Разговорчики в строю № 3. Лучшее за 5 лет. - Крюков Михаил Григорьевич "профессор Тимирзяев" - Страница 105

• Предыдущая
• 105/164
• Следующая

В клетке, хитро кося круглым глазом, сидел Дон…

Генеральный приехал на фирму как всегда рано. К проходной НИИ «Кое-какой для кое-чего Автоматики» тянулись, не приходя в сознание, беспощадно оторванные от подушки инженера и прочие работники. Но в это утро они не проскальзывали сквозь турникет, а накапливались толпой.

«Странно, – подумал Генеральный, – что за затор?»

Затор упирался в вахтеров, причём головная часть этой пробки, как и положено голове, материлась. Пусть по интеллигентному малоэтажно, но смысл улавливался – люди требовали пропустить их на работу, но вахтеры упрямо тыкали им под нос листочки акта опоздания.

«Странно, – опять подумал Генеральный, – что за массовый опоздай?»

Потом посмотрел на свои часы – времени до начала трудовых подвигов на благо Родины было ещё умотаться.

Генеральный протиснулся вперёд. Из сути стихийного диспута вытекало, что вахтеры предлагают заполнять квитки опоздания на основании показаний часов, висящих над проходной. На часах времени было уже как раз примерно первый утренний перекур. А все кабинки всех проходных впускали-выпускали и отлавливали опоздаек именно по ним. Неожиданно народ затих – на глазах у всех стрелки дёрнулись, и бодро, скачками перепрыгнули разом минут на 40, потом, отдохнув немного и собрав остаток сил, добавили ещё 15-20. Стало ясно, что крыша у Единых Часов Фирмы поехала.

– Так, пропускать всех, на часы внимания не обращать, – приказал вышедший начальник караула.

Но как было не обратить внимания на часы, когда они в непонятном ритме предвещали уже обед. К реальному обеду часы успели обойти циферблат несколько раз, и пора уже было думать о выходных днях и прочих приятных вещах вроде зарплаты.

А службе времени (назовём это так громко) к реальным выходным пора было думать об увольнении. Ибо многократные попытки выставить часы проваливались под воздействием чуждых им природных сил. Злой дух инакомыслия вселился в Единые Часы Фирмы. Он двигал стрелки в непонятном ритме и на разные промежутки. Причём безобразничал только в рабочее время. К вечеру он затихал, ночь проходила спокойно, а примерно к 11 утра, как и завещал Эйнштейн, время становилось абсолютно относительным. Но почему-то внутри только одного здания.

Собственно часы представляли собой старую советскую разработку, используемую даже в школах. Ящик со стрелками отщёлкивал минуту, когда получал Управляющий Ымпульс от центрального аппарата. Можно сказать, просто маленький сердечник, дёргающийся в соответствии с полученным указанием. Искать причину надо в центре. Надо ли говорить, что после получения импульса от руководства весь аппарат (часов) проверили до основания не раз. А затем… Затем можно было продавать билеты на шоу: «Электрики наблюдают ход времени после очередных бесплодных работ». Но то ли количество спирта, ушедшее на протирку контактов, переросло в качество, то ли злой дух понял, что надо и меру знать… Все прекратилось. Сработал старый метод – устранение неисправности методом разборки-сборки.

Прошёл месяц.

«Странно, – подумал Генеральный утром, – что за затор? И почему у меня чувство, что я это не так давно видел?»

Часы весело двигали стрелками, словно отдохнули за прошедшее время и взялись издеваться над объективной реальностью с утроенной скоростью.

На этот раз на совещании пистоны Главному Энергетику (ГЭ), в чьём ведении было это хозяйство, вставлялись без вазелина и лично Генеральным.

– «Мы выпускаем такую продукцию, что (…далее не суть важно…), да наша аппаратура и автоматика (…аналогично…), а починить паршивый будильник, в котором нет ни одной микросхемы вы (… далее административно-анатомическое резюме…).

– Да, товарищи, – вмешался парторг, – народ не понимает. Мы берём повышенные обязательства, улучшаем качество, Заказ обязуемся сдать в срок. А по вашим часам мы все сроки сорвали, Съезд пропустили и выставили себя на посмешище. Я уж не говорю о том, что часы висят аккурат над лозунгом «Ускорение научно-технического прогресса – требование времени!». Вы как коммунист чувствуете, на что идёт намёк?

