Девятый том - Петрушевская Людмила Стефановна - Страница 56

• Предыдущая
• 56/68
• Следующая

Огромные реки России текут отравленные – и люди целыми семьями купаются везде, и рядом с канализационными трубами тоже, и ловят рыбку. Рабочие радиевого завода под Ухтой, к примеру, воровали с территории использованные, замененные трубы и сваривали из них детские кроватки…

А водой из ядерного отстойника специально поливали огороды – и огурцы вымахивали в полметра длиной.

Далее, скажу я вам, наше могучее, здоровое, свободное тело народа (мужское его начало) вечно пьяно, а младшая его ветвь еще и обкурена и обдолбана, как они выражаются.

Водка сейчас стоит дешево как никогда, раньше люди гнали самогонку из сахара, свеклы, зерна – а теперь не надо стараться: в магазине стоит совсем копеечная водка, даже в нашей захудалой деревне три сорта.

Плюс толстые серые макароны, папиросы, спички, хлеб и дешевые конфеты, все что нужно мужику.

Государство зарабатывает огромные деньги на производстве водки.

Года два назад дед в нашей деревне выпивал 250 грамм водки (стакан) и был доволен.

В этом году он уже пьет поллитра в день минимум, и не хватает.

Он болен всем чем только может быть болен человек, но жив.

Женщина в России нездорова (в молодости женские болезни от грязных парней и роддомов, в зрелости гипертония, онкология и сердце, в старости к этому прибавляются тромбозы, артриты, опущение внутренних органов от бесконечного таскания тяжестей, паркинсонизм и психиатрия). Женский алкоголизм учащается, и это понятно.

Детишки страдают в основном носом, горлом и кашлем, часты аллергии непонятного происхождения, гастриты, гельминтозы, врожденные пороки сердца, скудоумие.

Мозг народа – спинной мозг – функционирует редко.

А сейчас и вообще этот мозг голодает (вся Академия наук).

На том физико-химическом уровне, чтобы сделать жизнь народного организма здоровой, он почти не работает.

Идея здоровья и гигиены не овладела массами.

Горячая вода есть только в очень больших городах, и то не всегда.

Ватерклозеты тоже только там.

Жители с непониманием смотрят на диеты, душ, физкультуру, их мечта – поесть пожирнее, посытнее, до отвалу, выпить до беспамятства, выспаться, посидеть перед ящиком.

Чтобы цены были прежние, как при Брежневе, а платили бы как сейчас (с этим знаменем в подсознании идут на выборы коммунисты).

Рук не моет никто, даже детские врачи.

Чтобы хорошо выглядеть, девушки и женщины сильно красятся и душатся дешевыми духами.

Почему дешевыми – сейчас зарплаты и пенсии мизерные, да и их не выплачивают по полгода.

Так что чем это Тело питается, спрашивают все.

Чем же питается русское народное Тело?

Оно питается тяжелейшим трудом семей в деревнях и на дачных участках.

Люди шесть теплых месяцев гнутся, перетаскивают тяжести, ворочают землю, выращивают овощи и скотину, делают консервы и таким образом не погибают с голоду.

Они ничем не торгуют, продают разве что молоко дачникам и соседям.

Одна старуха обеспечивает едой семьи своих детей в городах (в среднем шесть человек).

Недаром самый распространенный вид транспорта в России сейчас – сумка на колесах, наше «авто».

Сами себе рикши, люди волокут по бесконечным лестницам и из электрички на автобус эти малые повозки, нажитые горбом плоды земли, как-то устраиваются и живут до следующей весны.

Но как купить детям одежду, обувь, учебники и тетради?

Во многих маленьких городках безработица – стоят военные заводы, которые когда-то давали выжить населению.

Наша летняя соседка по деревне, Вера, живет зимой в маленьком городе одна с ребенком, девочкой 14 лет. Вера работала в цеху, который производил аптечки для армии.

Вот уже год, как эти аптечки не производят.

Армия, видимо, существует без лекарств первой необходимости, Вера и ее дочь Галя существуют без денег.

Вера получает пособие сколько тысяч рублей в месяц? Адекватно 10 долларам.

10 долларов на двоих в месяц…

Хорошо еще, что муж Веры, алкоголик, который не давал ни копейки на жизнь, мучил жену и пугал ребенка пьяными криками и скандалами (Вера от него сбежала в общежитие, в комнатушку 12 метров) – хорошо еще, что этот муж попал в тюрьму, там заразился туберкулезом и умер, царствие ему небесное, и теперь девочка Галя получает в целом сколько-то денег, адекватно 75-ти буханкам хлеба как сирота.

