Жрец (СИ) - Снежный Иван - Страница 74
- Предыдущая
- 74/75
- Следующая
Конечно, проще закрыть глаза, уповая на божественную силу любви и на абстрактную болтовню о ненасильственном противостоянии...и.т.д. и.т.п. Но не пора ли проснутся? (Пометка: лучше прокричать эту часть)
И какое счастье, что в основной своей массе люди такие идиоты. Они смотрят на весь этот театр и думают, что у них есть возможность выбирать. Не понимая, что для сильных мира сего они всего лишь скот. Жизнь и выбор которого не стоит ничего. (пауза, глубокий вздох) Абсолютно ничего.”
Мистик уже доел курятину и поднялся с кресла:
-Что-то вроде такого надо написать и тебе. Оставь себе черновик, я наизусть помню. Не обязательно такое, но желательно от души...лучше выйдет. Пойдем, сразу попробуешь сейчас, как раз время подходящее. А дальше уже сам будешь, мне скоро в реал пора.
Мне хотелось еще посидеть у огня и послушать разговоры. Здесь я чувствовал себя как дома, в окружении таких же двинутых хилеров. Но доводы Бравоса были вескими, да и опробовать новую грань игры стоило скорее. Мы покинули уютный зал, в котором проходил совет жрецов, и пробрались через шумный кабак, а затем и сквозь уличную предпраздничную суету. Но я почти не замечал окружения, не давала покоя прочитанная проповедь:
-Слушай, друг, ты, правда, в это веришь?
Мистик остановился, похоже, мои слова развеселили его:
-Разумеется, иначе не выбрал бы такую религию. Почему все задают мне этот вопрос? Неужто слишком дикие мысли?
Я пожал плечами. Мысли-то может и не дикие, думать об этом тяжело. Бравос прикинул что-то, осматривая меня, а потом сказал заговорщицким тоном:
-Эти слова для правящей элиты. Сделал на основе речей Макиавелли, все равно его сейчас никто не читает. На самом деле неписи – ерунда. Самое главное – живые игроки. Если им понравятся твои проповеди, они запишутся в паству. Собери паству побольше, и получишь...впрочем, не буду портить впечатление, сам поймешь.
-А игрокам какой расчет записываться в паству?
-Им будет сообщаться, когда и где ты проповедуешь, а если они не смогут прийти – получат записи по почте. Короче, еще одно из местных развлечений. Другого интереса я не знаю...поэтому постарайся сделать свои выступления интереснее, над голосом поработай, что-нибудь стоящее людям поведай.
Мы вышли на площадь Серебряного света, потихоньку заполняемую народом. Я был здесь впервые, несмотря на весь опыт прогулок по святому городу. Именно эту площадь решили использовать для встречи с Императором. На ее дальнем конце установили огромный постамент с навесом и креслами. Люди постепенно стекались со всех улочек, и собирались в небольшое озерцо живой массы. Бравос прошел к центру площади, оттесняя плечами игроков и НПС.
-Вот здесь хорошее место. Много народу, пока церемония не началась, успеешь прокричаться. Указательным пальцем показываешь себе на горло и говоришь “Начало проповеди”, как закончишь – то же самое и “Конец проповеди”. Давай, пробуй.
Я не очень представлял себе, что хочу сказать в своем первом выступлении. Есть, конечно, общие мыслишки, и в какой-то момент они начали даже формироваться в подобие речи. Но моему бенефису не суждено было состояться. Когда я проделал указанные мистиком действия, возникло сообщение:
Вы присутствуете при эпохальном событии. Чтение проповедей в данной локации временно недоступно.
Я развел руками в ответ на немой вопрос Бравоса. Он тоже попробовал активировать проповедь, нахмурился:
-Ничего не понимаю. Проповедовать разрешается даже стоя посреди боя между гильдиями. Впервые встречаю такое. Почему же так...стоит дождаться этого Марка.
