Ранняя осень - Паркер Роберт Б. - Страница 25

• Предыдущая
• 25/35
• Следующая

— Ну что, святой отец, — приветствовала меня Сюзан, открыв дверь. — А где же твой маленький послушник?

— С Генри Чимоли, — ответил я. — Нам нужно поговорить.

— В самом деле? А я подумала, что ты, так долго живя холостяцкой жизнью, зашел проверить свои мужские качества.

Я покачал головой.

— Перестань говорить ерунду, Сюзи. Нужно поговорить.

— Ага, вот, значит, что тебе нужно. — Сюзан отступила в сторону, давая мне войти. — Кофе? Выпивку? Чего-нибудь перекусить? Я мигом. Я же понимаю, как ты занят. Не смею задерживать.

— Кофе, — попросил я и, усевшись за кухонный стол, выглянул в окно.

Сюзан поставила на огонь воду. На ней были вылинявшие джинсы и мужская рубашка из шотландки.

— Есть чищенные орехи, — бросила Сюзан. — Будешь?

— Да.

Она выставила на стол синюю тарелку и насыпала в нее немного орехов. Потом бросила в две синие чашки по ложке растворимого кофе и залила кипятком. Придвинула одну чашку мне и, усевшись напротив, отпила глоток из своей.

— По-моему, ты всегда очень рано начинаешь его пить, — заметил я. — Растворимый кофе должен немного постоять.

Сюзан бросила в рот орешек.

— Давай, говори.

Я рассказал ей о Поле и о его мамаше.

— Малыш уже делает успехи, — закончил я. — Я не могу позволить ей забрать его.

Сюзан задумчиво покачала головой и поджала губы, выражая неодобрение.

— Ну и дела, — вздохнула она.

— Согласен.

— Ты уже готов стать отцом?

— Нет.

— Так что же изменилось?

— Ничего.

— Да? По-моему, в прошлый раз мы неплохо провели время втроем.

— Так не будет постоянно.

— Да? Кто же будет охранять его, когда мы захотим побыть вдвоем? Собираешься нанять в няньки Хоука?

Я съел орешек. Запил кофе. И наконец сказал:

— Не знаю.

— Прекрасно. Просто прекрасно. А мне чем заниматься, пока ты будешь играть с ним в детский сад? Может записаться в бридж-клуб? Или начать брать уроки танцев? Или просто сидеть и листать журнальчик?

— Не знаю. Я не знаю, что ты должна делать. Или что должен делать я. Но я знаю, чего я не должен делать. Я не должен отдавать им ребенка, чтобы они опять начали играть им в пинг-понг. Это я знаю точно. Остальное нужно решить. Об этом я и хотел с тобой поговорить.

— Я очень рада, — Сюзан криво улыбнулась.

— Я не собираюсь пока обсуждать твой страх, потому что сейчас меня больше заботит он, а не ты.

— А может говорить обо мне вообще не важно?

— Важно. То, что нам нужно сказать друг другу, всегда важно, потому что мы любим друг друга и принадлежим друг другу. Навсегда.

— Включая и мой, как ты сказал, страх?

— Да.

Сюзан замолчала.

— Не будь такой, как все, Сюз. Мы не такие, как все. Мы ни на кого не похожи.

Она сидела, молча разглядывая свои руки. К губе прилип крошечный кусочек сахара. Из кофейной чашки прямо ей в лицо поднималось облачко пара.

На кухне тикали часы. Где-то вдалеке залаяла собака.

Сюзан медленно протянула мне руку и развернула ладонью вверх. Я нежно пожал ее.

— Нет такого понятия, как “плохой мальчишка”, — вздохнула Сюзан. — Хотя ты все еще и пытаешься проверить эту гипотезу.

Держа ее руку в своей, я сказал:

— Во-первых, малыш хочет стать артистом балета.

— И?

— И я не имею ни малейшего понятия, как он может осуществить это желание.