Сразу после совещания ГЭ быстроногой ланью рванул к ремонтникам. Проходя мимо проходной, заметил привычное уже дёрганье стрелок. Ворвавшись в комнату, он застал уже привычную картину: разобрав аппарат, ремонтники тупо смотрели на контакты, релюшки и прочие потроха немудрёного механизма. Что тут может не работать?!

– Что творите, эдиссоны недокули(е)бенные, хоть бы отключали часы на время ремонта! Опять народ смешите, мать…..перемать…

– –Дык все отключено.

Словно в подтверждение этого плакат «Не включать! Работают люди», висевший на тумблере, не по ГОСТУ улыбнулся ГЭ беззубым черепом.

– Но часы-то идут!!! Сам только что видел!

– Да не могут они идти, все обесточено, вырублено! – электрики энергично помахали концами отсоединённых проводов.

– Мужики, только что сам видел. Идут!

Толпа страдальцев вынесла своего начальника в коридор и сгрудилась перед часами. Стояли, посменно сбегали покурить и по прочим надобностям, и стояли опять. Странная картина – застывшая группа товарищей во главе с главным электриком гипнотизирует застывшие стрелки. Но вот он, момент истины! Стрелки дёрнулись и отсчитали несколько минут. Полтергейст в советском НИИ. Мало того, в оборонном, секретном НИИ. Запахло не серой, а оргвыводами. В мозгу ГЭ вода в клизме оргвыводов заменилась смесью серной и соляной кислоты.

Глаза ответственного за противодействие иностранной технической разведке светились радостью реального дела и своевременно проявленной бдительностью.

– Так, товарищи. Как показал технический эксперимент, часы сдвигаются оттого, что в проводах их управления наводится электрический импульс. Сейчас мы разбираемся с природой этой наводки в данной проводке. То ли она внешняя, то ли внутренняя. Если внешняя – подключим городское управление. А внутреннюю попробуем вычислить сами. Я тут набросал план замеров электромагнитных излучений по лабораториям и прочим помещениям, включая все проходящие по помещениям провода…

Начальники отделов тяжело и обречено вздохнули. Все знали, что накопать превышение фонов в лабораториях, забитой аппаратурой, можно без труда. И что теперь? Все рабочие места, комплексы, стенды накрывать медным тазом? Геморрой разрастался до размеров всего НИИ. Нет, но это ж с какой мощностью надо было излучать, чтобы двигать стрелки? Все-таки разрабатывали слаботочную технику (не в смысле точности попадания, а в смысле токов…). Ну не могут микросхемы так излучать в эфир, даже самые что ни на есть отечественные. Хотя в каждом отделе был умелец, постоянно паявший для дома-сада какую-нибудь цветомузыку на тиристорах мощностью с ДнепроГЭС, либо супер-электроудочку, способную обезрыбить одноименное же водохранилище. Даже если это не имеет отношения, но всплывёт при проверках? Кому это надо?

В общем, в перерыве в курилке большого начальства ГЭ дали понять, что все отделы разработчиков будут насмерть стоять на том, что импульсы подло наводятся в его проводах самостоятельно, потому что они у него ни фига не экранированы, и теперь ему придётся все кабельное хозяйство перекладывать. Или быстро находить истинную причину, не впутывая в это грязное дело остальной коллектив.

Поэтому, получив такой пинок оптимизма и ц/у, уже к вечеру бригада ремонтников остановилась перед дверью лаборатории, находящейся недалеко от проходной. Последовательный поиск указывал, что это здесь. В дверь позвонили. Открывший им человек был молча отодвинут в сторону от вектора проникновения. Комнату наполнили мрачные люди, идущие выполнять свой долг. Они держали тестеры и стремянки наперевес. Взгляд их, не суля ничего хорошего, скользил по старым, покрывшимся слоями побелки проводам, тянущимся под потолком. Неожиданно в эту замшелую линию врезалась яркая свеженькая отводка, в другом углу вторая. Проследив, куда они идут, электрики стали недвусмысленно приближаться к хозяину стола, где неожиданно оканчивался провод… Инженер на всякий случай забился за двухканальный осциллограф, изготовленный, наверное, в одном году с часами, и сразу раскололся:

• Предыдущая
• 105/164
• Следующая