Очарованный меч - Шелонин Олег Александрович - Страница 2

• Предыдущая
• 2/74
• Следующая

— Ну так разочаровывай назад! — начал закипать наемник.

— Гони еще два салта! — нахально заявила девица.

— Что?!! — чуть не задохнулся от возмущения Тарбон. — Да ты у меня последнее отобрала!

— А медальон? Он как минимум на кнар потянет! На нем цепочка золотая, да и сам явно не из меди сделан.

Наемник невольно схватился за висящий на груди медальон, видно, испугавшись, что и его сейчас уведут, а потом рассвирепел окончательно:

— Значит, еще два салта тебе? Ах ты… — Тарбон попытался сцапать со стола свои деньги, но Натка оказалась шустрее.

И надо же было Марчуну именно в этот момент выйти из своей опочивальни. Увидев лежащий на столе меч с чем-то розовым в цветочек вместо рукояти, он в первый момент невольно прыснул, потом перевел взгляд на что-то прячущую за спиной в кулачке девчонку, растерянного наемника, все понял и побагровел.

— ВОН!!! — Магическим порывом Натку и Тарбона вместе с его мечом вынесло за дверь. Что ни говори, а Марчун был сильный маг. — И больше близко к моему порогу не подходи! Будь проклят тот день, когда я взял тебя в ученицы, дрянная девчонка!

Дверь жилища мага захлопнулась перед копошащимися на мостовой девицей и ее облапошенным клиентом.

— Меня-то за что? — изумился наемник. — Я же пострадавшая сторона!

— Это я пострадавшая сторона, — поднялась с земли Натка. — Такого доходного места из-за тебя лишилась! Он же без крова меня оставил, паразит.

— Нет, ну это уже наглость! — возмутился Тарбон. Наемник закинул свой меч в ножны и чуть не заплакал, глядя на гламурную рукоять. — А ну, давай расколдовывай мой меч обратно.

— Фигушки. — Натка бы расколдовала, но не знала как. Заклинание снятия случайного или неправильного колдовства маги с ней еще не проходили.

— Тогда гони мои деньги назад!

Девчонка показала наемнику кукиш, потом, решив, что этого недостаточно, добавила к первому кукишу второй, повертела ими перед носом Тарбона, после чего развернулась и двинулась в сторону базара. Внутреннее чутье ей подсказало, что Тарбон рыцарь. Рыцарь до мозга костей. Рыцарь, которому практически с пеленок вдалбливали простую истину: женщину нельзя бить даже цветами, и она не ошиблась. Наемник переминался с ноги на ногу, растерянно глядя ей вслед.

— Рохля ты! — тяжко вздохнув, обругал себя Тарбон. — Рохля и размазня.

И тут меч на его поясе заволновался.

— Это еще что такое?

Что это такое, наемник понял, когда ножны, в которых находился меч с несуразной рукоятью, потянули его за поясной ремень, вслед за нахальной девчонкой, умыкнувшей у него последние деньги.

А ничего не подозревающая Натка уже лавировала между узкими торговыми рядами Кардаманского базара, спеша к заветной цели. Лавка торговца бижутерией была еще открыта, и, что самое главное, милые ее сердцу сережки по-прежнему лежали на прилавке. Они дождались ее! Их еще никто не купил!

— И не уговаривай! — заволновался купец, увидев Натку. — Два салта и ни пферингом меньше.

Беднягу можно было понять. Девица уже третью неделю доставала его, яростно торгуясь из-за этих сережек, не имея при этом ни одного медяка в кармане, и, что интересно, умудрилась сбить цену с целого кнара до двух салтов, но больше он не намерен был уступать. Торговать себе в убыток — это уже слишком!

— Прогоришь ты когда-нибудь из-за своей жадности, Абу, — попеняла Натка купцу. — Не был бы ты таким жлобом, научила бы тебя нормальному бизнесу.

— А что такое бизнес? — заинтересовался Абу.

— Темнота! Элементарных вещей не знаешь, а за прилавок сел. Вот отдал бы мне эти сережки даром, я бы тебя вмиг научила, как по-настоящему разбогатеть.

— Так уж прямо и разбогатеть? — прищурился купец.

— За неделю оборот в три раза увеличишь. Всё с твоего прилавка сметать начнут!

— Это как это? — азартно подался вперед Абу.

— Есть у меня в резерве один маркетинговый ход, — таинственно прошептала юная авантюристка, — отбою от покупателей не будет. Ну что? По рукам?