— Думаешь, я имею?

— Нет, но ты могла бы это выяснить.

— По-моему, это ты у нас детектив.

— Да, но у меня есть много других вопросов, которые тоже нужно выяснить. Ты можешь найти для меня какую-нибудь инструкцию по всем этим балетным делам?

— Если отпустишь мою руку, я встану и сделаю еще кофе, — улыбнулась Сюзан.

Я отпустил. Она приготовила кофе.

— Так можешь? — повторил я.

— Могу, — кивнула Сюзан.

Я поднял чашку и пожелал:

— Счастливой охоты.

— Предположим, несмотря на усилия обоих родителей, тебе удастся оставить его у себя, — задумчиво проговорила Сюзан. — Предположим, тебе удастся убедить суд, который редко отдает детей в руки незнакомых людей вопреки воле родителей. Представим, что ты сможешь удержать его. Но ты готов помочь ему учиться в колледже? Готов жить вместе с ним? Ходить на собрания учительско-родительской ассоциации?

— Нет.

— “Нет” что?

— Ничего из всего, что ты сказала.

— Ну и?

— Значит нам нужен какой-нибудь план.

— По-моему, тоже, — согласилась Сюзан.

— Во-первых, я не знаю, захотят ли родители вообще ввязываться сейчас во все эти суды. Никому из них мальчишка не нужен. А если и нужен, то только затем, чтобы досадить друг другу. Если они попадут в суд, чтобы вернуть его, я постараюсь доказать, что они не в состоянии воспитывать парня, и могу вытащить на свет божий такие вещи, которые сильно подмочат их репутацию. Не знаю. Может они или один из них из-за того, что я не желаю отдавать им сына, так взбесятся, что подадут в суд, а может старик опять спустит с цепи своих шавок. Хотя склонен думать, что после первых двух провалов у них может поубавиться прыти.

— Даже те родители, которые не любят своих детей, не хотят терять их, — возразила Сюзан. — Дети — это собственность. Иногда единственная собственность родителей. Не думаю, что они захотят потерять его.

— Но он им не нужен.

— Не имеет значения. Просто это нарушает привычные человеческие рамки. Никто не может учить меня, как мне обращаться со своим ребенком. Я все время наблюдаю это в школе. Родители, которые постоянно подвергают физическим оскорблениям своего ребенка, сами, будучи детьми, подвергались физическим оскорблениям. Но попробуй отобрать у них ребенка, они глотку перегрызут.

— Значит ты считаешь, что они попытаются вернуть его?

— Уверена.

— Это усложнит дело.

— И суд вернет им его. Они могут быть не очень хорошими родителями, но они не оскорбляют его физически. У тебя нет никаких мотивов.

— Знаю, — вздохнул я.

— Если они, конечно, обратятся в суд. Как ты сказал, отец вполне может спустить с цепи своих шавок.

— Да. Я сейчас как раз думаю, откуда у него могут быть связи с этими подонками. Агент по продаже домов и земельных участков обычно не связан с такими людьми, как Бадди Хартман.

— Ну и?

— Так какими же делами занимается Мэл Джакомин, если у него есть такие знакомые, как Хартман?

— Может он когда-то продавал ему какую-нибудь недвижимость или страховой полис?

Я покачал головой.

— Нет. Такие, как Бадди, не совершают законных сделок. Он бы просто нашел способ как-нибудь украсть этот полис.

— И что же ты думаешь?

— Думаю, что, если бы мне удалось раскопать что-нибудь против Мэла, а может и против Пэтти тоже, я бы имел неплохой козырь в борьбе за Пола.

Впервые за несколько часов Сюзан улыбнулась мне.

— Так что же это получается, мистер сыщик? Как я понимаю, вы хотите заняться шантажом?

— Именно, — кивнул я. — Самым настоящим шантажом.

• Предыдущая
• 25/35
• Следующая