Мастер ветров и вод - Первухина Надежда Валентиновна - Страница 48

• Предыдущая
• 48/54
• Следующая

— Да, Марк, я понимаю. — Опять он перешёл на «ты»! — Марк, мы могли бы встретиться?

— Когда?

— Сегодня. Ты свободен?

— Вообще-то работаю над картиной, но ради встречи с тобой… А из-за чего весь сыр-бор?

— Это не телефонный разговор, Марк. И вот ещё что. Пожалуйста, захвати с собой свой роковой артефакт.

— То есть?!

— Кулон императрицы Цыси. Я должна ещё раз взглянуть на него.

— А не боишься? — Марк усмехнулся в трубку.

— После нынешней ночи я ничего не боюсь. Итак, встречаемся в четыре пополудни в магазине «Экзотика».

— О, даже так. Ладно. До встречи.

— До встречи, Марк.

…В магазине «Экзотика» я оказалась впервые и потому с любопытством оглядывалась по сторонам. Здесь все пестрело, искрилось, переливалось: заморские раковины и лакированные деревянные шкатулки, громадные кальяны, вышитые золотом подушки, затейливые вазы, кубки из оникса и селенита, россыпи украшений, стразы, статуэтки, чаши, подносы… Владыки Девяти Небес, чего здесь только не было! Я залюбовалась причудливым орнаментом африканской маски и пропустила момент, когда в торговом зале появился Марк.

— Здравствуй, Нила. Как всегда, прекрасно выглядишь.

— Это преувеличение, но все равно спасибо. Давай присядем.

В магазине «Экзотика» было все на высшем уровне: едва мы сели на низенький диванчик, как к нам подошла девушка в форменном платье и предложила кофе или чай.

За кофе мы и приступили к беседе.

— Марк, не сомневайся, я вызвала тебя по серьёзному делу.

— Не сомневаюсь.

— Дело касается Сони.

— То есть?

— После операции у неё появилась ещё одна душа.

Марк чуть не поперхнулся кофе:

— Нила, ты шутишь?

— Отнюдь. Сначала сиделка заметила, что Соня по ночам ведёт себя неадекватно. Сиделка сказала об этом мне. Я понаблюдала за Соней и послушала её речи. По ночам Соня говорит на хунаньском диалекте и заявляет, что она — убитая императрицей Цыси наложница Чжэнь.

— Та самая, что вынуждена была броситься в колодец?

— Именно. В разговоре со мной Соня, то есть наложница Чжэнь, сказала, что ей необходим мяо.

— Мяо?

— Храм, кумирня. Освящённое место, выстроенное согласно канонам геомантии. Лишь войдя туда, душа наложницы Чжэнь обретёт покой, соединившись с небесами. Но это ещё не все. Вокруг Сониной усадьбы теперь полным-полно застрявших духов.

— Кого, прости?

— Застрявших духов. Оказавшихся между мирами. Они перестали быть людьми, потому что их насильственно лишили земной жизни, а вот на небеса попасть не могут в силу различных причин. Эти духи — китайцы и русские — тоже требуют от меня, как от мастера фэн-шуй, выстроить им кумирню.

Марк выслушал это с непроницаемым лицом. Потом сказал:

— Нила, а тебе не нужно ли показаться психотерапевту. У меня есть знакомый…

— Марк, это не мои больные фантазии, уж поверь. Я видела этих духов, их ещё называют гуй, я разговаривала с ними так, как разговариваю сейчас с тобой, и я понимаю, что строительство кумирни — это не блажь, а суровая духовная необходимость. Кстати, ты не знаешь, кто такой таоте?

— Нет.

— Вот и я вспомнить не могу, а ведь читала когда-то…

— Нила, послушай, — сказал Марк мягко. — Допустим, я тебе поверю, допустим, соглашусь с тем, что тебе надо построить кумирню. И даже буду помогать тебе её строить. Но, судя по твоим словам, эти твои духи не отличаются добрым нравом. Так, может, с ними стоит сразиться, а не договариваться?

— Ты мыслишь неконструктивно, — сказала я. — Ты мыслишь как завоеватель и человек Запада. А я мыслю как человек Востока. С духами не надо воевать, с ними надо договариваться. А теперь покажи мне кулон.

— А с тобой не случится припадка, как тогда? — скептически поинтересовался Марк, и я уже было хотела ему ответить дерзостью, но тут…

— С нею не случится припадка, — вместо меня ответил кузен Го. Он парил напротив нашего дивана, удобно устроившись на розовато-сиреневом облачке. — И вообще Нефрит Желаний больше не принесёт вреда моей дорогой сестре.

