Прядильщики. Магические приключения девочки Лизы и ее брата Патрика - Оливер Лорен - Страница 30

• Предыдущая
• 30/35
• Следующая

– И будем играть, – вставил мальчик со смеющимися глазами.

– И устраивать пикники, – подхватила похожая на Анну девушка, держа Лизу за руку. – И еще будем все время смеяться!

– И любить друг друга, – мягко добавила женщина в шали. – Мы будем всегда любить друг друга.

– Тост! – сказал мужчина, поднимая свой бокал.

– Подойди, Лиза, – позвала похожая на Анну девушка. – Присядь с нами.

Ощущение счастья переполняло Лизу, она стала забывать обо всех страхах и боли, пережитых во время скитаний под землей, и ей ужасно, ужасно захотелось подсесть к этому столу. Но забыть о Патрике она не могла даже в такую минуту.

И девочка сказала с некоторым сожалением:

– Я не могу. Я должна найти Патрика. Я должна освободить моего брата. – Заметив, что седой мужчина нахмурился, она поспешно добавила: – Но может быть, на пути назад? Патрик тоже с удовольствием побыл бы здесь. Он очень любит игры.

– Это невозможно, – покачал головой седой мужчина.

– Абсолютно невозможно, – подхватила его жена.

Похожая на Анну девушка обхватила Лизу за плечи. От нее пахло чем?то сладким, похожим на жимолость и малину.

– Я не понимаю, – сказала она своим сладким голоском. – Разве тебе не хочется остаться здесь и стать моей сестрой?

– Хочется, – честно ответила Лиза.

– Разве ты не хочешь вечно быть счастливой? – снова спросила девушка, похожая на Анну.

– Да, – произнесла Лиза. – Конечно, хочу.

– Тогда ты должна забыть о Патрике, – пропела девушка и снова потянула Лизу к столу. – Ты должна забыть обо всем, что было прежде, сесть и поужинать вместе с нами, а потом у тебя будет все, что ты только пожелаешь, и мы с тобой будем жить вечно, и никогда не состаримся, и навсегда останемся красивыми, юными, счастливыми и любимыми.

Лиза посмотрела на улыбающиеся лица всех, сидевших за столом. Эти люди были олицетворением счастливой семьи, они сочетались друг с другом гармонично, как ноты правильно взятого на рояле аккорда. Девочка с трудом сглотнула, и проговорила:

– Но… Но я не могу остаться здесь навсегда. Я должна возвратиться Наверх.

– Наверх! – фыркнула похожая на Анну девушка. Она произнесла это слово так, словно речь шла о чем?то мелком, пустом, не заслуживающем внимания и неприглядном, вроде чулана без окон. – Что ты забыла там, Наверху?

Лиза задумалась. Подумала о таком же – почти таком же кухонном столе в их доме, о рассеянном бормотании отца, о матери, бесцельно бродящей взад?вперед по дому, и неуверенно ответила:

– Наверху мой отец и мать. Если я останусь здесь, они станут беспокоиться обо мне.

– В самом деле? – спросила женщина, чуть приподняв бровь.

– Ты уверена в этом? – широко улыбнулся седой мужчина.

– И они всегда счастливы? – подхватила похожая на Анну девушка. – И они всегда любят тебя?

Лиза вспомнила восклицательный знак между бровями своей матери, вспомнила ее слова: «Ты должна быть хорошей девочкой и вести себя так, как положено в твоем возрасте… Помолчи, дай маме подумать». Вспомнила отца, который весь день работал и так уставал, что дома с ним уже было ни поговорить, ни тем более поиграть…

Девочка отодвинула стоявший у стола стул так, чтобы на него можно было сесть.

– Она садится! – крикнул седой мужчина.

– Ура Лизе! – подхватил мальчик, раскачиваясь на своем стуле.

– Моя дорогая, любимая девочка! – сказала женщина в шали.

– Моя вечная сестра! – произнесла девушка, которая была красивее Анны, и в ее глазах загорелись зеленые, словно электрические искры.

Лиза замерла в самый последний момент, едва не опустившись на стул. Эти зеленые искры живо напомнили ей глаза наблюдающих из темноты прядильщиков. И скавгов, которые хотели зажарить ее себе на обед. С огромным усилием девочка оторвала свою руку от стула и отступила на шаг от стола.

– Вы ненастоящие, – проговорила она. Каждое слово тоже давалось ей с большим трудом.

