Война наследников (СИ) - Высоцкая Виорика Николаевна "viorika" - Страница 24

• Предыдущая
• 24/38
• Следующая

- Если так нужно, можем попробовать поговорить с нашей теткой Дарьей Любомировной Артемьевой, беспокойная была женщина при жизни, царство ей небесное.

- Никто не против? – спросил господин Блевин.

Все дружно затрясли головами, а Софи на правах хозяйки ответила:

- Нет, мы не против, тем более интересно, что Анна Ивановна была знакома с ней.

Медиум невозмутимо, подождала пока в комнате воцариться молчание.

Наконец все затихли и устремили взгляды на мадмуазель, совершенно преобразившуюся, в своей стихии дама чувствовала себя уверенно, оглядывая сидевших за столом с видом превосходства. Приходилось признать – она имела право.

- Итак, начнем. – Глубокий голос, неизвестно откуда взявшийся у госпожи, до этого еле шептавшей слова, заставил вздрогнуть. Господин Блевин поставил рядом с ней подсвечник и подал блюдце с нарисованной на нем стрелкой. Медиум принялась прогревать блюдце над свечой. Мы наблюдали за действием как зачарованные, в ее движениях появилась грация и мягкость.

Мадмуазель положила блюдце в центр круга, слегка наклонив его, окинула нас внимательным взглядом и произнесла вполголоса четко, размеренно выговаривая слова.

- Дух Дарии Артемьевой, пожалуйста, придите к нам.

Все замерли в ожидании, дождь гремел с удвоенной силой, казалось, он лил прямо тут в комнате. Мадмуазель повторила призыв трижды. Потом положила блюдце в центр круга и велела нам руками прикоснуться к блюдцу, мы послушно приложили пальцы рук к краю блюдечка и стали ждать, оно было совсем неподвижно, но вдруг двинулось в сторону почти незаметно глазу, но чувствительно пальцам, все затаили дыхание. И снова резкое движение блюдца, Ники и Софи отдернули руки, получив укоризненный взгляд медиума, вернули их в прежнее положение, блюдце тем временем повернулось стрелкой к слову ДА.

- Дух Дарии Артемьевой, готовы ли вы общаться с нами? – прозвучал голос медиума.

И снова блюдце указало стрелкой на слово ДА.

- Представьтесь нам. – Продолжила медиум, блюдце забегало с удвоенной скоростью, хоть я клянусь, только прикасалась к нему. Мне показалось, что буквы, на которые указывала стрелка, соответствовали нужному имени, оказывается господин Блевин, внимательно следил за процедурой и записывал, он повернул к нам бумажку, большими печатными буквами там было написано ДАРИНА.

- Этим именем ее крестили – пробормотала тетя.

- Дух ждет вопросов – спокойно сообщила медиум, устремив взгляд на тетю. Та замешкалась и выдала, по-моему, первое, что пришло ей в голову.

- Знаете ли вы, что стало с вашим сыном?

Блюдце забегало по кругу, указывая нужные буквы, господин Блевин записал ответ и показал нам: «Его убили» гласила табличка. Все уставились на нас с тетушкой, я оцепенела, а тетя выдавила из себя

- Да, это так.

После этого вопросы посыпались со всех сторон. Дух давал весьма расплывчатые ответы, но они всех удовлетворяли, кроме того тетенька оказалась дамой довольно острой на язык и капризной, например о политике говорить отказалась, поскольку эта тема ей не интересна, некоторые вопросы игнорировала, или заводила речь о чем то совершенно ином.

На вопрос Фиби: сильно ли изменится мода в будущем, дух, ехидно ответил, что на глубину декольте, мода вряд ли будет иметь влияние, услышав это, тетушка пробормотала

- Узнаю Дарью Любомировну.

В конце концов, дух видимо устал, поскольку сообщил что уходит, повернув стрелку к слову «нет» несколько раз.

Медиум торжественно поблагодарила госпожу Артемьеву за помощь, попрощалась с ее духом и отпустила блюдце. Я к тому времени уже давно забрала руки, поскольку пальцы мои онемели и болели от напряжения, скорее нервного.

Я думала, что на этом довольно утомительная забава закончилась, но неожиданно Ники предложила пообщаться с ее матерью. Лицо Вероники Гердовны при этом имело весьма странное выражение, мне показалась, что она сама удивилась просьбе. Все разом замолчали и уставились на мадмуазель Эсмеральдин.

