Тайна стонущей пещеры (с илл.) - Шебалов Африкан Александрович - Страница 43

• Предыдущая
• 43/44
• Следующая

— Оправдывается! — подскочил Шумейкин. — Мы с Зинкой не хотели в пещеру идти, он нас потащил. А говорит — я испугался.

— Ты только не ври, обманщик! — выбежала на середину круга появившаяся откуда-то Зинка. Она была с галстуком, в новом сиреневом платьице и с аккуратно заплетенными косичками.

— Ты не из нашего отряда, и тебе никто слова не давал, — выкрикнул Шумейкин, но Зинка тряхнула косичками и угрожающе двинулась на него:

— Мне это слово и не надо давать! Я его сама возьму! Я — пионерка и могу сказать свое выступление на каком угодно сборе. Во всем Советском Союзе, понятно тебе? А вот ты врун бессовестный — это, это… Это — позор! Витька мне хоть и родня, но я его не защищаю. А когда я стала отговаривать Витьку, чтобы не ходил в пещеру, кто приставал: «Пойдем, Витя, одни, не слушай ее!» Чьи это слова, чьи?.. Твои! И правильно тут Витька все рассказал. А ты теперь слезу пустил. Ты своими слезами и так весь пол в пещере залил. И теперь еще врешь. Ты не сваливай все на других, а отвечай вместе с Витькой.

Зинка широко раскрыла рот, набрала воздуха для нового заряда и залилась пулеметной очередью:

— Ты даже учительницу свою обманул, да и весь отряд тоже! Думаешь, не знаем, что ты часы перевел? Знаем! Ты глазами-то не юли! Я сразу раскусила, когда ты шмыгнул в автобус искать фуражку, хоть она была на голове. А Тузика кто хотел в лесу выбросить? Ты? Ты! Хоть и отказывался. Обманщик! А еще звеньевой! Гнать таких звеньевых!

Зинка крутнулась на одном месте, окинула всех ребят сразу одним взглядом и уже тише закончила:

— А Витьке, конечно, тоже надо всыпать, чтобы нос не задирал, не лез, куда не следует. Вот! — она выскочила из круга, села на землю возле Гали Пурыгиной и торопливо одернула на коленях платьице.

Ребята, как по команде, дружно захлопали в ладоши. Зинка удивленно смотрела на них круглыми голубыми глазами и только часто-часто моргала. Сразу подняли руки несколько ребят. Каждый хотел высказаться раньше другого. Теперь все обрушились на Шумейкина.

— Верно Зина про него сказала. Обманщик он. Что ни пообещает — никогда не выполнит. Только словами разбрасывается, — громко выкрикнула Оля Пахомова. Ее перебила Галя.

— Это Олег Васю в водопад столкнул. Он на мостике подпрыгнул. А вчера тоже его обманул. Мешок свой на него нагрузил, притворился больным.

— Дать ему выговор!

— Переизбрать из звеньевых!

— Отправить их вместе с Витькой домой, чтобы весь отряд не позорили, раздался суровый голос.

Это сказала Оля. Когда шум немного утих, она продолжала:

— Олег — он очень хитрый. Сам натворит, а на других сваливает. Сознаться у него смелости не хватает. И потом зазнайка он. Любит вперед выскочить, покрасоваться. Для этого он и к Витьке всегда подлизывался, в товарищи набивался. Чуть что, так он сразу: «Мы с Витькой решили, мы с Витькой думаем»… Вот и надумали залезть в пещеру. А теперь он всю вину с себя сваливает, — разгоряченная Оля на секунду замолкла, глубоко передохнула и закончила:

— Я еще раз предлагаю отправить их обоих домой. Пусть во дворе у себя путешествуют!

Вслед за ней поднялся Коркин.

— О том, что Олег меня нарочно столкнул в воду, — этого я не знаю. Он ведь шел сзади меня. Может быть, мостик и должен так качаться, и я просто не удержался. А вот то, что Олег часы перевел, это совсем нехорошо, не по-товарищески. И ему должно быть стыдно перед всеми.

Вася посмотрел на Шумейкина, потом на Витю.

— В пещеру, наверно, первым надумал идти Витя, а Олег, как всегда, наверно, только поддакнул, чтобы показать свою храбрость. Поэтому отвечать они должны вместе. Я предлагаю на один день исключить их из похода.

Еще с полчаса продолжалось собрание. Вера Алексеевна внимательно слушала выступления ребят и с удивлением поглядывала на Шумейкина, съежившегося за спинами товарищей.

