Когда риск - это жизнь! - Маури Карло - Страница 20
- Предыдущая
- 20/58
- Следующая
Сколько часов простоял я в церкви, отвлекшись от службы, очарованный этим изображением! Детская фантазия немедленно делала меня участником всего происходящего на картине, и я, как настоящий герой, спасал падре Джованни от этих страшных рож, убеждая «дикарей» не убивать его. «Убейте лучше меня, тем более что я все равно убегу от вас! Неужели вы не видите, какое святое лицо у этого доброго человека?» Всякий раз меня неизменно драли за уши, возвращая к мессе.
Эта фреска и породила во мне желание ближе познакомиться с Новой Гвинеей.
На реактивном самолете летим из Сиднея в Порт-Морсби, столицу земли Папуа в Новой Гвинее, чтобы отсюда на стареньком «Дугласе» вылететь затем в глубь территории. Вокруг нас и под нами (вместе со мной по-прежнему Адальберто) покрытая сплошными холмами местность. Летим среди тумана и облаков. Чтобы не сбиться с курса, самолет идет прямо над долиной, едва не задевая за лесистые горы, превышающие 4000 метров.
После нескольких заходов «Дугласу» удается наконец отыскать прогалину в облаках и приземлиться в Гороке, расположенном на высоте 2000 метров над уровнем моря. Здесь я арендую другой, небольшой самолет, чтобы лететь в горы Чимбу, где ждет меня один итальянский миссионер, мой гид на Чимбу. После захватывающего дух полета над долинами, склоны которых круто нависли над лентами рек, среди плотных экваториальных облаков мы приземляемся в Эйр-Стрип, в аэропорту Онколаи.
Мы находимся на высоте свыше 2000 метров. Свежий воздух пронизан жгучими лучами солнца. Все покрыто зеленым ковром растительности, повсюду цветы. Наш маленький самолет улетает, и мы
остаемся одни. Во всяком случае, других белых здесь не видно. Несколько часов ожидаем прибытия итальянского миссионера. Тем временем вокруг нас, сделавшихся объектом повышенного внимания, собираются люди чимбу. Они трогают мои светлые гладкие волосы, так непохожие на их — черные и курчавые. Один из чимбу перекрасился в блондина и распрямил волосы, чтобы выглядеть как белый. Кто-то надел галстук прямо на голое тело, без всякой рубашки, как отличительный признак культурного человека.
У каждого мужчины за поясом топорик, и выглядят они точно так же, как на фреске в моей церкви в Лекко, — отнюдь не миролюбиво. Они пытливо разглядывают нас, силясь узнать наши намерения. Такие моменты наиболее благоприятны для установления отношений. С помощью языка это сделать невозможно, зато мои «невооруженные» глаза явно говорят, что перед ними друг. Мне приходилось сталкиваться с многими «примитивными» воинственными народностями, и я убедился, что не существует человека (за исключением, наверное, сумасшедших), который, глядя в глаза другому, не разгадал бы его намерений. То есть чем народ проще, тем более он доверяет этому средству и тем лучше знает, что глаза суть зеркало совести.
В такие поездки я никогда не беру оружия, потому что стремлюсь узнать тех, с кем придется общаться, с лучшей стороны. Но и себя показать я должен тоже с лучшей стороны. Только тогда можно увидеть, что и «дикари» умеют любить друг друга, любят своих детей, свои традиции, плачут, смеются, надеются. И «дикими» такие народности чаще всего считают по той простой причине, что они изо всех сил ограждают себя от губительного для них нашествия «цивилизации», защищаясь при этом по старинке — стрелами вместо автоматического оружия.
Ко мне подходит один из чимбу благочестивого вида и, приняв меня за священника-миссионера, приветствует по-английски: «День добрый, отец!» Впрочем, я ведь и на самом деле отец: у меня как-никак пятеро детей.
Смеркается. Видимо, придется просить у чимбу приюта — я уже успел кое с кем из них подружиться. Но тут приезжает падре Эннио Мантовани — миссионер из религиозной организации «Вербо Дивино», красивый светловолосый мужчина лет тридцати пяти, крепкий, умный. Родом он из Рива дель Гарда в Италии, в Новой Гвинее живет уже шесть лет, владеет языком чимбу.