- Ваша матушка умерла недавно, не больше недели тому? – спросила она, пристально глядя на Ники.

- Да. – Почти неслышно прошептала Вероника Гердовна.

- Тогда мы можем попробовать пообщаться с ней непосредственно через меня.

- Это как?! – Вырвалось у Софи.

- Надо всем сидящим за столом взяться за руки, дабы образовалось энергетическое кольцо. – Она протянула мне руку, поколебавшись минуту, я подала свою, ее хватка оказалась неожиданно крепкой.

Дольше всех сомневалась тетушка, но подумав, все же сделала то, что ее просили.

- Как звали вашу матушку. – Спросила медиум, когда все успокоились, и воцарилось мертвое молчание.

- Ангелина Федоровна. – Пробормотала Ники, судя по всему, она уже и не была рада тому, что втянула нас в этот сомнительный эксперимент.

- Дух Ангелины Федоровны, посетите нас. – Эти слова мадмуазель повторила десяток раз, она начала, медленно выговаривая слова, прикрыв глаза и застыв как изваяние, только губы шевелились. Потом медиум стала говорить быстрей и легонько раскачиваться как мятник.

Потом наступила полная тишина. Даже внешние звуки, проникавшие в комнату, из приоткрытого окна казались отдаленным эхом. Мы затаили дыхание, мои руки онемели потому, что в одну мертвой хваткой вцепилась медиум, другую – сжимала до боли тетушка.

Мадмуазель резко выпрямилась и открыла глаза.

Стол вдруг затрясся! Мы испугано отдвинулись от него не отпуская рук.

Боже! Я могла поклясться, что дух покойной баронессы вселился в медиума, этот презрительный взгляд, прямая как палка спина, крепко сжатые губы, но хуже всего голос:

- Лина видела диадему, серьги, брошь, я показывала ей, она видела. – Произнесла медиум, но это был голос баронессы, при ее жизни я всего-то может, раз или два слышала ее, но это была она, тот же презрительный тон, тот же, почти незаметный акцент.

- Нет! О, Боже, нет! – Ники смертельно побледнела, вырвала руки, сорвалась с места, опрокинув стул, и оказалась в объятьях растерявшегося Семена Михайловича.

Мадмуазель сползла набок, лишившись чувств. Мы все поднялись со своих мест. Господин Блевин поднес девушке нюхательную соль, она пришла в себя, и обвела присутствующих непонимающим взглядом. Кто-то включил электрические лампы, отчего в комнате стало светло как днем. Ники рыдала, Семен Михайлович, не зная, как освободится от расстроенной женщины, неуклюже пытался усадить ее на стул. Кто-то что-то громко доказывал, кто-то бормотал молитву.

Через десять минут все засобирались, мы поблагодарили хозяев за интересный вечер и удалились.

- Твоя мачеха, осталась верна себе, вечер закончился очень эффектно. – Прошептал мне на ухо Георгий, когда мы вышли в коридор.

- Да уж, весьма эффектно, что тут скажешь. Ты думаешь, дух баронессы и, правда, посетил нас?

- Сомневаюсь. При случае спроси у Софьи Александровны, сколько она заплатила медиуму и господину Блевину, они известны как очень «дорогие» гости. – Обычная ирония прозвучала в тоне Георгия.

- Ты думаешь, они наводят справки, о тех с кем встретятся на вечере?

- Не сомневаюсь, они тщательно готовятся, недаром одно из их условий определенное количество гостей, не больше двенадцати.

- А стол? Он ходил ходуном!

- Какой-нибудь фокус.

- Какой же?

- Не знаю я не фокусник, могу навести справки. – Лифт опустил нас на мой этаж, и Георгий галантно пропустил меня вперед.

- Не стоит, мне не хочется об этом вспоминать, было жутко. Но главное эти слова о драгоценностях, я поняла, о них почти никто не знает! Хотя Ванда Гердовна что-то там говорила, но сейчас уже не упомню. Ты останешься? – Мы остановились у дверей моего номера.

- Нет, не сегодня. – Георгий извиняющее улыбнулся и поцеловал меня в щеку.

- Тогда спокойной ночи.

- Спокойной ночи, Настенька.

Он ушел. Я переоделась сама, еще вечером отпустила горничную. Предполагая, что может быть, проведу ночь не в одиночестве. Хорошо хоть корсет одела с завязками спереди и платье с боковой застежкой, а то довелось бы горничную у тети одалживать.

• Предыдущая
• 24/38
• Следующая