Русалочья заводь (СИ) - Шерстобитова Ольга Сергеевна - Страница 58

• Предыдущая
• 58/77
• Следующая

— Тебе так и не удалось вернуть зрение, папа, — сказала я очень тихо, когда мы оказались на несколько минут одни.

— Эльфийские заклинания не помогают, Ари.

— А что говорит Рил? — спросила я.

— Что всему свое время, и пока не воскреснет Аранатариэль, надеяться мне не на что, — ответил Эран.

Я вздохнула и обняла его за плечи.

— Лир без тебя с ума сходит. Кое-как сдерживается, — улыбнулся Эрангитиль. — Мы укрепили почти все границы у гномов и Снежного королевства, думаю, что осталось немного. Возможно, к Новому году вы сможете увидеться.

— Правда? — спросила я.

— Да. Потерпи немного. И, кстати, ты мне обещала письмо Авроры.

— Сейчас принесу.

Шкатулка привычно легла в ладони. Я погладила ее по крышке, спустилась вниз и протянула отцу.

— Прочти мне, Ари, — попросил он.

И как я могла забыть, что он — не видит?

Я прочла, наблюдая, как периодически меняется лицо отца. Ой, как ни скоро, он смириться с потерей мамы. Может, еще тяжелее ему будет, чем мне. Я вспомнила, как уплыла от Лира, и эта боль для меня была невыносимой, изнуряющей, сжигающей. Как он справляется?

— У меня есть ты, Ари, — сказал Эран, мягко целуя меня в висок, и словно угадывая мои мысли.

Слабое утешение. Но все-таки…

— Ари, у меня к тебе дело, — сказал отец неожиданно, возвращая мне шкатулку.

— Слушаю тебя.

— Орки и гоблины отступают к Аридейлу. Нам нужно там безопасное место. Лир упоминал о доме, который он тебе подарил вместе с Араном, мы подумали, что могли бы там остановиться и после Нового года дать бой. Уж очень там неспокойно, Ари. Тезуэль со своими приспешниками выпустил темных тварей, порождений тьмы, простому народу против них не выстоять, а на сторону Совета они не перейдут, не смотря на указы и законы.

Я знала, что Тезуэль собирает армию по всей Ларейе. Многих, кто не соглашается, особенно сильных магов, которые хотят остаться в стороне, пытается уничтожить. Семнадцать из них присоединились к армии Эрана, около трехсот находились сейчас в бегах, а остальные — почти пятьсот, были убиты Советом магов.

— Разве я против, папа, — улыбнулась я. — Дом в вашем распоряжении. Только придется немного его расширить. И кстати, русалам, туда добраться будет проще.

— Спасибо, родная.

Было бы за что. Это такая малость. Тем более мне самой нужно будет оказаться там, поближе к столице. В первый день февраля, я должна убедить Лира поплыть со мной в Серебряный город, чтобы найти источник силы. И главное, никто об этом не знает. А там, если получиться, и все пойдет, как надо, я верну Арана. Как же мне его не хватает. Остроумного, веселого, умеющего поддержать меня в самые трудные дни.

Мы распрощались с отцом, а потом с Тиром и Эридейле.

— Не хочешь написать Лиру письмо? — спросил он меня, усмехаясь.

— Нет, — сказала я твердо.

— А вот он тебе написал.

Я вздрогнула и уставилась на белый конверт.

— Нам нужно идти, Ари. Мы не можем задерживаться надолго. Нужно очень много сил, чтобы королевство стало безопасным, и мы могли открыть его для тех, кто придет сюда с чистыми помыслами. Если захочешь ответить, то завтра вас собирались навестить Глин и Рокот, — сказала Эридейле, когда мое молчание затянулось на пару минут.

Я кивнула. Обняла на прощание сестру, а сама спрятала конверт в карман, побыла немного с Даринель, а потом неспеша пошла в нашу с Лиром спальню, села возле горящего камина, и открыла белый конверт дрожащими от нетерпения руками.

С чего бы это вдруг Лир решил написать мне письмо? Мы ведь каждый вечер общаемся.

Ты последнее время очень грустная. Хотелось тебя развеселить. И это так романтично, — ответил Лир мысленно.