Мы грузим вещи на вездеход — голубую «Тойоту», недавно полученную священником в подарок из Италии, и по узкой дороге, проложенной на крутых горных склонах среди зеленых лесов, спешим, пока не стемнело, в католическую миссию. На дороге нас то и дело подстерегают опасности. Кажется порой, что колеса машины вот-вот сорвутся в пропасть. Здесь ежедневно идут дожди и грязь превращается в мыло. Кое-где подъем настолько крут, что приходится останавливаться и надевать цепи на все четыре колеса.
Мужчины из племени чимбу имеют по нескольку жен. У «большого человека» их может быть пять, шесть, даже семь. Жена означает богатство: она возделывает поле и рожает сыновей — будущие рабочие руки клана, а также дочерей — «обменный фонд» для сыновей других кланов, которые, чтобы заполучить жену, не поскупятся на свиней, перья райских птиц и прочий ценный товар. Кроме того, брак ведет к умножению родственных связей.
Сын принадлежит носителю жизни — отцу. Женщина принимает от мужчины послание жизни и приносит плод. Однако из этого вовсе не следует, что женщина находится в унизительной зависимости от мужчины. Существование чимбу построено на реальных ценностях (зачастую определяемых нами как «простейшие»), и все у них, действительно, просто и естественно.
Главная роль отведена здесь женщине. Она с любовью воспитывает своих детей, тогда как отец их — скорее партнер по продолжению рода, чем муж в нашем понимании. Уверенно и «без глупостей» женщины направляют всю жизнь клана, тогда как мужчины сплошь и рядом тратят время на бесконечные пересуды и вооруженные стычки.
Я узнаю, что в одной из женских хижин как раз в эти дни проходит обряд «посвящения». Одна из девочек стала взрослой. Еще вчера она росла привольно, не зная забот. Теперь ее держат взаперти, старшие женщины клана по очереди обучают женским секретам и обязанностям. Девушке не дают ни есть, ни пить, а если она попросит воды или картошки, напоминают, что беззаботная жизнь, когда от нее не требовалось беспрекословного подчинения, минула. По окончании долгих испытаний девушка приступает к исполнению своих обязанностей: готовит пищу, возделывает огород, занимается детьми клана. Перед замужеством женщины из клана жениха подвергают ее еще одному испытанию: переселяют в свой клан и там поручают ей свинью и огород. От того, как она ухаживает за свиньей и возделывает огород, зависит отношение к ней.
Свинья у чимбу — символ ценности, деньги, капитал, сбережения. Многочисленные свиные челюсти костным ожерельем украшают частокол вокруг деревни каждого клана, свидетельствуя о достатке ее обитателей. Свинья — ценнейший «обменный товар». Человек откармливает свинью не столько ради своего пропитания, сколько для обмена с прочими кланами, создавая таким образом отношения взаимной выгоды или просто симпатии. Свинью закалывают или, лучше сказать, приносят в жертву лишь в связи с торжественными событиями: по случаю рождения ребенка, посвящения, свадьбы, смерти. Убитую свинью, естественно, съедают, что составляет дополнительный аспект ее ценности. Кроме того, поджаренное на костре свиное мясо обладает магической способностью вселять в души людей стремление к миру.
«Именно в этих краях, — рассказывает падре Мантовани, — снимался фильм „Проклятая жизнь“, где есть такие кадры: женщина кормит грудью одновременно ребенка и поросенка. Но это неправда. Подобного обычая здесь не существует. Деятели от кино сознательно исказили действительность, чтобы придать картине сенсационность. Над несчастной женщиной, которую киношники заставили это сделать, так насмехался потом весь ее клан, что бедняга чуть не наложила на себя руки».
Кстати, о сенсационном. Я спросил у падре Мантовани, что ему известно о наводящих ужас знаменитых «головорезах» Новой Гвинеи. Тот ответил, что если здесь и режут головы, то лишь в наказание за определенные преступления. Так, недавно одна девушка отрезала голову юноше, поскольку сочла, что тот ее оскорбил.
Прошу рассказать мне о «Карго-культе», то есть культе самолета, и падре Мантовани объясняет: во время последней войны на побережье Новой Гвинеи приземлялись военные грузовые самолеты со всевозможным добром, которое белые люди или желтые, из Японии, бесплатно раздавали аборигенам, чтобы держать их в повиновении. Аборигены же, простой и практичный народ, стали чуть ли не поклоняться этим большим птицам, спускавшимся на их землю и приносившим с собой «манну небесную».
- Предыдущая
- 20/58
- Следующая
