Повесть о Сегри и Абенсеррахах - Перес де Ита Хинес - Страница 8

• Предыдущая
• 8/91
• Следующая

С этим ушел паж и, возвратившись к Фатиме, передал ей весь свой разговор с храбрым Мусой; и немалой была радость Фатимы по этому поводу.

Утренняя заря не успела еще разгореться, как Муса был уже совершенно готов для выезда в поле. И, сообщив об этом королю, он поднялся и велел играть в трубы и аньяфилы, на звуки которых собралось множество самых лучших гранадских рыцарей, знавших уже о причине сбора. Король для этого дня оделся в очень нарядные одежды, какие соответствовали его королевской особе. На нем была надета марлота из золотой ткани, столь драгоценная, что не было ей цены, и украшенная столькими брильянтами и драгоценными каменьями, что у очень немногих королей можно такие найти. Король приказал, чтобы двести рыцарей в полном вооружении сопровождали для верности его брата Мусу, к чему они очень быстро приготовились. Все были очень богато одеты, и даже не было коня, не покрытого шелком или парчой.

Но вернемся к делу. Еще солнечные лучи не заиграли по обширной и прекрасной Гранадской долине, как Молодой король в сопровождении всех своих рыцарей выехал из ворот, называемых воротами Бибальмасан. Рядом с ним ехал брат его Муса, а все остальные рыцари за ними следом. Что за удивление было смотреть на все разнообразие и пышность одежд и нарядов мавританских рыцарей! И те из них, которые ехали в доспехах, были не менее нарядны и великолепны. Так красивы были их белые продолговатые адарги и копья со стягами, со столькими эмблемами и девизами на них, что можно было только восхищаться. Предводительствовал вооруженными рыцарями Магома Алабес, храбрый рыцарь, очень веселый и любезный, влюбленный в одну даму, по имени Коайда, чрезвычайно красивую. Адарга этого мавра была перехвачена шелковой лиловой лентой, а на ленте в виде эмблемы – золотая корона и девиз, гласивший: «Моей крови», что указывало на происхождение его владельца от того самого смелого короля Альмоабеса, которого, как уже говорилось, убил инфант дон Санчо. Тот же девиз украшал и стяг мавра.

Так выехали две кавалькады из Гранады и направились туда, где ожидал доблестный магистр со своими пятьюдесятью рыцарями, не менее изрядными, чем их противники. При приближении короля зазвучали его трубы, и трубы магистра откликнулись им. И стоило полюбоваться как на один, так и на другой отряд. Они посмотрели друг на друга, после чего храбрый Муса, сгорающий от нетерпения сразиться с магистром, получив позволение от короля, своего брага, выехал вперед и шагом поехал, являя собой вид мужа великой силы. Он был одет очень тщательно; поверх одежды на нем была стальная кольчуга очень тонкой работы, а поверх еще панцирь, весь на подкладке из зеленого бархата, и, наконец, поверх всего – очень богатая марлота, тоже из зеленого бархата, обшитая золотом, с многочисленными золотыми арабскими буквами «Д», рассеянными по ней. Буквы эти носил на себе мавр потому, что с них начиналось имя Дарахи, которую он безмерно любил. Чалма его тоже была зеленой, украшенная золотыми перьями, и по ней точно так же были разбросаны буквы «Д». Была у него отличная адарга, сделанная в Фесе, перехваченная широкой зеленой полосой, и посередине ее находилась любовная эмблема – женская рука, сжимавшая сердце, и видно было, как из сердца течет кровь и складывается в слова: «Заслуживает большего». Так прекрасен был в своем наряде Муса, что кто бы на него ни взглянул, испытывал при виде его великое наслаждение.

Магистр, заметив его, сразу догадался, что это и есть тот самый Муса, с кем ему предстоит сразиться. И он тотчас же приказал всем своим рыцарям, чтобы никто из них не вздумал поспешить ему на помощь, если бы даже и увидел его в опасности и нуждающимся в поддержке. И, дав шпоры коню, он поехал навстречу Мусе. И наряд его не уступал в блеске и великолепии наряду противника. Был магистр очень хорошо вооружен; поверх лат он имел на себе одежду из голубого бархата, богато вышитую и отороченную золотом. Щит у него был зеленого цвета с белым полем, а на нем – красивый красный крест и такой же крест был вышит у него на груди. Магистр ехал на отличном коне в серых яблоках. На копье магистра развевался белый стяг с красным крестом на нем, как на щите и на груди, а под крестом – девиз, гласивший: «За него и моего короля». И так прекрасно выглядел магистр, что все при взгляде на него чувствовали огромную радость. И король сказал своей свите: «Недаром столь великой славой пользуется этот рыцарь, ибо по одному его виду можно догадаться о его храбрости и силе».

Тем временем оба рыцаря подъехали друг к другу и внимательно рассматривали один другого. Первым заговорил Муса: «Сразу видно, благородный рыцарь, что именно про вас идет по свету такая великая слава, и ваш король может почитать себя очень счастливым, имея своим подданным столь достойного рыцаря, как вы. И уже из-за одной этой славы о вашей храбрости, молва о которой идет по всему свету, я считаю великим для себя счастьем вступить с вами в бой, ибо – если аллах того захочет, а Магомет прикажет – я, одержав победу над столь храбрым рыцарем, стяжал бы вместе с тем и всю его славу, что было бы великой честью для меня и для всех моих. Если же, наоборот, мне суждено оказаться побежденным, то не будет для меня большим огорчением понести поражение от руки столь славного рыцаря». На том Муса закончил свою речь. На его слова очень вежливо отвечал ему храбрый и могучий магистр: «Из письма, полученного мною вчера от вашего короля, мне известно, что вас зовут Мусой и идет о вас слава не меньшая, чем та, которой, как вы сказали, пользуюсь я; и что вы – королевский брат, потомок того самого отважного полководца Мусы, кто в давние времена завоевал большую часть нашей Испании. И поэтому я точно так же почитаю для себя за великую честь вступить в бой с рыцарем столь высокого рода. И раз каждый из нас желает стяжать себе честь и славу победы, то давайте начнем битву, вложив в десницу судьбы решение, и не станем больше медлить».