Го удивительно легко изъяснялся по-русски. Видимо, то, что он стал небожителем, наложило отпечаток на его лингвистические способности.

Марк уставился на Го, как… Впрочем, сравнения тут будут бледными и никчёмными. Представьте картину: сидят мужчина и женщина, пьют кофе, а перед ними в метре от пола парит на облаке призрачный красавец, весь в парче и серебре. Причём никто, кроме упомянутых мужчины и женщины, этого красавца не видит! А если б видели, такой гвалт подняли…

— Го, как я рада тебя снова видеть! — просияла я.

— Соскучилась? — спросил кузен.

— Ещё бы!

— В таком случае тебя, вероятно, порадует новость, с которой я явился.

— Го, это звучит интригующе…

— А может, и не порадует…

— Го, не томи! И пожалуйста, перейди снова на русский язык, потому что Марк (вот этого оцепеневшего от ужаса мужчину зовут Марк, Го) ничего из нашего разговора не понимает.

— Ты права. — Го перешёл на русский. — Тем более что сказанное мной коснётся и судьбы этого мужчины по имени Марк.

— Нила, кто это? — наконец-то Марк соизволил выйти из своего ступора.

— Марк, познакомься, это и есть мой кузен-небожитель Го. Он божество, покровительствующее нашей Семье. Го, я правильно тебя представила?

— Совершенно верно. Также ты можешь добавить, что в гневе я бываю страшен, а гневаюсь я тогда, когда кто-нибудь намеревается обидеть мою дорогую кузину. — Го сказал это со смехом, но я-то знала, что слова его более чем серьёзны. — Что ж, коли знакомство наше состоялось, я перейду к делу, ради коего явился. Господин Марк, будьте так любезны, передайте мне Нефрит Желаний.

Марк опешил:

— То есть вам передать кулон?

— Да, — сказал Го. — А почему вас это удивляет?

— Но вы ведь, кхм, нематериальны, в то время как кулон вполне…

— Ничего, — обнадёжил кузен Марка, — С этим я справлюсь. Уж поверьте.

Марк достал из кармана брюк знакомую коробочку и передал её кузену. Мой дорогой кузен, сквозь которого просвечивали витрины магазина, принял эту коробочку ничтоже сумняшеся, и она не провалилась сквозь его призрачную ладонь. Наоборот, едва коробочка коснулась ладони Го, как вся засветилась нежно-аметистовым светом и превратилась в раскрывшийся бутон лилового пиона. В сердцевине пиона лежал нефритовый диск-облачко — Нефрит Желаний.

— Вещи иногда выглядят не такими, какими мы привыкли их видеть, — заметил Го, наблюдая за этими метаморфозами. — Итак, вот он каков, Нефрит Желаний из погребального дворца древней царицы Ю! Но о нем мы поговорим позднее. Теперь же я должен сказать главное. Нила, дорогая моя сестра, знаешь ли ты, кто ты на самом деле? Я развела руками:

— Мастер фэн-шуй?

— Власть над стихиями ветров и потоков — лишь одно из твоих свойств, дорогая сестра. Знай, что ты — таоте.

— Таоте?! — воскликнула я. — Но кто это? Сколько раз за последнее время я слышу это слово и не могу вспомнить определения…

— Таоте — это древний дух, обладающий способностями как воплощаться в человека, так и быть бесплотным. Это очень древний дух, хотя на самом деле нет ничего древнего, как нет и ничего современного, — сказал кузен Го. — И самое важное: таоте — это перевозчик, связной между миром мёртвых и живых, именно он способен отправить мёртвых туда, куда им полагается отправиться согласно их заслугам. Так вот, дорогая сестра, знай. Ты таоте, ты пребывала на Девяти Небесах, но однажды за некую провинность тебя сослали на землю, предопределив быть только человеком и не помнить о своей истинной сути. Тебя сослали на четыре тысячи лет.

— О, — только и сказала я. Сердцу моему становилось то холодно, то жарко, пока я слушала слова кузена… Кузена или равного мне небожителя?

— Тебе давно уже даровано прощение, Нила, — сообщил кузен. — И ты доживаешь свою последнюю жизнь смертной, после которой ты не сможешь больше оставаться просто человеком, а либо вернёшься на Девять Небес и станешь чистым духом, либо останешься между небом и землёй и будешь таоте — человеком и духом одновременно. Я не тороплю тебя с решением, подумай, что тебе дороже…

• Предыдущая
• 48/54
• Следующая