Война наследников (СИ) - Высоцкая Виорика Николаевна "viorika" - Страница 15

• Предыдущая
• 15/38
• Следующая

Но перед тем как встретится с полицией, я поднялась в номер, взяла конверт с завещанием, парюру и немного подумав, прихватила свой несессер. Похоже, сегодня коридорному и лифтеру будет что обсуждать, они с интересом оглядывали даму в утреннем платье с дорожным несессером в руках.

В читальном зале меня уже дожидались Семен Михайлович, Николай, вооруженный своим неизменным чемоданчиком, Алексей Петрович и городовой, смущенно топтавшийся поодаль, его крупная фигура в полицейской форме казалась неуместной в этом роскошном зале с марокканским убранством, тут, пожалуй, более естественно выглядел бы мавр в тюрбане.

Я вошла, гордо подняв голову, как щит, неся перед собой, злополучный несессер. Увидев меня господа сыщики, приняли приличествующие случаю, официальное выражение, с достоинством поклонились и, дождавшись пока я усядусь на неудобное, в псевдо восточном стиле, сооружение, по недоразумению называющиеся стулом, разместились на диванчике напротив, не сомневаюсь, что он был столь же неудобен, как и мой стул.

Семена Михайлович зло пыхтел, как закипающий чайник. Алексей Петрович все-таки мучился похмельем, он выглядел осунувшимся и подавленным, бросал укоризненные взгляды в мою сторону и вздыхал. Николай, отоспавшийся и самый бодрый из этой компании, чинно сложил руки на своем чемоданчике, ожидая указаний начальства.

Я упорно молчала: пусть сами задают вопросы. Первым не выдержал Алексей Петрович.

- Ну что же вы вчера, Анастасия Павловна, так стремились показать нам? – и добавил скороговоркой, – как там, к слову, Анна Ивановна поживает?

- Анна Ивановна, хорошо поживает, вот пошла, писать вам ответ, о том, что принимает приглашение в оперу. Вчерашний день выдался слишком волнительным, Анна Ивановна рано легли, приглашение получили только сегодня утром. – Что делают с человеком хорошие новости! Алексей Петрович, весь просветлел, расправил плечи и подобрел как-то сразу.

- Ах, вот оно что. А я-то уж думал. Да ладно, что там уж. Так чего же вы хотели показать нам Анастасия Павловна?

Ну, больше выдержать я не могла, перевернула несессер и на стол выпали диадема, серьги, брошь и конверт. Брошь едва не свалилась на пол, но Семен Михайлович, проявив чудеса ловкости, подхватил ее на лету. Достопочтенные сыщики во все глаза уставились на дивные предметы.

- Это я нашла у себя в несессере вчера вечером! Поэтому и шла к вам. – Семен Михайлович, посмотрел на меня в упор, подозрительно, Николай потянулся было за диадемой, но отдернул руку, будто обжегся, а Алексей Петрович, нерешительно взял конверт. – Ну что же вы, откройте и прочитайте. – Подбодрила я почтенного коллежского секретаря.

Мои слова прозвучали несколько вызывающе, но оживили урядников.

Семен Михайлович отдал приказ Николаю, аккуратно упаковать и описать все предметы, с моим несессером включительно, но я запротестовала, не хотелось отдавать свой чемоданчик, пришлось им уступить мне. Николаю было велено снять отпечатки с несессера прямо тут. Странные манипуляции юноши вызвали нешуточный интерес у окружающих, на нас бросали заинтересованные взгляды редкие, в столь ранний час, посетители читального зала и горничные, рассеяно смахивавшие пыль с книжных полок, а городовой вовсе забыл о своих обязанностях и высился за спиной Николя, удивленно наблюдая за работой молодого человека.

Алексей Петрович тем временем внимательно прочитал документ, передал его Семену Михайловичу и задумчиво уставился на меня, будто я в чем-то виновата!

- Н-да, странные находки, вельми странные Анастасия Павловна! Буду признателен если вы подробно, ничего не утаивая, расскажите нам как вы нашли сии предметы. – Начал Алексей Петрович.

Мой рассказ вышел несколько сумбурным, поскольку начала я со своей головной боли и лекарств. Когда закончила, наши сыщики, несколько минут взирали удивленно, ожидали видать получить подробные ответы, а тут новые загадки, я злорадно улыбалась, ну что скажите, друзья мои?!

Первым не выдержал Семен Михайлович, спросил

- И вам неведомо, кто мог подбросить эти вещи в ваш чемодан?

