Меч с берегов Валгаллы - Александрова Наталья Николаевна - Страница 24
- Предыдущая
- 24/58
- Следующая
– Конечно, я! – отозвался Щеглов. – Что, так сильно изменился, что ты меня не узнаешь?
– Ну, не то чтобы сильно…
– Так можно к тебе заехать или так и будешь меня держать на дороге?
Хозяин открыл ворота и отступил в сторону. Щеглов заехал на его участок, поставил машину на свободное место, вылез из нее и протянул руку старому приятелю:
– Ну, здорово, деревенский детектив! Как жизнь? Как здоровье? Как настроение?
– Да не жалуюсь, – отозвался хозяин и поднялся на крыльцо. – Заходи, Васильич! – проговорил он, отворяя двери. – Только ноги вытирай, а то на дворе грязно.
Щеглов зашел в сени и огляделся.
– Хорошо у тебя, Иваныч! – проговорил он с легкой завистью. – Тихо, спокойно… не то что у нас в городе. Вот уволюсь к чертям, переведусь к вам в область… возьмете?
– Мы-то возьмем, да вот ты вряд ли захочешь. Это тебе у нас только с непривычки понравилось, а если подольше поживешь – волком взвоешь! Зимой по дорогам не проехать, половина домов нежилая, печку натопишь и сидишь в тепле, а на улицу нос высунуть страшно… это сейчас такая осень теплая, вон, сирень снова в почках… самое главное – скука у нас смертная, только и приходится разбирать ссоры между соседями из-за сбежавшей курицы. Самое громкое преступление за последний год была кража двух мешков комбикорма…
Василий Иванович проницательно взглянул на городского коллегу и спросил:
– Скажи мне правду, Васильич, зачем ты приехал?
– Я же тебе сказал по телефону – рыбку половить, за грибами в лес сходить… или ты мне не рад?
– Рад-то рад, да только чувствую, что не просто так ты приехал… за грибами! Какие грибы в ноябре? Да и рыба сейчас почти не ловится… признавайся честно – какое у тебя дело?
– Ничего-то от тебя не скроешь, Василий Иваныч! – вздохнул Щеглов. – Твоя правда, есть у меня к тебе дело. У тебя ведь проживает Татьяна Алексеевна Росомахина?
– Есть такие Росомахины, – проговорил деревенский детектив, – Федор и Татьяна. А что они натворили, что ими в самом Питере заинтересовались?
– А что ты об этой самой Татьяне можешь сказать? – вместо ответа задал Щеглов новый вопрос.
– Баба как баба. – Кукушкин пожал плечами. – Хозяйство у нее в порядке… огурцы она, правда, солит не очень, соли перекладывает, а так все как у всех. Муж, Федор, мужик тихий, почти непьющий… ну, Татьяна зато очень разговорчивая, за них обоих разговаривает. Ну все-таки, что они натворили?– Ну, Иваныч, ты же сам знаешь порядок – тайна следствия и все такое…
– Порядок-то я знаю, но и ты меня пойми – я тут за все и за всех отвечаю, если кто набедокурил – значит, я недоглядел, мне и надо разбираться… опять же, я Татьяну много лет знаю, с самого ее малолетства, и не думаю, чтобы она могла что-то учудить. Тем более в Питере – она там и не была лет пять…
– Да не беспокойся, она сама ничего не сделала, – успокоил его Щеглов. – Мне с ней просто поговорить надо, может она на одно серьезное дело свет пролить…
– Ну, если просто поговорить – так пойдем, прямо сейчас и поговорим. Они сейчас дома должны быть. – Кукушкин посмотрел на стенные часы с кукушкой, и в его взгляде промелькнула родственная теплота.
– Почему ты так в этом уверен?
– Потому, что сейчас передача по телевизору идет, это, как его… вток-шоу. «Ты мое все» называется. Про любовь и брак. Бабы наши его непременно смотрят, как с ума посходили. И Татьяна, само собой, не исключение.
– Так не стоит, наверное, ее от этой передачи отрывать, – засомневался Щеглов. – Она будет не в духе и не пойдет на контакт.
– А потом она может куда-нибудь уйти. Нет, лучше сейчас – эта передача минут через сорок заканчивается, так что пока мы дойдем, в самый раз будет.
Через полчаса два капитана подошли к дому Росомахиных.
Дом этот был побольше того, где обитал капитан Кукушкин, и выкрашен веселой оранжевой краской. На участке никого не было, и Василий Иванович сам открыл калитку, вместе с коллегой поднялся на крыльцо и постучал в дверь.
– Кого там принесло? – раздался из-за двери недовольный женский голос.
– Открой, Татьяна, это я, участковый Кукушкин! – громко проговорил Василий Иванович.
