Исповедь экономического убийцы - Перкинс Джон М. - Страница 9

• Предыдущая
• 9/63
• Следующая

Во–вторых, моя деятельность будет направлена на то, чтобы обанкротить страны–заемщики (конечно, после того, как они расплатятся с МЕЙН и другими американскими подрядчиками), чтобы поставить их в вечную зависимость от своих кредиторов. Это поможет с легкостью добиться, когда это потребуется, соответствующих уступок, например размещения военных баз, нужного голосования в ООН, доступа к нефти и другим природным ресурсам.

Моя работа, сказала она, состоит в прогнозировании последствий инвестирования миллиардов долларов в страну. В частности, мне надо будет производить расчеты, которые показывают экономический рост на двадцать–двадцать пять лет вперед и оценивают влияние нескольких проектов. Например, если выносится решение дать заем в один миллиард долларов, чтобы убедить руководство страны не следовать курсом Советского Союза, моя задача — сравнить выгоду от инвестирования этих средств в предприятия энергетики с выгодой от инвестирования в развитие железнодорожного транспорта или телекоммуникационных систем. Или мне могут сказать, что стране предложили возможность создать современную систему снабжения электроэнергией, и я должен буду, в целях обоснования необходимости займа, продемонстрировать, как эта энергосистема повлияет на экономический рост. В любом случае важнейшим показателем является валовой национальный продукт (ВНП). Выигрывает тот проект, который больше остальных влияет на рост ВНП. Если рассматривается только один проект, мне надо будет показать, что разработка данного проекта самым положительным образом скажется на росте ВНП.

О чем умалчивалось, так это о том, что каждый из этих проектов должен был принести солидные прибыли подрядчикам и осчастливить несколько состоятельных и влиятельных семей в соответствующих странах, тогда как правительства этих стран ставились в долгосрочную финансовую зависимость, которая, соответственно, была залогом их политического послушания. Чем больше будет заем, тем лучше. Тот факт, что долговое бремя страны лишает ее беднейшее население здравоохранения, образования и других социальных услуг на многие десятилетия, не принимается во внимание.

Мы с Клодин открыто обсуждали обманчивую природу такого показателя, как ВНП. Например, ВНП растет, даже если прибыль получает только один человек, допустим владелец электростанции, и при этом большая часть населения отягощена долгом. Богатые богатеют, бедные беднеют. А с точки зрения статистики это регистрируется как экономический прогресс.

Как и значительная часть граждан США, большинство сотрудников МЕЙН считали, что мы действуем во благо, сооружая предприятия энергетики, дорожные магистрали, порты. Наша школа и наши СМИ научили нас воспринимать все свои действия как альтруистические. В течение многих лет я постоянно слышу высказывания, подобные следующему: «Если они сжигают флаг США и устраивают демонстрации напротив нашего посольства, почему бы нам не убраться из их проклятой страны, и пусть они барахтаются в своей грязи».

Зачастую это говорят люди, имеющие дипломы о высшем образовании. Тем не менее они не представляют, что основная Цель, с которой мы расставляем посольства во всем мире, — обслуживать наши собственные интересы, которые, в течение последней половины XX века, предполагали превращение американской республики в глобальную империю. Несмотря на свои Дипломы, эти люди так же необразованны, как те колонисты XVIII века, которые считали, что индейцы, сражавшиеся за свои земли, — слуги дьявола.

Через несколько месяцев мне предстояло уехать на остров Ява в Индонезии, который тогда считался самым густонаселенным на планете. Кроме того, Индонезия была богатой нефтью мусульманской страной и потенциальным объектом коммунистической экспансии.

— Это следующая костяшка домино после Вьетнама, — именно так выразилась Клодин. — Нам нужно перехватить индонезийцев. Если они примкнут к коммунистическому блоку, тогда… — Она провела пальцем по шее и сладко улыбнулась. — Скажем так: тебе нужно составить исключительно оптимистичный прогноз развития экономики, продемонстрировать, как она вырвется вперед после ввода в строй всех энергетических заводов и магистральных линий электропередачи. Это поможет Агентству США по международному развитию (ШАГО) и международным банкам обосновать займы. Конечно, ты получишь хорошее вознаграждение и сможешь перейти к другим проектам в экзотических местах. Твоя тележка для покупок — весь мир.

