Про девочку Веру и обезьянку Анфису. Вера и Анфиса продолжаются - Успенский Эдуард Николаевич - Страница 11

• Предыдущая
• 11/12
• Следующая

Но крыса не хотела убираться и вырывалась. Дядька с крысой побежал в аппаратную, и все редакторы, видеоинженеры и другие работники немедленно оттуда убежали. Передача срывалась. Но скоро всё наладилось.

– А сейчас у нас будет самое интересное, – сказала ведущая. – У нас в гостях индийская мартышка Анфиса. – Она повернулась к Анфиске: – Анфиска, а ты знаешь какой-нибудь русский танец?

Анфиска на кривых лапках матросский танец «Яблочко» станцевала.

– А знаешь ли ты какой-нибудь индийский танец?

Анфиска снова танец «Яблочко» станцевала.

– Какое милое создание, – говорит ведущая и Анфиску на руки берёт. – Покажи, что ты ещё умеешь делать.

Анфиска к ней на плечи забралась и стала блох искать. Неизвестно, что она там находила, только она это есть стала. Тут операторы телевизионные быстро нашлись и рекламу шампуня стали показывать.

Когда реклама кончилась, папа смотрит, а Анфиски нет. Она за телевизионный кран уцепилась и катается. Этот кран нужен, чтобы студию сверху показывать. А для Анфиски нет ничего приятнее, как на самом верху оказаться.

Еле-еле кран к папе подвели, и он Анфиску отклеил.

– Всё, – говорит главная тётя-режиссёр откуда-то сверху, – забирайте вашу прелесть. Съёмка окончена.

Тут главный оператор говорит:

– А почему это мой кран ничего не показывает?

Почему, почему? Да потому, что главная камера от крана давно у Анфиски в сарафанчик спрятана.

Когда ехали домой, папа горестно сказал:

– Эх, Анфиска, зачем ты блох у ведущей тёти искала и почему ты индийских танцев не знаешь? Ты нам всю дружбу с Индией испортила вместе с этим, у которого в кармане крыса была.

Это он просто так говорил, для воспитательности. Потому что он понимал, что ни крыса, ни блохи на ведущей тёте крепкой дружбе с Индией не помеха.

И вот однажды осень наступила.

Папа с мамой как-то посмотрели в окно и сказали:

– Батюшки, уже конец августа!

– И верно, – согласилась бабушка. – Августу конец. Значит, Вере в школу пора.

– Вот что, – говорит бабушка, – надо, чтобы она не только в простую школу ходила, а ещё и в музыкальную.

– Это ещё зачем? – спрашивает мама. – Вот я в музыкальную школу семь лет ходила – только мучилась.

– Зато человеком стала. Можешь при случае песню крокодила Гены на пианино сыграть.

И началось – школьные рюкзачки, тетрадки-пенальчики, фартучки-причёски. Повсюду Веру водят и всё ей покупают. Даже скрипку ей купили.

А Анфиска дома сидит, скучает. Брать её с собой рискованно. Она обязательно к кому-нибудь в карман залезет или какой-нибудь чек съест.

Пока Вера по магазинам ходит и по парикмахерским, бабушка с Анфисой занимается. Она решила Анфису к делу приучить. Например, посуду мыть.

Но здесь Анфиса дальше облизывания стаканов не пошла. Даже тарелки не хотела облизывать, потому что они шершавые.

А когда бабушка поручила Анфисе носовые платки постирать, Анфиса их постирала, да. Но потом на люстре сушить развесила. И когда бабушка люстру включила, платки загорелись. Долго потом бабушка на столе прыгала, чтобы горящие платки снять.

Но самое опасное было то, что Анфиса всё время норовила какой-нибудь крантик включить и какую-нибудь кнопку нажать. Всё время бабушку новые радости ждали. То телевизор вдруг рявкнет на бабушку, так что она в сторону на метр прыгает, то пылесос завоет на весь дом, как привидение из кино, то вентилятор вдруг начинает бабушку охлаждать, а ей и так холодно.

И она заявила:

– Когда мы с Верой дома вдвоём, мы кое-как с Анфисой управляемся. А одна я с ней ни за что не слажу. Давайте её куда-нибудь пристраивать. Иначе вам меня куда-нибудь пристраивать придётся.

А куда Анфису пристроишь? В дом пожилых она не пойдёт, да и рано ещё, а в пионерский лагерь уже поздно.

И пошёл папа в городской цирк. Пришёл он днём, когда посетителей ещё не было. Спрашивает:

– Кто у вас тут обезьянками командует?

Оказалось, что это женщина со знаменитой фамилией – ДУРОВА. Тереза Дурова. Её позвали. Это была очень красивая тётя вся в блестящем. Сразу видно, что артистка – в такой одежде дома не ходят.

Папа спрашивает её:

– Вам обезьянки нужны?

– Ещё как нужны, – говорит Тереза. – А что?

– А то, что у нас одна обезьянка высвобождается, – говорит папа.

– Как так высвобождается?

– А так, – объясняет папа, – дочка в школу ходить начинает, а обезьянка без неё скучает. Плакать начинает.

– Она у вас психически нормальная? – спрашивает Тереза. – Не кусается?

– Конечно, нормальная, – отвечает папа. – Как вся наша семья.

– Это ещё вопрос, – говорит дрессировщица. – А что она умеет делать?

– Матросский танец «Яблочко» танцевать.

– Это уже кое-что. А что ещё?

Папа подумал, подумал:

– Больше ничего.

– Ну, и это хорошо, – говорит Тереза. – Значит, неиспорченная. А почему вы её отдаёте?

– Мы не отдаём, – отвечает папа. – Мы на работу устраиваем. Она всё равно наша остаётся. Мы её иногда будем домой брать.

– Первый случай в моей жизни, – говорит Тереза Дурова. – Ладно. Приносите её, поглядим на ваше сокровище.

И вот первое сентября наступило. Веру в школу собрали – туфли надели нарядные, фартучек. И папа говорит:

– Вот что, Вера, ты в школу идёшь, а Анфиса в цирк поступает.

Вера очень расстроилась:

– А почему?

– Потому что ты полдня будешь в школе. Полдня будешь уроки делать, Анфиска будет скучать. А в цирке ей занятие найдут. Она будет людей веселить.

Вера Анфиску обняла и спрашивает:

– А она будет наша?

– Конечно, наша. Мы будем её на каникулах домой брать.

– А в школу ей нельзя? – спрашивает Вера.

– Конечно, можно, – сердится папа. – Чтобы она у учительницы на голове во время урока блох искала.

Веру нарядили, дали ей в руки букет цветов килограммов на шесть и в школу повели.

А Анфиска на папе ехала как воротник – уже холодать стало.

Около школы играл оркестр, и было весело. Всех первоклашек в линейку выстроили и долго им объясняли, что их школа лучшая в районе, а район – лучший в Москве.

Потом выступил директор. Он сказал:

– Дорогие школьники, ремонт школы ещё не закончен. Начало занятий переносится на пятое сентября.

Школьники раздали учителям килограммы цветов и недовольные разошлись. Они пока ещё считали, что школа – это счастье.

После этого папа взял Веру за руку, и они пошли Анфису в цирк устраивать.

Тереза Дурова встретила их очень радостно. Провела их в середину цирка, на арену. У неё как раз репетиция была.

Папа сказал ей, что Вера в школу ходить начинает, даже в целых две – простую и музыкальную. И что Анфиска без неё плачет.

• Предыдущая
• 11/12
• Следующая