На мгновение за дверью наступила настороженная тишина, затем дверь распахнулась, и появилась женщина приятной полноты в синей вязаной кофте. На лице ее было нетерпеливое недовольство и раздражение, как будто ее оторвали от чего-то важного. Однако, оглядев гостей, женщина испуганно спросила:
– А что случилось-то, Василий Иваныч? Мой, что ли, что-то натворил? Ну, я ему покажу!
– Да нет, Татьяна, не беспокойся, Федор тут ни при чем. У нас не к нему, а к тебе дело. Вот коллега мой, Иван Васильевич, из самого Питера приехал о чем-то с тобой поговорить.
– Со мной? – видно было, что Татьяна успокоилась. – А это очень срочно?
– Ну, я долго ждал, еще немножко подожду, – вступил в разговор капитан Щеглов. – Вы пока досмотрите свою передачу. Там ведь недолго осталось?
– Минут десять, – призналась Татьяна, взглянув на часы, и тут же кинулась в дом, бросив через плечо: – А вы заходите, располагайтесь…
Два капитана вошли в дом, предварительно вытерев ноги о домотканый коврик.
В парадной комнате вовсю работал большой плазменный телевизор. На его экране несколько нанятых актеров старательно делали вид, что на глазах у зрителей устраивают свою личную жизнь. Татьяна сидела перед самым экраном, горячо сопереживая происходящему. Неподалеку от нее тихий затюканный мужчина чинил утюг. В дальнем углу комнаты девочка лет восьми играла в куклы.
Мужчина, охотно оторвавшись от своей работы, потянулся навстречу гостям:
– Здрасте, Василий Иваныч! Вы к нам по делу или просто так? Может, угоститесь чем-нибудь?
– Федор, сиди, когда тебя не спрашивают, занимайся своим делом! – прикрикнула на мужа Татьяна, не отрываясь от телевизора. – Люди не к тебе пришли, кому ты нужен! Люди со мной поговорить хотят…
– Да я что? Я ничего… – промямлил Федор и снова углубился в ремонт утюга.
Через несколько минут шоу закончилось, Татьяна оторвалась от экрана и повернулась к гостям:
– Ну, вы извините, что я вас плохо принимаю… я просто эту передачу всегда смотрю, особенно когда Шуру и Валю показывают. Очень я за их судьбу переживаю. Василий Иванович, вы с холоду рюмочку выпьете? У меня и закуска хорошая есть, огурчики своей засолки… и товарищу вашему предложите…
Она мигнула мужу, и Федор послушно, хотя и с оживлением во взоре, направился в сени.
Кукушкин выразительно взглянул на городского коллегу – не забыл ли тот, что он говорил о Татьяниных пересоленных огурцах, – и ответил за обоих:
– Извини, Татьяна, мне твои огурцы, конечно, очень нравятся, но сейчас мы при исполнении, на службе то есть. Поэтому водку пить не положено. Вот если чайку – это другое дело!
– Федор, слышал, что Василий Иваныч сказал? – окликнула Татьяна мужа, в то же время ловко накрывая на стол. – Не ходи за огурцами, печенье неси!
Федор с явным разочарованием ушел в другую комнату и вернулся оттуда с полным блюдом домашней выпечки.
Вскоре все уже пили чай с домашним печеньем.
Выпив чашку, капитан Щеглов отказался от второй и обратился к Татьяне:
– Татьяна Алексеевна, у вас ведь в городе есть двоюродная сестра…
– Катька-то? – фыркнула Татьяна. – Да она что есть, что нету. То годами не приезжает, а то вдруг прикатила, вся расфуфыренная, подарков навезла…
– А когда конкретно она приезжала?
– Когда приезжала? – Татьяна задумалась, потом просветлела лицом. – Ну как же, как раз Рита с Валерой объяснились… значит, в понедельник это было.
– Вот как? В понедельник? – переспросил Щеглов. – Подходящий день… а она вам ничего про себя не рассказывала?
– Катька-то? – Татьяна снова фыркнула. – Да разве она что по делу скажет? Только и знала, что хвастаться – какую она себе машину скоро купит, да куда отдыхать поедет… Как будто мне это интересно! Мало ли, кто что говорит – сейчас-то у нее ни семьи, ни жилья приличного, и машинешка самая захудалая… а что у кого завтра будет – то никому не известно! Может, она до завтра-то и вовсе не доживет – кирпич с крыши свалится, и все! Она еще передо мной нос дерет! – Татьяна огляделась вокруг и приосанилась. – У меня, по крайней мере, семья хорошая, муж, хозяйство, а у нее – только и есть то, что на ней…
- Предыдущая
- 24/58
- Следующая