Она предупреждала меня, что у меня нелегкая роль:

— После тебя в дело вступят эксперты из банков. Их работа заключается в том, чтобы раскритиковать твои прогнозы, — за это они получают деньги. Выставить тебя в дурном свете означает для них предстать в хорошем.

Как–то я напомнил Клодин, что МЕЙН посылает на Яву, помимо меня, еще десять человек, и спросил, прошли ли они такое же обучение, как и я. Она уверила меня, что нет.

— Они инженеры, — сказала она. — Они проектируют электростанции, линии передачи и электромагистрали, морские порты и дороги для ввоза топлива. Ты единственный, кто предсказывает будущее. Твои прогнозы определяют масштабы систем, которые они разрабатывают, и величину займов. Так что ты ключевая персона.

Каждый раз, покидая квартиру Клодин, я задумывался, правильными ли вещами я занимаюсь. Где–то в глубине души я подозревал, что нет. Но разочарования прошлого неотступно преследовали меня. МЕЙН, казалось бы, предлагала мне все, чего не хватало в моей жизни, и тем не менее я продолжал спрашивать себя: а одобрил бы это Том Пейн? В конце концов я убедил себя, что, узнав больше, испытав все на практике, я впоследствии смогу лучше разоблачать это — старое оправдание по принципу «работаю изнутри».

Клодин взглянула на меня озадаченно, когда я поделился с ней этими мыслями.

— Не будь смешным. Если ты уже вошел, ты никогда не сможешь выйти. Ты должен решить все для себя сейчас, пока не залез глубже.

Я понял ее, и ее слова меня испугали. Уйдя от нее, я прошелся по Коммонуэлт–авеню, свернул на Дартмут–стрит — и уверил себя в том, что я стану исключением.

Несколько месяцев спустя мы сидели с ней на диване, из окна наблюдая за снегопадом на Бикон–стрит.

— Мы маленький эксклюзивный клуб, — сказала она. — Нам платят, и хорошо платят, за то, что мы обманным путем уводим из разных стран мира миллиарды долларов». Значительная часть твоей работы — подталкивать лидеров разных стран мира к тому, чтобы они становились частью широкой сети по продвижению коммерческих интересов Соединенных Штатов. В конце концов эти лидеры оказываются в долговой ловушке, которая и обеспечивает их лояльность. Мы можем использовать их, когда нам будет это необходимо, — для удовлетворения наших политических, экономических или военных нужд. В свою очередь, они укрепляют свое политическое положение, поскольку обеспечивают своему народу технопарки, электростанции, аэропорты. Владельцы же инженерных и строительных компаний США становятся очень богатыми.

В тот день, в идиллической обстановке квартиры Клодин, расслабленно любуясь кружащимися снежными хлопьями, я познакомился с историей профессии, которой собирался заняться. Клодин рассказала, что на протяжении почти всей истории империи создавались с помощью военной силы или угрозы ее применения. Однако после окончания Второй мировой войны и появления на международной арене Советского Союза, после того как SAMAячил призрак ядерного холокоста, силовые решения стали слишком рискованными.

Решающий момент наступил в 1951 году, когда Иран восстал против британской нефтяной компании, эксплуатировавшей и природные ресурсы Ирана, и его жителей. Эта компания была предшественницей «Бритиш Петролеум», сегодняшней «Би–Пи». Тогда очень популярный, демократически избранный иранский премьер–министр Мохаммед Моссадык (журнал «Тайм» назвал его человеком года в 1951 году) национализировал всю нефтяную промышленность страны. Разъяренные англичане обратились за помощью к США, своему союзнику во Второй мировой войне. Однако оба государства опасались, что военные репрессии спровоцируют Советский Союз на действия от имени Ирана.

• Предыдущая
• 9/63
• Следующая