Седой мужчина рассмеялся, но его смех показался Лизе неестественным.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Стол, птицы, лес, – ответила Лиза, указывая рукой на все, что называла. – Это все ненастоящее.

– Лиза, – похожая на Анну девушка подошла ближе и крепко обняла ее за плечи. – Лиза, послушай меня. Я буду тебе самой доброй, самой веселой, самой любящей тебя сестрой. Разве тебе не хочется остаться со мной?

Ее слова проникали в самую душу девочки, магнитом тянули ее назад, к столу.

– Я не могу, – собрав в кулак всю свою волю, ответила Лиза.

Девушка резко отпустила плечи Лизы и сердито сказала:

– Наверху тебя не ждет ничего хорошего. Только серые будни, тяжелая учеба, работа по дому, ссоры с родственниками, вечное картофельное пюре и люди, не способные дать то, чего ты хочешь от них. А здесь все прекрасно, здесь все всегда будет так, как ты любишь, как тебе нравится. Здесь ты всегда будешь счастлива.

Ее голос напоминал липкий сироп. Он заливал мозги Лизы, не давал ей думать, но она продолжала сопротивляться и настаивать на своем.

– Не велика хитрость быть счастливой там, где все идеально устроено, – медленно произнесла она. – Для этого не нужно храбрости. Так любой сможет.

– А велика ли разница между тем, что настоящее, а что нет? – с истеричными нотками в голосе спросила девушка, похожая на Анну. – Ты веришь в нас, значит, мы настоящие.

Но было слишком поздно. Лиза сделала еще шаг прочь от стола, затем еще один. И с каждым шагом фигуры седого мужчины, красивой женщины, мальчика и Анны, которая не была настоящей Анной, начинали расплываться, дробиться, как изображения на экране телевизора во время сильной грозы.

– Да, но Патрик верит в меня, – сказала Лиза. – Это и есть самое настоящее.

Девушка, которая вовсе не была Анной, хрипло вскрикнула и побежала к ней, широко раскинув руки, сверкая глазами, которые приняли форму полумесяца – глазами прядильщика. Девочку окатил порыв сильного ветра, лес наполнился криками, все птицы взлетели ввысь, в небо, которое затягивало быстро набухающее на глазах черное облако. Лизе показалось, что весь окружающий ее мир втягивается в воронку урагана, который со свистом рвет этот мир в клочья. Она испугалась, закрыла глаза и, стараясь перекрыть шум ветра, принялась громко перечислять вещи, которые, как она знала, наверняка были настоящими.

– Моя мама по утрам любит гренки из ржаного хлеба. Мой папа пьет кофе без молока. Патрик не любит ходить мокрыми босыми ногами по траве, и поэтому всегда ставит свои сандалии рядом с бассейном, когда купается. Мой любимый цвет – красный. На моем прикроватном столике лежат три заколки для волос. Их мне подарила тетушка Элизабет.

Свист ветра перешел в яростный рев, Лиза почувствовала, как чьи?то ледяные руки обхватили ее запястья и потянули, едва не свалив с ног.

Девочка устояла и продолжила перечислять:

– Лето наступает после весны, а осень после лета, затем приходит зима, а за ней опять весна.

Неожиданно шум резко оборвался, и стало тихо. Лиза осторожно приоткрыла один глаз, затем другой.

Она стояла в большой белой комнате – тихой и совершенно пустой. Лес, деревья, стол – все исчезло. А в одной из стен комнаты была простая деревянная дверь.

Девочка прошла через помещение, открыла эту дверь и вышла через нее, пройдя последнее третье испытание. Теперь она оказалась совсем близко от брата, томящегося в Паутине душ.

Глава 21Паутина

Лиза стояла в большом темном пространстве перед паутиной величиной с башню. Паутина тянулась вверх, уходила в туман и мрак, слегка покачиваясь в пронизывающих пещеру потоках холодного влажного воздуха.

Паутина была соткана из серебряных нитей, которые поблескивали, переливались и, казалось, излучали свой собственный холодный свет.

Вверх, все выше и выше тянулись сплетенные из шелковистых нитей бесчисленные петли и завитушки.

Лиза сделала шаг в направлении паутины, затем другой.

Ей вспомнилось, какой маленькой казалась она самой себе, когда очутилась вместе с родителями в Нью?Йорке среди его башен?небоскребов из стекла и металла. Они были похожи на застывшие бетонные водопады, на свисающие откуда?то с неба гигантские каменные языки, готовые слизнуть и проглотить тебя.

• Предыдущая
• 30/35
• Следующая