Одна тетрадка стоит сколько? Гале нужно 12 тетрадей, ручки, линейка, нужны сапоги, куртка, брюки, свитер, белье…

Девочка хочет быть педагогом, но денег на учебу в институте нет.

Детские сады, где она могла бы работать воспитателем, закрываются.

Мать уговаривает ее идти в медицинское училище на медсестру.

Зарплата медсестры сейчас сколько?

Вера говорит:

– Раньше мы о чем-то мечтали… Что-то купить… Теперь все. Ни о чем не мечтаем…

Что может дать этому Телу его головной мозг?

Набоков говорил, что литература не может влиять на нравственность общества.

Набоков, литература не существует здесь, где нет тетрадей и новых трусиков для девочки 14 лет.

Где нет библиотек, а если они есть, в них нет Набокова.

Вера и ее дочь Галина – глубоко нравственные, верующие люди.

После развода со своим алкоголиком Вера (ей 36 лет), красивая, высокая, тихая, добрая и честная женщина, ни разу не спала с мужчиной.

Поэтому у нее и была, видимо, операция по гинекологии – или это последствия трудных родов в антисанитарной обстановке родильного дома, когда разрывы слизистой оболочки были плохо зашиты.

Вера недавно два с половиной месяца пролежала в больнице, а ее девочка жила одна.

Вера существует только для своей дочери.

О чем мать размышляла, лежа в больничной палате перед операцией?

Галинка – красивая, высокая и полная 14-летняя девочка с сильным характером, добрая, любящая маленьких детей – стесняется своей одежды и своей полноты.

Полнота потому, что Вера и Галинка питаются хлебом, картошкой, солеными овощами, макаронами.

Все лето они поливают, полют овощи на своем огороде, солят огурцы, помидоры, капусту.

Они спасаются от голода, как Робинзоны, в ожидании того, что придет спасение – когда-нибудь.

Это уже не Тело, не народ.

Это – отдельные люди.

Человек нравственней и выше народа, толпы.

Вера и Галинка никогда никого не обидели, они живут тихо, как монашки.

О чем думает Вера: боится оставить дочку сиротой. Любит, жалеет ее и жалеет всех вокруг.

О чем думает Галинка: боится за мать, любит ее, мечтает о любви, о красивой куртке, хочет похудеть, робко размышляет о муже, о деточках. Возится с соседскими малышами.

Мама и дочка никогда не ссорятся.

Нужна ли им Литература?

Нужна ли им нравственность, если они глубоко нравственны?

Думаю, что это они нужны литературе.

Набоков, влияют ли нравственные люди на литературу?

«Нет».

1992 год

В первый раз я увидела моего любимого певца (ныне ушедшего) много лет назад, малоснежной ветреной зимой, мы долго добирались на концерт в трамвае через какие-то промзоны, бац, приехали: ДК. Узковатый зал, люди деловито испытывают магнитофоны («раз, раз-раз, даю пробу»), шум, Артем Троицкий на сцене. Не помню, кто пел первым, но хорошо врезалось в память сообщение, что накануне у бедных певцов руководство попятило все электроинструменты за их выступление на Тбилисском фестивале, и музыканты играли на простеньких гитарах, а ударник бил по пустым жестянкам. Тут же присутствовал и фаготист (то ли гобоист, не помню), даже виолончелист, короче, это были так называемые акустические звуки, древние звуки школьной художественной самодеятельности эпохи ВИД… Пел своим благородным тенорком Гребенщиков, расхлябанно блямкал оркестрик, а тут как раз на сцене оказался тот, кого ждали, мальчик Майк с Петроградской стороны. Миша Науменко. Он встал очень прямо, даже надменно, музыканты напряглись, ударили кто во что горазд, поехала какая-то простенькая игра, и Майк закричал ровно, чеканно, нахальным тоном под этот звенящий бубнеж. Это было, конечно, пение, прослеживалась даже какая-то весьма древняя мелодия как у дьячка в храме; но Майк сделал нечто с нашими душами, вроде бы спас их, увел в свой цветущий мир, где царила в разных формах его великая любовь, в том числе и в таком виде как заунывный повтор «ты дрянь», бессильное заклятие против сводящей с ума милой женщины, которая ухом не ведет при словах «ты спишь с моим басистом и играешь в бридж с его женой». Такие почти скотт-фицджеральдовские мотивы поведения, то ли жизнь с колдуньей и наркоманкой Зельдой, то ли мелодия из «Великого Гэтсби» – или, может быть, что-то от «белесой ведьмы» Венички Ерофеева, несмотря на то, как несхож мир общежитий подмосковных кабельных рабочих и мир петербуржских интеллигентных коммуналок, портвешок-то один на всех, всем от него въезжать в кайф и затем быстро жить.

• Предыдущая
• 56/68
• Следующая