«А я его еще в пример другим ставила, — смущенно думала учительница, ведь он мне всегда казался скромным, хорошим пионером, учится неплохо, послушный. Поэтому я и предложила тогда избрать его звеньевым».

Вера Алексеевна долго ломала голову над тем, как наказать Сбитнева и Шумейкина. «Отстранить от похода вообще, как предлагали некоторые пионеры, значит навсегда отбить у них охоту к путешествиям и окончательно восстановить против класса», — думала она. Поэтому ей и понравилось предложение Васи.

«То, что они завтра не пойдут с отрядом, не посмотрят пещеры, будет для них настоящим наказанием. А в то же время им надо отдохнуть после перенесенных волнений. Пусть посидят денек вдвоем. Только нужно сказать дяде Грише, чтобы не отпускал их далеко от автобуса», — решила она.

Уставшее за день солнце катилось все ниже и ниже, как будто торопилось скорее спрятаться за лысую вершину далекой горы.

Перед школой, ворча мотором, стоял автобус. Дядя Гриша ходил вокруг него и монтировочным ломиком стучал по скатам.

Пионеры тащили из сада сложенные палатки, рюкзаки, весь нехитрый походный скарб. Им помогали деревенские ребята, успевшие подружиться с гостями.

Возле калитки Коркин, обвешанный всякой ношей, кряхтя, нагнулся за оброненной папкой с гербарием, но Шумейкин выхватил ее у него из-под рук:

— Ничего, Вася, я донесу, Хочешь, я тебе агат подарю? Насовсем!

— Ты его лучше в школьную коллекцию отдай, — спокойно посоветовал Коркин.

— Все-таки ты, Олег, бессовестный! — поровнялась с ребятами Оля Пахомова. — То всегда насмехался над Васей, обманывал его, «Ягодкой» дразнил, а теперь подлизываешься…

— И ничего не подлизываюсь. Откуда ты взяла? — покраснел Шумейкин.

— Не слепая. Все видят, как ты возле него увиваешься.

— Ну и пусть. А тебе какое дело? Может, мы с ним дружить будем.

Оля только окинула его презрительным взглядом и побежала к автобусу.

Шумейкин неловко потоптался на месте, потом предложил:

— Побегу, Вася, скорее места занимать. Я на двоих забронирую, — и поспешил вслед за девочкой.

Вера Алексеевна, шедшая сзади, проводила взглядом Шумейкина. «Нет, не Сбитнев, а вот кто у меня самый трудный ученик!» — она оглядела сухощавую, угловатую фигуру мальчика. — Как же я раньше не сумела разобраться в нем? Ведь он уже почти год как пришел в этот класс…»

Вера Алексеевна попыталась вспомнить в лицо родителей Олега, но так, к своему огорчению, и не вспомнила. Дома у Шумейкина она тоже не была ни разу.

«Много труда придется приложить. Этого вывести на верную дорогу будет, пожалуй, потяжелее, чем Сбитнева», — заключила она.

Возле автобуса резко остановилась «Победа» с белыми шахматными клетками. Из нее вышла Мария Ивановна Коркина с разбухшей базарной сумкой в руках. Увидев вымазанного зеленкой сына, она в ужасе бросилась к нему:

— Мальчик мой! Ягодка моя! — выронив сумку, она крепко обняла Коркина, у которого лицо сразу стало растерянным.

— Разбился! Как сердце чуяло: нельзя тебя в поход пускать. Да еще с такими, — сверкнула она глазами на подошедшего Сбитнева.

Коркин резко высвободился из ее объятий и заслонил собою Витю:

— Не надо, мама! Он тут ни при чем! Он, наоборот, спас меня.

— Где же это ты? Кто же это тебя? — не слушая объяснений, стала торопливо ощупывать сына Марья Ивановна, как бы убеждая себя, что руки и ноги еще при нем.

— Он, тетенька, шпиона поймал! Живого! — выпалила появившаяся из-за автобуса Зинка.

— Шпиона!? — вздрогнула женщина. — Вася! Ты — шпиона?..

Она заметила у дверцы кабины Веру Алексеевну и бросилась к ней:

— Это правда, товарищ классный руководитель?

— Правда, — улыбнулась учительница. Мария Ивановна побледнела:

— Как же вы это допустили?.. Ведь это, наверное, опасно… Разве можно школьник, ребенок!.. — укоризненно бормотала она.

— Так что? Будем садиться в автобус или на «Победе» поедешь? — негромко спросил Сбитнев Коркина, с лица которого все еще не сошло растерянное выражение.

— Да нет, Витя, давай садиться скорее! А то опять мама будет обниматься!.. — заторопился Коркин.

• Предыдущая
• 43/44
• Следующая