Тайфун над Майами - Пендлтон Дон - Страница 24

• Предыдущая
• 24/36
• Следующая

Болан тоже рассмеялся, натягивая темные брюки и теннисные туфли. Завязывая шнурки, он обратился к Торо:

— Вас что-то беспокоит, не так ли?

— Да.

Кубинец прислонился к стене, закурил и что-то сказал своему рослому соотечественнику. Тот одарил Болана ослепительной улыбкой и вышел из спальни.

— Ваши противники перегруппировываются, Matador, — серьезно сказал Торо.

Болан вытащил из чемодана пачку «Пэлл-Мэлл», закурил, потом повернулся к кубинцу и окинул его острым взглядом:

— Что вы называете перегруппировкой?

— Раньше они были рассеяны по всему пляжу, так?

— У меня создалось такое впечатление, — подтвердил Болан.

— Совершенно неожиданно, сеньор, они стали концентрироваться в нескольких точках. Мафиози съезжают из своих отелей вместе с багажом.

— Куда же они направляются, Торо?

Кубинец шумно вздохнул.

— в двух огромных отелях на пляже внезапно возникли проблемы с персоналом. Все служащие покинули рабочие места, и эти muy buenos отели оказались без прислуги. Предварительные заказы на номера аннулированы, а клиенты переведены в другие отели.

— Ага!

— Да. Но… прибывают другие клиенты, amigo. А вместе с ними свой обслуживающий персонал. Странно, не так ли?

Болан улыбнулся.

— Действительно, любопытно. Названия отелей, Торо?

Кубинец замялся.

— Атаковать эти точки в лоб очень опасно, Matador. Такой шаг можно рассматривать как самоубийство.

— С какой стати ты принимаешь за меня решения, Торо?

— Вы правы, извините, — печально ответил кубинец. — Это «Старлайт» и «Бич Гасиенда». Вы их знаете?

Болан кивнул.

— Знаю. У вас чертовски хорошо работает разведка, amigo.

Торо скромно пожал плечами.

— Мы вездесущи, Matador. Мы и тут, и там. Из малых фрагментов мы складываем цельные картины, как из мозаики.

Он нахмурился.

— Но мы не заслуживаем похвал.

— Нет?

— Нет. Мы не все знаем. Говорят, что кое-кто из ваших недругов находится на судне, на большом судне, но мне неизвестно его название.

Болан встал, закрыл чемоданы и обернулся к Торо.

— Сегодня мне уже кто-то говорил про это судно, amigo. Речь шла о прогулочной яхте или о чем-то в этом роде.

— Возможно… А название яхты прозвучало?

— Да, но я не обратил на него внимание.

Болан с сожалением покачал головой, подхватил чемоданы и направился к двери. Торо пошел следом.

— Мне пора ехать, Торо, — сказал Болан. — Вы даже не представляете, какую услугу оказали мне.

Мужчины подошли к машине. Мак забросил багаж на заднее сиденье и взглянул на своего приятеля. Он заметил, что Торо чувствовал себя очень неловко. Болан надеялся, что он не заговорит с ним о деньгах. Молчание затянулось, и Мак заговорил первым:

— На этот раз вы отпустите меня без повязки на глазах?

Торо порывисто обнял Болана.

— Para siempre hermanos, мы навсегда останемся друзьями, да?

— Siempre, — торжественно повторил Болан.

Его губы растянулись в тонкой улыбке.

— Значит, без повязки?

На глазах у Торо навернулись слезы. Он тряхнул головой.

— Никаких повязок нашему сеньору Эль Матадору. Да хранит вас Господь, Болан.

Такой порыв кубинца несколько смутил Мака. Он молча открыл дверцу машины и сел за руль. На полу он вдруг заметил свой коричневый чемоданчик и понял, почему Торо больше не заводил разговор о деньгах. Болан вздохнул, поднял чемоданчик и выбросил его из окна машины на землю.

— Amigo, — обратился к нему кубинец, — вы слишком щедры. Мы не можем забрать у вас эти деньги. Они вам еще понадобятся.

— Это оборотный фонд, Торо. Там, где я добыл их, этих бумажек хоть завались. Я достану себе еще. Купите оружие, amigo. В какой стороне Майами? Hermano?

Торо едва сдерживал охватившее его волнение. Его глаза странно блестели, а губы дрожали, словно он колебался — плакать ему или смеяться. Кубинец перевел взгляд на веранду: из кресла, стоящего в тени далеко под навесом, поднялся изящный стройный силуэт и шагнул к свету. Это была Маргарита, затянутая в полевую форму с неизменным пистолетом на бедре.

