Возвращение - Прозоров Александр Дмитриевич - Страница 22

Приют для любителей уединенного отдыха был отстроен со вкусом: белые оструганные бревна двухэтажного особняка сверкали лаком, зеленая новенькая кровля почти сливалась с листвой двух близко растущих дубов. Чуть поодаль от главного здания имелись два строения без окон — видно, хозяйственное что-то. На обширном мшистом валуне, нависающем над водой, стояла беседка; в стороне от нее, под отдельным навесом, чернел железный мангал. В конце причала, в начале засыпанной мелкой галькой дорожки, красовались ворота с полупудовым колоколом на перекладине и витиеватой резной надписью: «Гагатий скит».

— Здравствуйте, гости дорогие, — с поклоном встретила их на крыльце румяная женщина лет тридцати, в скромном платочке и сатиновом сарафане с набивным рисунком. — Прошу к столу, отведайте, чем Бог послал. Как откушаете, так светелки свои увидите. А то персонал сейчас занят, помочь не может, — уже совсем буднично добавила она.

Столовой оказалась комната примерно восемь на восемь метров, со столами, сколоченными из распиленных вдоль бревен. По углам висели рушники, стояли ухваты и грабли, вдоль стен тянулись полки с горшками, матрешками, деревянными тарелками и блюдами; между окнами на пузатой дубовой бочке зеленел высокий фикус. Видимо, именно так, по мнению здешнего дизайнера, должна была выглядеть старинная русская трапезная. Для полноты комфорта на одной из стен в деревянном резном наличнике висела панель плоского телевизора. Рядом с ней, на отдельной полочке, стоял лазерный проигрыватель. По телевизору шла программа новостей. Вещали что-то об ураганах в Европе.

— Доброе утро, — чуть привстав, кивнули вошедшим двое спортивного вида мужчин в одинаковых черных футболках с красными осадными башнями на груди. — Как добрались?

— Славно, — ответил за всех Тюлень. — Вы отчаливаете или остаетесь?

— Порыбачим еще недельку. Нам тут обещали место осетровое показать.

— Тогда будем знакомы. Меня Сергеем зовут, это вот Олег, это Зина и Лина, это супруги, Виктор и Гарита. Свадебное путешествие наконец затеять решили. Да?

Виктор оказался скуластым и худощавым, средних лет мужчиной, гладко выбритым, с глубоко посаженными глазами. Гарита — куда более округлой дамой ближе к сорока. Не толстой, но с достаточно вразумительной фигурой — не то что подружки Тюленя.

— А это… — Сергей замялся.

— Вячеслав, — кивнул антиквар.

— Да, Вячеслав, — постучал себе по лбу Сергей, словно ухитрился узнать это имя еще накануне, да не вспомнил.

— Алексей, Борис, — по очереди представились мужчины. — Вы садитесь, тот стол для вас накрыт, для прибывших.

В комнате было три длинных стола. Один занимали уже освоившиеся постояльцы, на другом стояли прикрытые салфетками блюда и коричневые глиняные плошки.

— Сюда, сюда, пожалуйста, — заторопилась вперед женщина, стала сдергивать салфетки, открывая взору гостей копченую рыбу: тушки форели, судака, куски чего-то более крупного, салаты, украшенные укропом и сельдереем, огурцы, помидоры, бутерброды с красной рыбой, плошки с мелкой розовой икрой. — В кувшинах квас и морс. Если кто хочет горячего, я могу принести чайник.

— Ну что, за знакомство? — предложил Тюлень, усаживаясь во главе стола.

— Если будете пить, я могу принести пиво, вино, водку. Но тогда с тиром будете знакомиться завтра, — предупредила женщина.

— Вот оно как? Тоды до вечера обождем. Да, мужики? Оно от нас никуда не денется!

— Баня — на той стороне острова. Чтобы протопить, нужен заказ за три часа. Она у нас круглосуточная. В номера горячая вода подается только вечером, извините. Она от дровяного водогрея.

— А со светом как? — поинтересовался Вячеслав Григорьевич. — И со связью?

— У нас тарелка на кондопожский ретранслятор смотрит. Телефон, Интернет, спутниковое телевиденье, обычные каналы без ограничений. У нас свой дизельный генератор. Раз в две недели на профилактику останавливаем, в остальное время — никаких проблем. Что-нибудь еще?

— Название какое странное, «Гагатий скит», — прижав к себе жену, поинтересовался Виктор. — Что это означает? У вас тут гагары водятся?

