Самба-храбрец. Сказки и легенды Сенегала - Автор неизвестен - Страница 18
- Предыдущая
- 18/63
- Следующая
Вот он, вор! Вот кто украл наше просо! закричали звери.
Да нет же, нет! запищал в ответ Кумба. Вы же знаете, когда вы собрались, я был далеко-далеко, бежал к вам долго-долго, даже весь вспотел. Вы же знаете: моя мать, как и все матери, сварила кашу из проса саммэ, только мать гиены сварила просо ндийямири. Вы же знаете, в амбаре полно помета гиены и ни одного заячьего орешка! Не я вор!
Смутились звери, задумались. Что же делать? Проса нет, есть нечего. И решили они:
Придется нам продать своих матерей!
И вот каждый приготовил веревку, чтобы наутро вести свою мать на базар. Но каждый жалел свою мать. И все звери выбрали веревки похуже, чтобы их легко можно было оборвать. Все, кроме глупой гиены Силли Дембы. Она взяла самую крепкую веревку.
И вот наутро повели звери своих матерей на базар. Но по дороге мать льва оборвала веревку и убежала. Потом убежала мать пантеры. Потом мать Кумбы. И только гиена Силли Демба довела свою мать до базара и продала в рабство.
Вот кто бесчестный вор! сказали звери. Она продала свою мать, значит, она и наше просо украла!
И гиену с позором изгнали из деревни.
А хитрый заяц только посмеивался в усы.
Бесполезные истины
Бейе-коза, сумасшедшие глаза, дурная голова, болтунья и непоседа, молодость прожила, до седой бородки доросла, а ума не нажила.
Все козе Бейе казалось не то и не так. И тропинки, что вели в саванну и в поля, а потом возвращались в деревню, надоели ей, потому что всегда приводили обратно в стадо или в козий загон.
Говорили про Бейе-козу: У нее, видно, не было теток. А значило это, что Бейе-коза ничему не могла научиться, и сестры ее отца давно отказались от мысли вдолбить ей в голову хоть самые нужные знания и приучить ее к послушанию.
И вот однажды надоели Бейе-козе ее приятельницы. На убранном поле, где валялась солома и торчали старые пни, делать было нечего. Да и на лугу с зеленой травой, пробившейся после первых дождей, тоже не было ничего замечательного. Ах, как скучно!
Деревню свою она всю обходила и обегала, все хижины, все кухонные очаги, все пустые амбары. Знала она всех собак и всех злых хозяек, и всех мальчишек, прогонявших ее камнями и палками. Чего уж тут интересного!
Повернулась Бейе-коза задом к деревне и побежала в джунгли, где акации росли гуще, а листики на них были нежнее, а шипы не такие острые.
По дороге стукнула она твердым копытцем по кусту, под которым спал заяц Лёк, и помчалась дальше. Проснулся Лёк, сморщил нос и посмотрел вслед козе Бейе; она бежала среди высокой травы, над которой вечерние тени уже расстилали синие покрывала.
Длинноухий малыш редко чему-либо удивлялся. Но в тот вечер Лёк хотел спросить козу Бейе: Что ты делаешь в сумерках так далеко от деревни людей и от своего загона?
Но Бейе-коза была уже далеко.
Потряс заяц Лёк длинными ушами, еще больше сморщился, поводил кончиком носа и вспрыгнул на старый термитник. Оттуда, с высоты, посмотрел он вслед козе Бейе, которая убегала в джунгли, навстречу ночной темноте.
Зайцы собирают и сберегают крохи мудрости это их богатство. Вот и сейчас Лёк припомнил кое-что и забормотал:
Фо дуле
Бу фа
Туда, куда тебе не надо
Ты туда не
Так издавна учили всех зайчат, пока они еще но вышли из-под опеки матери.
