пигмеев, наверное, куда уютнее. Водяной поток с такой силой барабанил по металлической крыше, что, даже зажав уши, я не смог избавиться от шума. Деревни, которая находилась от меня всего в полусотне метров, не было видно. Я заметил время: дождь начался в 13.50 и кончился в 14.20. Кончился так же внезапно, как и начался, как будто бы над нами была не иссякавшая туча, а гигантский резервуар воды, который мгновенно захлопнули. Сразу стало тихо и светло. За деревьями вновь виднелась деревня — хижины среди воды, как островки в половодье. Но через каких-нибудь полчаса вода спала, образовав два мутных потока вокруг селения, которое, оказывается, пигмеи построили на небольшом бугорке. Машина же моя оказалась на самом пути новорожденной реки. Среди веток и листьев, которые поток проносил мимо, я заметил распластавшего алые крылья турако.

У пигмеев не обошлось без происшествий. С некоторых хижин унесло крыши, и женщины вновь принялись их настилать. Но больше всех был огорчен Мвиру. Впопыхах он забыл на земле одну из своих трубок, и вода, конечно, унесла ее. Трубка, оказывается, была не простая, а вроде родовой реликвии: ее передавали от одного старейшины к другому.

Но я еще не знал об этом и совсем не вовремя обратился к расстроенному старику с просьбой разрешить мне пойти завтра с мужчинами на охоту.

— Можно испортить все дело. Вазунгу не умеют ходить по лесу: громко дышат и шумят. Если охотники и сегодня ничего не поймают, то деревня опять будет без мяса, — проворчал он, на четвереньках ползая вокруг хижины в поисках ценной пропажи. Вскоре ему стали помогать и женщины: они обшарили уже обнажившееся дно потока, но тщетно.

Сочувствуя горю Мвиру, женщины ползали по земле тихо, не переговариваясь. Вдруг в полной тишине, воцарившейся в отдыхавшем после дождя лесу, я услыхал барабанную дробь, глухо отдававшуюся во влажном воздухе.

— Охотники решили ночевать в лесу, потому что напали на новый след, — перевел «морзянку» тамтамов Мвиру. — Говорят, что это большой кабан, просят принести новую крепкую сеть. Домой не вернутся, потому что ушли далеко, за большой холм.

Лицо старика преобразилось, в глазах появился живой огонек. Видимо, в нем заговорил врожденный охотничий азарт. Он мысленно был с теми, кто сейчас шел по охотничьей тропе, выслеживая добычу. И он должен был помочь им.

Старик отдал какие-то распоряжения женщинам и почти бегом направился к навесу, под которым стоял большой тамтам. «Та-тра-тррам-трата!» — с силой, которой я даже не ожидал от этого маленького старичка, выбивал растопыренными ладонями Мвиру. «Трам-тра-та-та!» Как объяснил мне Аамили, он вызывал мужчин, находившихся в другой деревне. «Нам с Мвиру с сетями не справиться, а женщинам к ним прикасаться нельзя», — добавил он.

Надо было обязательно задобрить Мвиру, чтобы он разрешил мне участвовать в завтрашней охоте. Но теперь я начал издалека.

— Ведь деревня, где сейчас находятся наши мужчины, примерно на полпути оттого места, где я видел горилл? — прикидываясь простаком, спросил я. — Ведь это далеко отсюда?

— Луна будет вот над теми деревьями, когда они вернутся к нам, — ответил старик.

Где будет луна, я не имел ни малейшего понятия, но, вспомнив вчерашнюю поездку, прикинул, что мужчинам придется идти часа четыре.

— Пока они придут, пока приготовят сети, будет совсем поздно, и им придется идти к охотникам ночью.

— Придется идти. Большой кабан — много мяса. А луна светит хорошо.

— Но пешком идти долго. А вот на машине вчера мы доехали совсем быстро, — как будто невзначай кинул я и пошел прочь. Сразу предлагать свои услуги было нельзя: использование автомобиля явно не предусматривалось охотничьими канонами пигмеев. Надо было посеять в душе Мвиру сомнение и дать ему возможность самому понять, как было бы выгодно сэкономить сейчас пару часов.