Услышав такие слова магистра, храбрый мавр очень устыдился, что он до сих пор так оттягивал битву. И не говоря более ни слова, он поспешно повернул своего великолепного коня, поправил на голове чалму, под которой находился шлем из лучшей стали, и отъехал на большое расстояние. То же самое сделал магистр.

Тем временем королева и все ее дамы уже расположились на башнях Альгамбры, чтобы созерцать оттуда поединок. Рядом с королевой находилась Фатима, богато одетая в зелено-лиловый дамас – цвета посланного ею Мусе стяга. И по всему платью у нее были рассеяны многочисленные буквы «М» по-гречески, ибо с этой буквы начиналось имя ее любимого Мусы.

Король, увидев, что противники уже отъехали друг от друга и только ожидают подачи знака для начала боя, приказал трубить в кларнеты и флейты; на их звук тотчас же откликнулись трубы магистра. Лишь только был подан сигнал, оба храбрых рыцаря устремили своих коней один на другого и несколько раз сшиблись друг с другом, но ни один не только не оказался выбитым из седла, но даже не сделал ни единого неудачного движения и не изменил своей посадки. Копья остались в целости, но адарга Мусы была пробита, и наконечник копья магистра ударил в тонкий панцирь, пробил его и остановился перед стальной кольчугой, не причинив никакого вреда. Ответный удар Мусы тоже пробил щит магистра; конец копья ударил в плотный нагрудник и пробил бы его насквозь, не будь он столь прочным, сделанным из превосходной дамасской стали. Рыцари очень легко выдернули обратно свои копья и с примерным искусством продолжали бой, крутясь на конях один вокруг другого и каждый стараясь ранить противника. Но конь магистра, хотя и очень хороший, не обладал той резвостью, какая была присуща коню, несшему на себе Мусу, и потому магистр не имел возможности наносить удары, как он того хотел бы, ибо Муса был неуловим и стремителен на своем коне. И так наскакивал и отскакивал Муса с удивительной легкостью и нанес магистру несколько ударов. А магистр, увидав, сколь подвижен и скор конь Мусы, и не зная, как ему поступить, решил положиться на крепость собственной руки и метнуть в противника копье. Он дождался, чтобы Муса снова помчался на него, подобный молнии в своей стремительности, и при его приближении поднялся на стременах и с необыкновенным жаром и силой метнул в Мусу копье. Увидев летящее на него копье, Муса хотел избежать удара и для этого мгновенно повернул своего коня. Но все же не смог сделать этого настолько быстро, чтобы копье магистра не успело настичь его и нанести его коню тяжелую рану в бок. Конь, почувствовав себя тяжело раненным, начал метаться и выделывать такие прыжки, что просто становилось страшно на него глядеть. Тогда Муса, чтобы не получить какого-нибудь вреда от своего же собственного коня, выпрыгнул из седла на землю и, преисполненный львиной отвагой, пошел на магистра с целью подрезать поджилки его коню. Магистр, увидя его приближение, сразу же догадался о его намерении и точно так же соскочил с коня, легкий будто птица. И, прикрывшись щитом, он обнажил свой меч и выступил навстречу Мусе, спешившему к нему в ярости и гневе за то, что тот так жестоко ранил его коня. Мавр осыпал магистра градом могучих ударов своей красивой симитарры [37], но магистр ловко отражал их все. Так, спешившись, продолжали оба рыцаря свой поединок, взаимно нанося удары, и от тех ударов раскололись уже на куски их щиты и погнулись латы. Но храбрый магистр превосходил Мусу в искусстве боя на мечах, хотя Муса и был отважен сердцем и неустрашим духом. Магистр захотел явить все свое уменье: скрестив свой меч с симитаррой Мусы, он сделал вид, будто собирается поразить того в бедро, и для этого опустил свой меч ниже симитарры мавра. Муса поспешил опустить и свое оружие, чтобы защитить бедро. Но тогда магистр с такой невероятной скоростью взмахнул мечом и занес его над головой Мусы, что доблестный Муса не мог с необходимой поспешностью защититься от удара: меч магистра с такой сокрушительной силой обрушился ему на голову, что срезал половину зеленой чалмы, на землю упал золотой плюмаж, оставляя открытым шлем, и, не будь он из столь прочного металла, Мусе несдобровать бы. И тем не менее он едва не был оглушен ударом. Почувствовав себя в опасности, он с новой силой и быстротой бросился на магистра и нанес ему бешеный удар своей симитаррой: магистр принял его удар себе на щит, который, будучи расколот силою удара пополам, упал на землю; и так как разрубленным оказался рукав кольчуги, то магистр получил рану в руку, и из раны, хотя и небольшой, обильно полилась кровь. Эта рана явилась причиной ярого гнева магистра, который, решив за нее отомстить, направил свой удар в голову Мусы, но тот с поспешностью защитился и избежал раны. Магистр, увидев удар отраженным, стремительно нагнулся и нанес удар Мусе в бедро, и броня, прикрывавшая его, не смогла помешать острому мечу магистра коснуться тела.

• Предыдущая
• 8/91
• Следующая