Под белой мантией - Углов Федор Григорьевич - Страница 40
- Предыдущая
- 40/117
- Следующая
— Но если шеф решил провести своего заместителя, он всё равно это сделает. Тут лучше не срамиться и не подавать заявления.
— А ты всё же подай. Ситуация как нельзя более благоприятная. К тебе учёные относятся хорошо.
В. срочно подал документы.
Как и предполагалось, шеф настаивал на своих кандидатах, но В. и по возрасту, и по научным заслугам имел явные преимущества перед двумя кандидатами; его отвергнуть было невозможно, и его поставили в списке третьим кандидатом.
При голосовании В. прошёл большинством голосов. Право на перебаллотирование имел только А. Тогда президиум заявляет, что для членов правления выделяется ещё одно место. В нарушение устава ставятся на голосование только эти два кандидата, О. и Л., и оба в конце концов проходят. Между тем если бы соблюдать устав, то для голосования должны быть включены все кандидаты, подавшие заявление. Подобная система протаскивания в правление по признакам родства, знакомства и симпатии ничего общего не имеет с традициями русской науки, когда избрание шло исключительно по научным достоинствам.
Субъективистская же система приводит к тому, что проходят случайные люди, а настоящие учёные оказываются вне правления общества.
Проникновение в правление людей без достаточной эрудиции, а также проводимая в последнее время в городе компрометация ряда больших учёных несомненно грозит упадком медицинской науки в их области, а так как это продолжается не первый год, то ущерб, нанесённый отечественной науке, трудно даже себе представить. Если же мы примем во внимание, что нередко им удаётся протащить своих людей не только в правление, но и на руководящие должности в нём, можно себе представить, как они засоряют правление нашего медицинского общества.
В городе, где мы присутствовали на заседаниях медицинского общества, медицинский администратор сидит на этой должности уже давно, вошёл в доверие к начальству города и творит всё что хочет. Все боятся ему перечить.
Последние годы он решил окончательно прибрать к рукам правление медицинского общества и усиленно протаскивает в него своих учеников и помощников. Пользуясь тем, что правление переизбиралось почти каждый год, он заранее наметит, кого из своих провести в правление, и заблаговременно обрабатывает всех, кто может ему помочь в этом.
Уже года через три после нашего посещения этого города к нам в Ленинград приехал мой добрый знакомый профессор-хирург С. и рассказал о похождениях своего медицинского администратора. Как я уже писал, он постарался занять по совместительству как можно больше должностей. В частности, он был и директором клинического научно-исследовательского института. У него роль «мальчика для поручений» выполнял заведующий торакальным отделением института профессор М. И. Пеман. Хирург он был невысокого класса, но всё же операции на лёгких делал, поскольку до этого несколько лет работал в туберкулёзном институте и делал там довольно часто торакопластики.
Желая, по-видимому, как-то отблагодарить этого профессора за его безотказное служение ему лично, администратор решил его провести в правление медицинского общества и выдвинул его кандидатуру по линии хирургов. Однако при голосовании он получил ноль голосов. Тогда на следующий год он решил перехитрить всех и выдвинул его по линии «лёгочной хирургии». Такой метод выдвижения не выдерживает никакой критики, так как он не имеет под собой научной основы. Если можно выдвигать по «лёгочной хирургии», то завтра выдвинут по «желудочной», а послезавтра — по «печёночной хирургии», и так можно дойти, как смеялись хирурги, до «хирургии пятого пальца левой ноги»!
Ввиду такого необычного предложения никто из хирургов, даже сделавших операций на лёгкие больше, чем М. И. Неман, не подал заявления. Благодаря такому трюку этот небольшой учёный попал в правление. Но, как потом выяснилось, боясь, что на это место будет выдвинут заведующий областным пульмонологическим отделением, профессор Н. М. Плутов, администратор договорился с ним, чтобы он в этот раз отказался от выдвижения своей кандидатуры и что на следующих выборах они его проведут обязательно.
