День без смерти (сборник) - Кудрявцев Леонид Викторович - Страница 65

— Счастливо тебе, Грег, — лоб Пратта наморщился. — Касл, прежде чем я займусь разговором с Центром о русских, нужно прежде всего сбить эту непомерную американскую спесь с наших. Иначе она из-за своей гордости и нежелания склонить свои высокоподнятые к звездам головы загонят нас с тобой в уютный длинный ящик. Может, такой ситуации не случится больше и мы вывернемся отсюда, но и тогда мне будет не стыдно за то, что я тебе скажу. Мне сейчас противно вспоминать первый полет “Шаттла”. Да, это было замечательно, грандиозно, ново, это была наша победа. Но зачем, скажи, на каждом углу продавать майки с надписью “И пусть русские сдохнут от зависти”. Кому это надо? Вот как бы нам тут теперь не сдохнуть от непомерной американской гордости и от зависти к русской громадине, летающей рядом. И вообще, кому была нужна эта гонка в конце шестидесятых. Гнали сами себя: ракету срочно, корабль срочно, троих потеряли, двадцать четыре миллиарда вложили — первые на Луне. И что? Сейчас-то и они тут, и мы тоже. Какую ракету они отгрохали! Отгрохали не спеша, не суетясь. Действительно мощь, чтобы такую станцию сюда притащить. Уж на ней, наверное, топлива до черта. Имея систему перекачки топлива, даже без стыковки можно было бы обойтись: протянуть шланги между кораблями. С помощью того же “летающего чемодана”, он себя хорошо показал еще на “Шаттлах”, когда перелетали с корабля на спутники. Отсосали бы топлива сколько надо, и делу конец. А русским бы заплатили или… Нет же! Все друг от друга прячем, все по-своему делаем, только под себя. Ну, у Земли еще ладно, да и не везде можно универсальные узлы ставить… шпионы же летают, но здесь или у Марса — что, и там так будет?! Вон она где, наша Земля, дождись от нее помощи… Помнишь, Касл, рассказ Джима Ловелла, он одним из первых был около Луны. Как здорово он говорил о Земле: вокруг нас был черно-белый мир” мир без красок, мертвый мир. И только Земля обладала красками жизни — белые, синие, коричневые, контуры материков, океанов… там была жизнь. Может, Касл, действительно мы одни в этой бесконечной Вселенной? Прекрасные слова Джима, не правда ли? У каждого землянина есть свой, хоть и разный, но все-таки свой дом. А Земля одна на всех. Извини, я заболтался. Что-то меня в философию потянуло стареть стал, наверное.

— Многие так думают, только не говорят вслух Действительно, неужели всегда будет нужна катастрофа или нужно улететь в глубь Вселенной, чтобы, понять друг друга и довериться друг другу? — Касл задумчиво смотрел на Землю.

— Ты прав, Касл. Когда гибли русские и наши, то горе объединяло нас. Хотя среди нас тоже разные люди и думают они тоже по-разному. Космонавты и астронавты взрывались, горели, разбивались, их разрывало на куски, они закипали на огромной высоте, опускаясь на Землю безжизненными манекенами, высохшими мумиями без капли воды, их сплющивала сумасшедшая перегрузка, трещали кости, останавливалось на мгновение сердце, их вытаскивали из моря, озер, болот, лесов, пустынь, снегов… их хоронили под громкие слова и залпы салютов. Слезы блестели на их глазах у могил друзей, но… ни один не ушел., не испугался. Я долго не летал, но шагнуть за грань неизвестного и уходить день за днем все дальше и дальше, не зная, что происходит у тебя внутри, с этими эритроцитами, с миокардом, с кальцием и калием… не зная, сможешь ли ты жить на Земле — это очень трудно. Ладно — это, так сказать, философия, а вот как поведут себя русские в нашей ситуации, — вопрос. По сути дела, наша жизнь в их руках, она зависит от их поведения, от желания нам помочь. Я надеюсь на них, они рассудительны и добры. Во всяком случае мне так кажется. Ладно, Касл, вся ответственность за эти решения лежит на мне, я связываюсь с Центром управления, спрошу что к чему…

— Пит, как у вас там погода? Наверное, солнце вовсю и зайчики бегают по твоим любимым кактусам. Джон так и не сумел заставить тебя поснимать их с пультов и окон?

— Конечно, Пратт. Если исчезнут из зала управления кактусы, то исчезну отсюда и я. А этого Джон боится. И не потому, что я уж очень умен, хотя этого я не отрицаю, просто я реликвия и талисман удачи. То, что я сегодня на дежурстве — это тоже удача, и у тебя будет все хорошо, Пратт. И вот тебе первая из удач: там, среди берез за океаном, уже кое-что решили на ваш счет.