Абу задумчиво пожевал губами, глядя на рыжую лисичку, ласкающую взором разлюбезные ее сердцу сережки. Бизнес, маркетинг… — звучало пугающе. Явно какие-то магические заклинания, но, если эта недоучка начнет здесь колдовать, — лавке конец. О фантастической способности юной колдуньи выворачивать наизнанку любое, даже самое простейшее заклинание, знал уже весь город, а потому, когда она начинала ворожить, народ просто разбегался. Но после пары инцидентов, последствия которых пришлось разгребать ее учителям, мэр города категорически запретил ей колдовать в общественных местах без присмотра своих менторов.

— Согласен. Зови сюда Марчуна и по рукам!

— А зачем нам Марчун? Я его в магическом плане уже давно переросла. Мне у него учиться больше нечему. Да и не собираюсь я колдовать…

— Выгнали, — сообразил Абу. — Два салта и сережки твои.

— Жлоб! — вынесла свой вердикт Натка, выложила на прилавок два салта и сцапала сережки. — Зеркало дай.

Наконец-то вожделенная добыча в ее руках! Нацепив сережки на уши, девушка начала любоваться на свое отражение в зеркальце, услужливо поданное ей купцом.

— Ну, как я тебе? — спросила она торговца.

— Упасть и не встать! — заверил ее Абу, радуясь завершению сделки, а самое главное тому, что настырная девчонка наконец-то отстанет от него.

— Тогда чего не падаешь? — спросила девица, разглядывая в зеркальце свой задорно вздернутый конопатый носик. С новыми сережками в ушах он выглядел гораздо симпатичнее.

— Шаровары с утра новые надел. Жалко их в пыли валять. Еще что-нибудь покупать будешь?

— Перебьешься.

— Тогда гони зеркальце назад.

— Я же говорю: жлоб! Нет в тебе размаха. Мог бы в довесок к сережкам презентовать. Ой…

— Что «ой»?! — обеспокоился Абу.

— Ничего. Держи, скупердяй.

Девица вернула зеркало купцу и поспешила к выходу с базара. Причина для поспешного бегства у нее была. В последний момент она увидела в зеркальце за своей спиной облапошенного наемника. Он был еще достаточно далеко, но двигался, продираясь сквозь базарную толпу, явно к ней. Вот настырный! Все равно ведь с нее брать больше нечего. Денежки уже тю-тю! А сережки свои она ему без боя не отдаст. Выбравшись с базара, Натка нырнула в ближайшую подворотню, шмыгнула на соседнюю улицу, проскочила пару кварталов, свернула еще в один переулок, сделала крюк через центральный проспект Кардамана и, решив, что окончательно запутала следы, остановилась перевести дух, прислонившись к изгороди какого-то дома. Однако надежды ее не оправдались.

Через затрещавший плетень, под лай дворовых псов, перевалился взмыленный наемник. При этом ему явно мешал меч, из-за которого он перевалился так неловко, что рухнул на землю у самых ее ног.

— Вот оно! Началось, — изрекла слегка ошарашенная Натка.

— Что началось? — поднялся с земли Тарбон.

— Кавалеры штабелями возле ног укладываться начали.

Наемник на всякий случай оглянулся. Кроме него, поблизости от вздорной девицы ни одного кавалера не наблюдалось.

— Не зря я все-таки за сережки целых два салта отвалила. Красота — это страшная сила.

Наемник посмотрел на конопатую девицу, оценил взглядом сережки, перевел взор на рукоять своего меча и… рухнул. До него дошло. Натка сердито смотрела на оглушительно хохочущего наемника, катавшегося в пыли возле ее ног, и потихоньку сатанела.

— И как это понимать? — ледяным тоном спросила она.

— Как бурное проявление восторга. Считайте, что сразили наповал… — простонал сквозь смех Тарбон. — Вот только что мы теперь делать будем? — Наемник поднялся с земли и начал отряхиваться.

— Что будешь делать ты — не знаю, а лично я — домой, — решительно сказала Натка.

— У тебя есть дом?

— Пока нет, но скоро будет.

— Пока мой меч за тобой собачкой бегает, придется тебе выделить мне в своем доме комнату.

— Можно подумать, у меня этих комнат куча будет. Больше чем на одну я не рассчитываю.

— Сочувствую. Значит, нам придется делить ее на двоих. У тебя монетка есть?

• Предыдущая
• 2/74
• Следующая