Дожидаться нам пришлось недолго. Раздались фанфары, в воздух взметнулись огненные всполохи от посохов придворных магов. Походная процессия с императором на белом коне въехала на площадь и продвигалась к сцене. Сам император не впечатлил, он оказался невзрачным карликом со скучающим выражением лица. Площадь заполнялась людской массой еще сильнее, я с удивлением углядел в толпе знакомые лица. Почти все церковники города были здесь. Рядом со мной стоял сам епископ Лукарь в простенькой для себя одежде и без свиты. Вокруг толпились игроки, стараясь заговорить с ним и подарить подарки, но Лукарь смотрел только на императора, не замечая никого. Похоже, выполнял заданную программу. Наверняка где-то здесь и мой наставник. Интересно, жрец Торм Громоподобный покинул свою мастерскую ради встречи высочайшей особы или плюнул на такую ерунду? Я опасливо осмотрелся. Воспоминания о тяжелой руке первого молотобойца Навьи были еще свежи в памяти. Тем временем пышная церемония продолжалась. Часть персонажей во главе с императором взобралась на сцену. Конечно, среди них был великий и ужасный Таврий. Поближе к коронованной особе, подальше от толпы, место как раз для него. Патриарх стоял возле какого-то мужчины в робе из мешковины. Этот человек привлекал внимание, и даже нехотя я вновь и вновь возвращался взглядом к нему. Был в нем какой-то животный магнетизм. В глубоко запавших глазах и изможденном лице. В немного скрюченной фигуре и босых ногах, смотревшихся дико рядом с роскошными нарядами императора и церковными сутанами. Я оглянулся на Бравоса:
-А кто этот босой, рядом с Марком?
Мистик покачал головой:
-Эх, Норман, не знаешь разящую длань света. Это брат, глава всех инквизиторов Тормунд. По мне так самый влиятельный непись на этой площади, игроки от аудиенций с ним бегают как от огня. Причем часто в прямом смысле.
Вот ты какой, главный инквизитор. Я всматривался в него все сильнее, пытаясь понять, что он за личность. Ни одной личной вещи: ни символов веры, ни атрибутов власти, ни оружия. Истязает себя? Скорее тренирует. Эта роба вовсе не случайно одетый наряд и босоногость – совсем не жест протеста. Думаю, он так выглядит всегда: и на казнях, и на роскошных приемах. Глубоко погружен в себя. Казалось, ему нет дела до происходящего вокруг, хотя уверен, что Тормунд не одобряет подобных празднеств. Совсем еще молодой, особенно рядом с патриархом и другими церковниками. Какая у тебя правда, главный палач Триединого? И как ты можешь спокойно спать по ночам, продолжая истязать стольких людей? Неважно, невинных или нет. Стоит ли иметь с тобой дело, или Бравос прав и надо бежать от тебя как от чумы? Кажется, я опять слишком сильно задумался. Может, эта наша последняя встреча, а я уж размечтался.
Тем временем пышная процедура приветствия продолжалась. Глашатай вышел на постамент и крикнул в какое-то подобие рупора:
“Церемония встречи Императора Марка Пятого объявляется открытой! Первым Императора поприветствует патриарх Таврий Всепрощающий!”
Старик вышел вперед. Как всегда в белоснежной сутане, подтянутый и бодрый. И начал говорить совсем не о высокопоставленном госте города:
-Люди святого города, через вас я обращаюсь ко всему роду человеческому. Смутные времена наступают. Времена, когда огонь охватит наши дома, а тьма поглотит наши души. Чтобы выжить в грядущем, мы должны пойти на многое. Как и другие отцы церквей, я видел великую войну. Я видел, как восставала из пепла наша Империя, и я восставал из пепла вместе с ней. Постоянно задаваясь одним и тем же вопросом: “В чем заключается мой долг?”. До того дня, пока не столкнулся с истинным злом.
Сухощавая рука патриарха сильнее сжала посох с коронами:
-Страна, которую мы возводили кровью и потом, рушится на моих глазах, и тому причиной стали наше собственное невежество и гордыня. Чтобы не потерять то немногое, что еще осталось, я должен сделать невозможное. Слава Триединому!
Толпа подхватила “Слава! Слава!”. Видно было, что речь закончена, но Таврий все не уходил. Старик замолк, вглядываясь в лица людей на площади. Людей жадно хватающих каждое его слово. Вдруг он весь как-то съёжился и будто сразу постарел лет на десять. Его голос утратил обычный магнетизм и даже немного дрогнул:
-Надеюсь, вы сможете меня простить. Слово Императору Марку.
- Предыдущая
- 74/75
- Следующая