Я посидел немного на бревне у деревенского костра, побродил среди хижин и опять вернулся к Мвиру. Он сосал свою трубку и задумчиво смотрел на небо.

— Когда ты приехал вчера от горилл, луна была около той ветки? — спросил он.

Я совсем не был уверен в этом, но счел нужным согласиться с ним.

— Тогда если бы они сегодня ехали с тобой, то были бы здесь еще засветло. Жаль, что бвана решил смотреть горилл вчера, а не сегодня.

— Я хочу съездить к гориллам и сегодня, а по дороге мне нетрудно подвезти людей, — сказал я, не желая, чтобы Мвиру принял это как одолжение.

— Аамили покажет тебе дорогу, — заключил Мвиру.

Доехали быстро. Пигмеи, вызванные тамтамом, успели пройти километра полтора и были в восторге, что им «подали» машину. Семеро пигмеев уместились сзади, четверо — спереди, но особой тесноты мы не испытывали. Все говорили хором, смеялись и удовлетворенно чмокали языками. Как перевел мне Аамили, некоторые из них не прочь были бы доехать на машине до стоянки охотников, другие возражали. Одна из спорящих сторон доказывала, что это невозможно, поскольку лес не допустит такой вольности и охота будет неудачной. Другие склонялись к тому, что можно проехать хоть полпути, «как будто не на охоту», тем самым усыпив бдительность своего благодетеля. Никому из них и в голову не приходило, что по непроходимому лесу к месту охоты машина просто не смогла бы проехать.

Когда мы вернулись в деревню, луны на небе еще и в помине не было. Мвиру был доволен и сразу же приступил к делу. Он обнюхал вытащенную из какой-то хижины сеть и отдал несколько распоряжений мужчинам. Двое из них подтащили к сети два глиняных горшка с водой, остальные принесли из леса ворох сочных стеблей, перемешали их с водой и стали месить руками. Один из старых охотников, бормоча что-то скороговоркой, начал сыпать в горшки какую-то коричневатую массу. Иногда он останавливался и испускал странный звук, напоминающий хрюканье.

— Он сыплет в воду кабаний помет, — объяснил мне Мвиру. — Когда идешь на охоту, лучше всего намазать сети пометом того животного, какое хочешь убить. Но нельзя говорить об этом животном. Надо только думать о нем и говорить его голосом.

— А почему же ты тогда говоришь о кабане? — удивился я.

— Но ведь я же не пойду на охоту. Я останусь здесь и буду просить лес послать нам удачу.

Я подумал, что, в сущности, пигмеи занялись разумным делом. Сеть пропахла человеческим жильем, и это, естественно, могло помешать успешной охоте. Но, начав с полезного дела, пигмеи, по-моему, вскоре о нем забыли и превратили промывку сетей в какое-то таинство. Старик продолжал что-то приговаривать, а Мвиру достал из костра пару красных угольков и положил на них кусочек кабаньего клыка. Как только появился резкий запах горелой кости, Мвиру сложил угольки и клык на небольшой черепок и начал поочередно обносить им каждого из мужчин, которые смачно плевали в его шипящее содержимое. Потом черепок с угольками был завернут в листья и передан старшему мужчине. Угольки понесут на ночную стоянку, где ими разожгут костер.

Большинство пигмеев умеют добывать огонь с помощью трута или двух камней. Но прибегают они к этому способу очень редко. Костер посреди их деревни горит днем и ночью, и, когда кто-нибудь из пигмеев отправляется в путь, он непременно берет с собой уголек из деревенского очага. Пигмеи верят, что у каждого племени, у каждой семьи есть «свой очаг», отличный от очага других соплеменников, и что костер, зажженный принесенным из деревни угольком, как-то связывает их с домом, родным лесом и оберегает от опасности…

Когда окуривание сети было закончено, мужчины вылили на нее содержимое горшков, размазали ногами и опять сплюнули. Девять мужчин взвалили себе на плечи еще мокрую, извергающую потоки мутной зеленоватой жижи сеть, взяли в правые руки копья, в левые — луки и, выстроившись цепочкой, пошли в лес. Они были похожи на сказочных воинственных гномиков.

• Предыдущая
• 29/129
• Следующая