А если ты туда
И если тебя там
Знай: ты этого сам
Слова эти были полны мудрости, как всегда была полна припасов походная сума у предка всех зайцев, с которой он не расставался, странствуя по лесам и саванне, по полям и деревням. Где бы он ни был, эта сума всегда висела у него на поясе с левой стороны.
А ценность этого изречения заключалась в глубоком смысле, облеченном в простые слова:
Туда, куда тебе не надо
ходить, и залезать, и совать свой нос,
ты туда не
ходи, не залезай, не суй туда свой нос.
А если ты туда
пойдешь, залезешь, сунешь туда свой нос,
и если тебя там
повалят, собьют и в нос укусят,
знай: ты этого сам
хотел, искал, желал, добивался
и получил по заслугам!
В тот вечерний час муэдзин в деревне людей уже призывал правоверных на последнюю молитву. А заяц Лёк все сидел на термитнике и, как вечернюю молитву, повторял:
Туда, куда тебе не надо
Ты туда не
Вер-луна прогнала с неба звезды и уже начала сгорать в одиночестве
Маленькое облачко, облачко-дитя, похожее на растрепанный шарик из хлопка, проплыло над землей и привлекло внимание Вер-луны. Посмотрела любопытная луна на землю и увидела две тени. Одна стройная и легкая весело прыгала по тропинке, и вдруг перед пей выросла другая, огромная, с тупой мордой и обвислым задом. В ужасе отскочила первая тень, и Вер-луна услышала отчаянный вопль:
Бэ-э-э-йе!
Бейе-коза допрыгалась: перед ней стояла гиена.
Тот, чьи ноги никогда не стоят на месте, когда-нибудь да вляпается в навоз.
Вот и ноги Бейе-козы завели ее в такую беду, что хуже не придумаешь.
Ли ду мур!
М'вураке ла!
прогнусавил Буки, обнюхивая беспечную козу-непоседу.
Нет, какая удача!
Это же кускус с арахисом на меду!!!
Как ты очутилась здесь так далеко от своего загона в такой поздний час, Бейе?
Дя-дядюшка Бу-бу-ки! проблеяла Бейе-коза дрожащим голосом и сама задрожала всем телом.
Поистине, чего только не бывает на свете! ухмыльнулся Буки. В этом краю вдоволь травы и воды. В этом краю, говорят, исчезли все болезни, и даже самые старые коровы проклятого Малала-пастуха вот уже много лун не хотят подыхать. В этом краю Лаобен-древодел так стережет своих ослов, что не подступишься! Вот уже сколько лун я не видел ни падали, ни свежего мяса. И вдруг вижу тебя, Бейе, ты бегаешь здесь одна среди темной ночи в глухих зарослях! Уж не снится ли мне это?
Нет, какая удача!
Это же кускус с арахисом на меду!!!
Дважды обошел Буки вокруг Бейе-козы. Ноги у нее подгибались от страха, а острые копытца вонзались все глубже в мягкую шкуру тропинки.
Ты подумай сама! продолжал Буки. Все это так невероятно, что, если я расскажу своим родичам, мне никто не поверит. Ибо истина не одинакова для того, кто ее изрекает, и того, кто ей внемлет. А своих родичей я знаю слишком хорошо. Что же нам делать?
Не-не-не знаю! проблеяла Бейе-коза.
А вот что! Скажи мне, Бейе, три такие истины, которые бы убедили меня и убедили бы моих родичей. И тогда я отпущу тебя целой и невредимой, не тронув ни твоих ушей, ни твоего куцего хвоста.
С этими словами Буки приблизился и принялся жадно обнюхивать шею дрожащей козы. Ох, как жалела сейчас непоседа Бейе, что ничему не научилась смолоду!..
Отступил Буки немного, присел на свой обвислый зад. Но страх не отступил от козы Бейе. Наоборот, он стал ее наставником, и хорошим наставником, потому что Бейе-коза чуть приободрилась и заговорила:
- Предыдущая
- 18/63
- Следующая