Торо нагнулся к окну машины.

— Маргарита захотела проводить вас, а то я сам повел бы машину. Езжайте за ней, Matador. Она выведет вас на шоссе. Ради Бога, Мак, будьте осторожны! Не стоит умирать в Майами за гиблое дело.

Последнее рукопожатие, и Мак Болан, El Matador del Causa de Cuba, поехал за джипом через всю территорию базы, провожаемый благодарными взглядами и прощальными жестами молчаливых людей, выстроившихся вдоль дороги от бунгало до самых ворот. В полной тишине они выехали за пределы базы и через двадцать минут езды джип круто развернулся и остановился рядом с «шевроле» Болана. Мак протянул руку к джипу и крепко сжал протянутую навстречу тонкую руку девушки.

— Спасибо, soldada, — серьезно произнес он.

Машины стояли почти вплотную. Нагнувшись, Маргарита потянулась к Болану, и они слились в долгом страстном поцелуе.

— Vaya con Dios, Matador, — прошептала она.

Болан провел рукой по глазам и проехал еще метров двадцать. У пересечения с главной дорогой он притормозил, расстегнул рубашку и, вытащив «люгер», приготовил его к бою и только потом выехал на шоссе. Далеко впереди сверкали огни Майами. Мак оглянулся, словно хотел снова увидеть то место, где он нашел приют и дружбу… пусть даже ненадолго.

— Я еду на свидание со смертью, soldada, — пробормотал Болан, нажимая на педаль газа.

Занятый мыслями о том, что ждет его впереди, он не заметил следовавшего за ним маленького джипа с потушенными фарами.

Капитан Хэннон поднялся из-за стола и с бешенством уставился на Стюарта Данлэпа.

— Что значит «бросьте»? — угрожающе произнес он.

Представитель федеральной полиции невозмутимо улыбался.

— Я вас предупреждаю, капитан. Бросьте это дело. Скоро начнется официальное расследование. Я думал, вы захотите узнать…

— Вы плохо думали, — взревел Хэннон. — Команда «Дейд» ничего не собирается бросать.

Он схватил трубку и, сунув мундштук в рот, яростно запыхтел ею. Когда хрипы и сипение в трубке прекратились, капитан ткнул ею в сторону своего собеседника.

— Убийства совершены в этом городе, Данлэп, и ни один полицейский, достойный носить это имя, не бросит начатого дела. Наш босс, кстати, — настоящий полицейский.

Данлэп пожал плечами.

— Это нужно не ради выгоды Болана, Джон. В этом деле есть один очень деликатный аспект, и мы…

— Я тебя слушаю, — подбодрил его Хэннон.

Улыбка Данлэпа погасла. Он опустился на стул и принялся рассматривать свои ухоженные ногти.

— На карту поставлена операция, которая готовилась целых пять лет! Броньола клянется, что добьется своего, даже если ему придется ругаться с самим президентом.

— Я все понял. Это происки Броньолы, — ворчливо заметил Хэннон. — Ладно. Сейчас вы мне скажете, что у Болана есть лицензия от ЦРУ или что-то в этом роде.

Федеральный агент с сожалением покачал головой.

— Нет, я же вам сказал, что это делается не ради Болана. Внутри «Коза Ностры», Джон, у нас есть свой человек, и мы хотим его защитить. Разве вы поступили бы иначе?

— Лучшее средство сделать это — арестовать Болана. Он знает вашего человека?

Данлэп нахмурил брови.

— И да, и нет. Я хочу сказать, что если он столкнется с ним нос к носу, то узнает его. Мы не боимся за него: встретившись с Боланом, он сможет выкрутиться. Но мы опасаемся, как бы он не попал под шальную пулю в перестрелке Болана с полицией.

— А кто мне недавно говорил, что Болан никогда не стреляет в полицейских? — ехидно спросил Хэннон.

— Он никогда раньше не делал этого, — спокойно ответил Данлэп. — Но когда начинается заваруха, один человек похож на другого. Кто знает, что произойдет, если в стычку Болана с мафией вмешаются полицейские, одетые в штатское?

— Вопрос не по адресу! — вздохнул Хэннон. — Вы обращаетесь к человеку, который не может дать вам ответ. Я не уполномочен принимать подобные решения.

• Предыдущая
• 24/36
• Следующая