— И что же, Пит?

— Они согласны, чтобы вы поселились в их станции. Есть две проблемы, которые русские сейчас решают с нашими специалистами. Во-первых, разные конструкции стыковочных узлов. Стыковки в традиционном смысле не будет. Придется вспомнить времена “Скайлэба”: пойдут в ход крючья, абордажные шесты, тросы, фалы и прочее. Так что покопайся в хранилищах базы. Как причалить к русской станции? Они разрешают зафалить две антенны. Ты к ним привяжешься. Антенны как таковые вам не помогут. Дело в том, что частоты передатчиков сигнала для поиска станции и корабля на орбите у нас и у них тоже разные. Так что о радиотехническом обмене можешь забыть. Тем более при причаливании и стыковке. Сближаться будешь вручную, по оптике, как в старину, поделать тут нечего. Ты сумеешь это сделать, Пратт. Думаю, что Грег тебе будет хорошим помощником. Я смотрел видеозаписи его тренировок — он много умеет. А за бортом тем более, он монтажник первоклассный. Ну и Касл, конечно, тоже.

— Пит, я лишен тщеславия, — вставил Касл — Чем смогу, тем и помогу. Грег в этой ситуации большая ценность. Кстати, Пит, он уже нас слышит, блок вышел из-за горизонта.

— Грег, ты нас слышишь? — спросил Пит.

— Да слышу. Конечно, слышу. Я так понимаю, что, вполне возможно, перелетать к русской станции придется мне самому. Буду стараться. Единственное, я считаю, что первыми там лучше быть Пратту с Каслом. А потом подлечу и я. Если что будет не так, то Пратт подскажет, да и помочь сможет. Одним словом, мне так легче.

— Хорошо, Грег. Я буду ждать тебя на русской станции. Не будь я Пратт, чтобы я тебя не поймал.

— Пратт, — вмешался Пит, — теперь я тебя понял. Грег уже на орбите — полдела сделано. Касл с тобой, за него тоже спокойны. А к русской станции с Луны полетишь ты. И, в случае чего, к Грегу поближе можно будет станцию подвести. Ты, Касл, и ты, Грег, не сердитесь на меня, но сейчас не время для сентиментальных расшаркиваний, надо надеяться только на то. кто что умеет, вернее, хорошо умеет. Пратт и Касл, вы летите, когда кислорода останется на пять часов. Это обусловлено ошибкой в измерителях. Но делаете немного не так, как мы говорили. Ты, Пратт, сперва забираешь Грега, а потом все вместе летите к станции русских, она называется “Родина”. Если топлива будет недоставать, то русские обещали подвести станцию поближе к орбитальному блоку. Причалишь или тросы перебросишь, пользуясь “летающим чемоданом”, — это на твое усмотрение. Выбираетесь наружу. Русские дают команду с Земли на открытие внешнего люка шлюзовой камеры. Вы заталкиваетесь туда все втроем. Будет тесновато, она у них рассчитана на двоих. Люк закроют, наддуют камеру и потом по. команде откроют внутренний люк. И вы будете в станции. Пищи и воды там на три месяца, кислорода на неделю. Доставка кислорода запланирована только через месяц и резерва в транспортном корабле нет, людей у них сейчас на орбитах нет, и поэтому нет спасателя и беспилотного корабля. Они расчетливы. Твой план утверждается как резервный, Пратт. Если что не так, то вы с Каслом летите прямо к русским, а Грег — за вами. Будете верхом на станции ждать его. Русские рассказывали, что нечто подобное у них было: они как-то стыковали “Мир” и модуль “Квант”. Романенко и Ловейкин “оседлали” станцию и наблюдали стягивание… Так что все это было, только в разное время. И наши вокруг “Скайлэба” крутились на “Аполлонах” и с “Шаттла” перелетали, вам придется только повторить. Правда, это не все. Последнее. Топливо во взлетных кабинах распределяется по. прогнозам так: кабина Грега будет отброшена, ее надо будет отвести на безопасное расстояние — это расход. Остатка для стыковки и перелета к станции русских в расчете на троих не будет. Грег перерасходовал при ручном причаливании. Последние триста метров стоили много топлива. Извини, Грег. С кабиной Пратта дело обстоит так, что подлететь к станции можно будет на пределе, на обратный перелет к орбитальному блоку не остается ни капли. Поэтому наш. заправщик вас не спасет. Начало операции в расчете на русских полностью исключает нашу помощь. Русские пошли на это. Мы тоже. Вы, как понимаем, тоже.