- Неведомо, Семен Михайлович.

- Ну, хорошо, а кто, позвольте спросить побывал в вашем номере, с того времени как вы вселились?

- Анна Ивановна, София Александровна, папенька, моя горничная, Катерина, вы, Семен Михайлович, и вы, Алексей Петрович, и Георгий Федорович, конечно, а еще отельная обслуга.

- И больше никого не помните?

- Больше никого не упомню.

Снова воцарилось молчание. Прервал его Алексей Петрович.

- А не вспомните ли вы Анастасия Павловна, каких странных событий, не оставляли ли вы номер не запертым на некоторое время?

- Да нет…. Разве, в первый день, меня разбудил один юноша, сказал, что некая дама упала в обморок на лестнице, я ходила с ним посмотреть, но дама, кажется, пришла в себя раньше, на лестничной площадке никого не было. Я вернулась в номер, а юноша ушел.

- А номер вы не запирали? – уточнил Алексей Петрович.

- Нет, не запирала, меня же не было всего минуту-две.

- Но в это время вы не видели своего номера?

- Нет, конечно, я же была на лестничной площадке, оттуда номеров не видно.

- А юношу можете описать? – вставил вопрос Семен Михайлович.

- Ну юноша, молод очень, худенький…. – Я растерялась, помнила его смутно.

- А роста какого? Может, вспомните? – голос Алексея Петровича звучал ободряюще, улыбался он заискивающе, и смотрел на меня как на малое дитё.

Я рассердилась, ну что, в самом деле, я же не ребенок!

- Алексей Петрович, если бы помнила его, описала бы подробно, а так…. Росту вроде, моего, но он сутулился, знаете как молодые юноши. Волосы стрижены, как у гимназиста, коротко, лесенкой, и светлые, вроде…. Костюм на нем был обычный, черный, говорил скороговоркой и краснел все время, как девица. Больше ничего сказать не могу. Да и темновато было в коридоре, тут хоть и гостиница дорогая, да экономят они на освещении, не меньше чем в постоялых дворах, так чтобы не совсем уж кромешная тьма, что бы постоялец номер своей комнаты разглядел, да не свалился кубарем с лестницы.

- А может вы еще кого тогда в коридоре заметили? – упорствовал Семен Михайлович.

- Да не заметила, не заметила! – если б заметила, неужто не сказала бы?! Это я воскликнула уже мысленно, даже злость взяла на себя, но откуда знать было тогда, что следует внимательно присмотреться к юноше, а еще лучше из номера, вовсе не выходить.

Семен Михайлович понял, что с меня больше ничего не добиться, тяжело вздохнул, бросил сердитый взгляд в мою сторону и поднялся с места.

- Если ничего больше не можете сказать Анастасия Павловна, то позвольте откланяться, Алексей Петрович. – Он вежливо поклонился и бросил в сторону Николая, – собирайтесь, едем участок. – И он ушел, не оборачиваясь, но даже спина Семена Михайловича, казалось, выражала негодование.

Николай, положил передо мной, на стол злополучный несессер, извиняющее улыбнулся.

- Вот ваш чемодан, Анастасия Павловна. До свидания.

- До свидания, Николай Александрович.

Я перевела взгляд на Алексея Петровича.

- Почему Семен Михайлович так сердит? Разве я его чем обидела?

Он задумчиво потер подбородок, подвинулся поближе и заговорщицким полушепотом ответил:

- Тут дело не в вас голубушка, скорее уж я виноват. – И старик огорченно вздохнул.

- В чем же вы виноваты?

- Пожалуй, в том, что посодействовал этому назначению.

Я удивленно приподняла брови. На мой молчаливый вопрос Алексей Петрович ответил обстоятельно:

- Тут такое дело…. Михаил Михайлович, отец Семена, мой старый друг. Мы давно не виделись, а месяца два назад он нагрянул ко мне в гости, не просто так, а с просьбой устроить его сына в Киеве. Я о Семене уже слышал лестные отзывы. Чего ж молодому, талантливому человеку прозябать в провинции? Ну и похлопотал…. К тому времени освободилось место помощника начальника сыскной полиции, но дело в том, что у полицмейстера имелся свой человека на то место, но я через людей повыше, Семена устроил, вот он и взъелся на беднягу. И всунул ему это дело, что бы окоротить выскочку, так-то вот. – Алексей Петрович снова виновато вздохнул.

• Предыдущая
• 15/38
• Следующая