— Нет, это означает «Черный скит» на старославянском, — бодро сообщила женщина. — Говорят, тут раньше капище колдовское стояло. Столько нечисти вокруг собиралось, что даже камни почернели от ужаса. Потом сюда пришли монахи, подвижники, Евлампий и Феофан. Поставили церковь и начали землю отмаливать. Много раз на них силы колдовские кидались, но монахи не дрогнули. Прошло семьдесят семь лет и очистился остров от колдовства, белым стал, словно снег. А как умер последний из колдунов, так и святые подвижники преставились. Тут потом пятьсот лет еще скит стоял, монахи место от темных сил оберегали. Но после революции его разрушили, место забросили. Ну, а десять лет назад остров наша фирма в аренду взяла, базу отдыха построила. Места тут замечательные. Рыбалка, охота. Всем нравится. Вы пока покушайте с дороги, а я чуть позже подойду.

Катер отвалил лишь через час, когда новые отдыхающие успели не только освободить все блюда и плошки, но и изрядно заскучать. Борис с Алексеем, как люди более опытные, собрались и умчались с удочками куда-то на катере, остальные были вынуждены довольствоваться телевизором, пульт от которого, вдобавок, куда-то задевался. Только после одиннадцати в столовой наконец появились трое русых чубатых молодцев возрастом около двадцати-двадцати пяти лет в сверкающих черных полусапожках, в черных шароварах, в свободных косоворотках с красной оторочкой, опоясанные красными же кушаками. Они походили друг на друга, как близнецы — однако Середин сразу заподозрил, что тут постарались химия и бигуди. Видать, ради «старорусского колорита» бедолаг заставили привести себя в соответствие со стандартами из фильма «Морозко».

— Добрый день, дорогие гости, — поклонился один из молодцев. — Просим прощения за ожидание, но катер приходит сюда только раз в неделю и нам пришлось перевезти в лабаз припасы для всей базы на пятнадцать дней. Зато теперь мы в полном вашем распоряжении на все время до вашего отъезда, с утра и до последнего уснувшего гостя. Смею вас заверить, что у нас в погребе консервов хватит на всех. Но… — Он хитровато улыбнулся. — Но мы знаем, что к нам в скит приезжают только большие любители рыбалки и охоты, а потому, если вам не нравятся консервы, вы сможете добыть себе ужин собственными руками. У нас такие места, что без добычи не останется никто. Желающие могут забрать весь свой улов или мясо с собой, но обычно всего этого каждый ловит так много, что… Что консервы стоят нетронутыми с прошлого года. Безусловно, каждый из вас сможет взять себе на охоту или рыбалку проводника, либо искать уловные места самостоятельно — все на ваш выбор. Сейчас предлагаю всем пройти в свои номера, расположиться, а после обеда мы отправимся в тир, чтобы вы выбрали оружие и подогнали его по себе на случай необходимости. Прошу следовать за нами… — Он глянул на листок. — Олег Середин с супругой и Вячеслав Ерохин… Вас проводит Иван. Сергей Дивин с племянницами — прошу за Сашей, а вы, пожалуйста, со мной…

На первом этаже скита был обширный холл, где перед камином стояли кресла, рядом располагалась стойка бара; комнаты для отдыхающих находились на втором этаже, там же имелись телевизор, музыкальный центр и электрический самовар. Чашки, блюдца, сахарница и прозрачная шкатулка с чайными пакетиками помещались здесь же, на прижатом к каминной трубе столике.

Номер ведуну и его невольнице достался прекрасный. Одна комната — но зато метров тридцать, с отдельным туалетом и ванной комнатой, с телевизором, двуспальной кроватью и двумя войлочными коврами по обе стороны от нее. Вячеслав Григорьевич обустроился рядом, за стенкой. Помещение и кровать у него были точно такие же, только располагался он в них в гордом одиночестве. Две комнаты дальше остались заперты, напротив вселились молодые супруги, а наискось, в самом дальнем углу — Сергей со своими девицами.

Убрав сумку в шкаф и оставив там саблю, Середин опоясался ремнем, переложил кистень в сумку, накинул на плечи ветровку, вместе с Урсулой спустился вниз и вышел на улицу. Запястье неожиданно ощутило тепло — крест заметил что-то магическое. Ведун закрутил головой — все тихо. Вода под причалом плеснула, пара мелких пичуг спорхнули с корявой сосны и унеслись через озеро. В остальном — все спокойно, никаких движений.