И действительно, он стал заранее принимать необходимые меры, чтобы заручиться поддержкой администратора города. И хотя она была ему обещана, он серьёзно сомневался, что эта кандидатура пройдёт. Поэтому он решил пойти на хитрость. Объявили, что в этот раз в правлении хирургам предоставляется одно место, куда и был выдвинут достойный кандидат профессор Белава. В это время администратор предлагает в качестве второго кандидата поставить кандидатуру Плутова: «Он, конечно, не пройдёт, но пусть будет второй кандидат для солидности выборов». Учёные не стали возражать и на одно место выдвинули двоих. Все не сомневались, что из них обязательно пройдёт Белава.
И вдруг, перед тем как раздать бюллетени для тайного голосования, председатель объявляет, что правление, посоветовавшись, решило для хирургии дать два места. И вопреки уставу общества, не принимая во внимание других, более достойных кандидатов по хирургии, правление поставило на голосование эти две кандидатуры и добилось того, что профессор Плутов прошёл в члены правления.
Все хирурги, да и не только хирурги, были возмущены, так как он как заведующий пульмонологическим отделением не пользовался никаким авторитетом. Более того, он, по существу, развалил пульмонологическую службу. Не будучи достаточно эрудированным в лёгочной патологии и желая показать себя оригинальным, объявил, что хронической пневмонии не существует, а есть только обструктивный бронхит. Однако что это такое — ни сам Плутов и никто из его приближенных пульмонологов объяснить не мог. Самое главное, что, по его мнению, хронической пневмонии не существует. А недавно он читал лекции, где заявил, что 39 % умерших детей умирают от острой пневмонии. Тут же кто-то написал ему записку и предложил подать на открытие, такое чудо в медицине: острая пневмония существует, а хронической нет. Это же единственное явление в медицинской практике; когда записку зачитали, все заулыбались. А Плутов всячески выкручивался из этого щекотливого положения, однако от линии своей не отказался.
Одно это говорит об уровне человека. Поэтому нет ничего удивительного в том, что когда администратор попросил хирургов выступить с выдвижением Плутова в правление, то ни один из них не согласился, и пришлось администратору самому выступать и рекомендовать его.
Так правление «обогатилось» ещё одним «приближённым» администратора, который и без того имеет в нём чуть ли не большинство. И, как в своё время он, будучи главным хирургом области, говорил, что «хирургия — это я», так и теперь он может сказать, что «правление медицинского общества — это я».
Работая напряжённо в течение пяти лет в Институте пульмонологии, я глубоко осознал всю важность этой проблемы. Ведь пневмония имеет значение не только как самостоятельное заболевание. Не меньшее значение она имеет и как осложнение другого заболевания, присоединившись к которому она резко отяжеляет его течение и нередко становится непосредственной виновницей гибели больного. Хотя причиной смерти может считаться и основное заболевание. Скажем, у больного инфаркт миокарда. Течение тяжёлое, но не безнадёжное. Но в это время присоединяется пневмония, и больной погибает. Причиной смерти считается инфаркт, а на самом деле больного в могилу свела пневмония. И так во многих случаях. Мы делаем операцию по поводу холецистита. Но в послеоперационном периоде присоединяется пневмония, и больной погибает. В истории болезни считается, что больной умер от холецистита, а на самом деле причиной смерти является воспаление лёгких. У больного с хронической пневмонией случилось какое-то острое заболевание, потребовавшее операции, например ущемлённая грыжа. После операции хроническая пневмония обостряется, и больной погибает. В карточке учёта считается, что он умер от ущемлённой грыжи, а на самом деле от пневмонии.
Учёные-пульмонологи уже давно отметили, что значение лёгочных заболеваний выходит далеко за рамки, которые им определены в номенклатуре человеческих страданий.
- Предыдущая
- 40/117
- Следующая