Я улыбнулась и стала читать. Никогда в жизни мне не приходилось получать писем от любимого человека. И если это письмо останется навсегда единственным, то я не буду переживать. Подчерк у Лира был неровным, но разборчивым. Он рассказывал о том, что у них там происходит — о гномах, которые держаться из последних сил, о Тадеуше, их короле, который был стрелой ранен в ногу, об огромном, хорошо вооруженном войске орков, пытающихся с помощью морской ведьмы, которая присоединилась к ним недавно, пробить защиту Снежного королевства. Еще он писал о том, как на границе выпал снег, и белые легкие снежинки кружились в небе.

А дальше шли воспоминания о нас. И в каждой строчке сквозило его «люблю» и «скучаю». Иногда не нужно писать этих слов, достаточно намеков — описания белого лепестка розы, который когда-то запутался в моих волосах, воспоминания о том, как выглядит мой хвост, и как я смешно выглядела, когда мои волосы пришлось обрезать из-за налипшей смолы. Его письмо было теплым, светлым, исполненным надеждой. Всего-то осталось потерпеть чуть меньше месяца, а потом будет долгожданная встреча.

Чем отплатить ему за это простое женское счастье? Чем отплатить ему за то, что он у меня есть? За это маленькое чудо — белый лист бумаги с предложениями, написанными его рукой, я бы отдала все, что у меня есть. Как мало все-таки иногда надо человеку, обычной женщине.

Я люблю тебя, Лир. Очень сильно люблю.

И я тебя люблю. Не плачь. Совсем немного осталось, ненаглядная, и мы встретимся. Обязательно встретимся.

Знаю, но это время растянется в бесконечность.

Силадерь и Сирин только что поженились. Эран смеется, говорит, что вместо того, чтобы воевать он то и дело выдает замуж своих дочерей.

Правда? Как замечательно. Поздравляю их. Неожиданно очень.

Война иногда решает за нас, Ари. Знаешь, у них тоже амор-алите.

Ух, ты. Бедная сестренка. Сочувствую, намучается еще.

Скорее это ты намучаешься, Ари, — засмеялся Лир мысленно.

Почему это?

Ты через восемь месяцев станешь тетей во второй раз.

Силадерь ждет ребенка? — воскликнула я удивленно.

Ага. Так что у тебя будет еще одна подопечная после нового года.

И как бы ему объяснить, что ничего из этой затеи не выйдет?

Почему не выйдет?

Ответить я не смогла. Не время еще.

Мне нужно идти, дайари. До завтра.

До завтра.

Вот и весь разговор. Вроде бы, каждый день так, вроде бы Лир может в любой момент прочитать мои мысли, а я — его, хоть мне это до сих пор дается с трудом, но все равно этого кажется мало. Особенно когда засыпаешь в холодной постели одна каждую ночь, не в силах не думать и не мечтать о том, какими могли бы быть эти ночи, если бы Лир был рядом.

Этой ночью мне не удалось уснуть. Совсем. Я ворочалась с боку на бок, пока не встала и не пошла к Даринель и малышу, сладко посапывающему в колыбельке, просидела с ними до рассвета, а потом отправилась в сад, где повсюду росли все мыслимые фруктовые деревья, а лужайки были засажены цветами, которые я создавала время от времени. Я прошла через сад, на ходу доедая сладкий персик, и вышла за город, направляясь к пещере, где стояла статуя Арана. Привычный такой маршрут.

Я шагнула под темные каменные своды, и остановилась в замешательстве.

— А мы то боялись тебя разбудить своим неожиданным ранним приходом, — хмыкнул дракон.

— Рокот, — пискнула я, и кинулась его обнимать.

— А меня обнять не хочешь сестренка? — спросил Глин, показываясь из-за статуи Арана.

Я кинулась к нему.

— Как хорошо, когда тебе рады, — усмехнулся дракон, доедая манную кашу, которую я сама приготовила для них на кухне, озадачив этим действием главного повара.

— А тебе кто-то не рад? — усмехнулась я, наблюдая, как малиновое варенье из вазочке быстро исчезает в очередной порции каши.

— Орки были не рады, — заметил спокойно Рокот.

Глин захохотал.

— Слабо сказано, не рады. Да они вчера удирали до самой границы леса, когда ты вместе с родителями и братом с сестрой решили поразмять крылья.

— Рокот, там же маги, они могли…, - начала, было, я.

— Не было магов. Лир с Тиром их вчера в пух и прах разнесли каким-то чумовым заклинанием, — сказал Глин.

• Предыдущая
• 58/77
• Следующая