Столетняя война. Леопард против лилии - Басовская Наталия Ивановна - Страница 41

Феодалы, естественно, с гораздо большим трудом отрешались от космополитической в своей основе рыцарской морали. Идеалы рыцарства представляли собой прочно утвердившийся кодекс военной касты. Кастовая солидарность рыцарства была чужда зарождающимся элементам национального чувства. Стремясь утвердить свою гегемонию в обществе не только с помощью экономического и политического господства, класс феодалов постепенно выработал особую систему нравственных ценностей, призванных утвердить моральное превосходство рыцарства над другими сословиями. Наличие этого нравственного кодекса способствовало сближению феодалов различных стран и государств. На протяжении веков рыцари ощущали связь с собратьями по классу гораздо отчетливее, чем с людьми, связанными общностью территории и языка. Рыцарская мораль признавала высшей добродетелью верность сюзерену, а им мог быть феодал или государь любой страны.

В атмосфере наметившегося в ходе англофранцузской войны усиления патриотических настроений нормы рыцарского кодекса чести начали все чаще приходить в противоречие с зарождающимися элементами национальных чувств. Характерный пример противоречия рыцарских норм морали интересам государства – освобождение Черным Принцем за выкуп взятого в плен в 1367 г. талантливого французского полководца Бертрана Дюгеклена.

Военная ситуация во Франции становилась все более неблагоприятной для Англии. Эдуард III решил еще раз прибегнуть к испытанному в начале войны приему. В 1373 г. большая английская армия во главе с герцогом Ланкастерским совершила грандиозный опустошительный рейд по Франции – от Кале до Бордо. За пять месяцев похода англичане нанесли серьезный урон Пикардии, Шампани, Бургундии, Оверни, Лимузену и другим областям. Однако им не удалось захватить ни одного значительного города, а вместо ожидаемого эффекта устрашения и покорности сразу же после возвращения Джона Ланкастерского в Англию против английской власти восстали почти все города в Гаскони, кроме Бордо и Байонны. Огромные английские владения на юго-западе Франции практически перестали существовать. Контролируемая Англией территория стала меньше, чем перед началом Столетней войны.

В том же, 1373 г. в результате успешных действий войск Дюгеклена под французской властью оказалась почти вся Бретань. В северной части Франции в руках англичан оставались только Кале и отдельные гарнизоны в Нормандии. Франция была близка к решительной победе, но ресурсы страны истощились, англичане упорно сопротивлялись в тех немногих опорных пунктах, которые они удерживали. Сражения в Гаскони приобрели затяжной малорезультативный характер. Все это подтолкнуло враждующие стороны к мирным переговорам.

Первая попытка достигнуть договоренности была предпринята еще в 1372 г. Представители Англии и Франции встретились в Кале и, как отмечает французский хронист, «англичане на этот раз разговаривали с французами более любезно» [92]. С первых шагов переговоров камнем преткновения стал вопрос о правах английского короля на корону Франции. Поскольку англичане настаивали на их законности, бесконечные дискуссии завели участников встречи в тупик и показали невозможность заключения мира. Даже условия тяжелейшего для Франции договора в Бретиньи базировались на отказе английского короля от династических притязаний. Как показали последующие события Столетней войны, навязать условия, угрожавшие независимости Франции, можно было только на основе ее полного военного поражения и глубочайшей внутренней слабости. В 70-х гг. XIV в. ситуация была совсем иной. Упорное нежелание Англии отказаться от идеи объединения корон было реакционным и мало реальным в обстановке созревания предпосылок для создания национального государства. Это делало невозможным заключение мира. Отныне и до конца войны стало ясно, что не мирный договор, а бескомпромиссная капитуляция одной из воюющих сторон может положить предел борьбе. Поэтому начиная с середины 70-х гг. Англия и Франция пошли по пути временных перемирий между периодами военной активности.

Первое перемирие второго периода Столетней войны было заключено в 1374 г. Оно предусматривало прекращение военных действий только в Юго-Западной Франции. В начале 1375 г. была достигнута аналогичная договоренность в отношении Пикардии и Артуа. Наконец, в июне 1375 г. на переговорах в Брюгге, где во главе английского и французского посольств стояли самые высокопоставленные лица (четвертый сын Эдуарда III Джон Ланкастерский и брат Карла V Филипп Бургундский), было принято решение о полном прекращении войны на год. Несмотря на систематические нарушения с обеих сторон, это перемирие было затем продлено еще на год – до июня 1377 г.

В 1377 г. за несколько дней до истечения срока перемирия умер Эдуард III – вдохновитель и непосредственный организатор войны с Францией на протяжении нескольких десятилетий.

После смерти английского короля Эдуарда III Карл V собрал своих приближенных и произнес речь о достоинствах покойного, которого считал великим правителем. При этом немаловажно напомнить, что французы воевали в 70-х гг. именно против него, а в самой Англии кончина Эдуарда III, утратившего былую славу и популярность, не вызвала никакого общественного резонанса.

Народ до последнего надеялся на восшествие на престол Черного Принца, который умер на год раньше своего отца. В полном объеме плоды столь частого в массовом сознании резкого перехода от обожания к глубочайшему неудовольствию пожинал внук Эдуарда III, сын Черного Принца Ричард II (1377—1399).

Во Франции Карла V сменил его сын Карл VI (1380—1422). Оба, как известно, трагические фигуры в средневековой истории. Ричард II стал королем в возрасте 10 лет, Карл VI – три года спустя в возрасте 12 лет. Оба они сменили на престоле сильных правителей и умелых политиков, при которых позиции центральной власти значительно упрочились. Этому в немалой степени способствовали периоды военных успехов в англо-французской борьбе: серия блестящих побед Англии в 40—50-х гг. при Эдуарде III и большие достижения Франции в борьбе за освобождение своей территории в 70-х гг., при Карле V. Приход к власти несовершеннолетних королей – фактор, безусловно, субъективного характера – наложился на объективные экономические, военные и социальные проблемы, мешавшие продолжению активных военных действий. Это дало придворным кругам, всегда готовым к борьбе за ослабление центральной власти (за идеального в их глазах слабого правителя), прекрасный повод для недовольства и феодально-сепаратистских выступлений.

Основные сражения конца 70-х гг. происходили на море. Франция попыталась овладеть инициативой и прервать коммуникации между Англией и английской Гасконью. Серьезные морские сражения произошли еще до перемирия 1377 г. около Ла-Рошели и у английских берегов. Они неизменно заканчивались победами Франции, продемонстрировав в отличие от времени Слейса возможность французского преобладания на море. Большую роль в этом сыграл союз с Кастилией, помогавшей Франции на море на протяжении всего второго периода войны. Кастильские корабли приняли активное участие в борьбе на море с момента возобновления военных действий. Летом 1377 г. объединенный франко-кастильский флот совершил серию набегов на берега Южной Англии и прибрежные острова; в 1378—1379 гг. он успешно действовал у берегов Бретани и Фландрии.

В 1381 г. англичанам удалось положить конец активному участию Кастилии в войне на море путем вмешательства в конфликт Кастилии с Португалией на стороне последней. Это было прямым продолжением столкновения Англии и Франции на Пиренейском полуострове в конце 60-х гг. Еще тогда, после поражения Педро I, герцог Джон Ланкастерский вступил в брак с дочерью низложенного кастильского короля. На этом основании он претендовал на трон Кастилии, официально присвоив титул короля. У Англии, таким образом, был постоянный повод для борьбы против опасного французского союзника. Сын Энрике II Хуан I перед лицом опасности со стороны Португалии в 1381 г. подтвердил союз с Францией, что, естественно, стимулировало заключение союзного договора между Англией и Португалией.