Поединок. Выпуск 17 - Ромов Анатолий Сергеевич - Страница 33

• Предыдущая
• 33/107
• Следующая

— Ай да Саша, — Баскаков взял один, отхлебнул. — М-м, горячо, вкусненько… Сейчас бери Баранова с его группой и жми на Лесную. Жуков Геннадий, все у Певцова… Если дома нет — затаитесь и ждите. Связь постоянно! Плесни еще… Спасибо. Готов, Нодар?

— Я всегда готов, Андрей Сергеевич.

— Не умрешь от скромности, генацвале… И аккуратней, Долгушин, без особого шика!

— Не беспокойтесь, Андрей Сергеевич, который год в школу ходим.

Баскаков, обжигаясь, торопливо допил чай, ощупал кобуру под плечом, сдернул со стула пиджак и пошел к двери, натягивая его на ходу.

В торце Центрального Дома туристов, выходившего на улицу 26 Бакинских Комиссаров, в левом углу за стеклянными стенами с плетеной металлической сеткой расположилось заведеньице, где бойко торговали соками и ядовито-розовым мороженым из автоматов два молодца в белых рубашках. Все столики здесь были заняты, и, купив мороженое, Гвасалия перешел к другому углу, в «Кулинарию».

В ее помещении слева от входа разместилась стойка кафе, и народу хватало. Входили, выходили, как бы бесцельно прохаживались, изредка переглядываясь или вдруг перебрасываясь фразой-двумя, юркие разномастные мальчики и подмалеванные девочки из начинающих.

Из «Волги», втиснувшейся между туристскими «Икарусами», Баскаков видел, как Гвасалия вышел на улицу, постоял на углу, покончив с мороженым и обтерев руки платком, что-то спросил проходившего мимо юнца и вскоре скрылся из вида.

Гвасалия вернулся туда, где торговали мороженым. Встал у стойки, подождал, пока рядом окажутся только алчущие лакомства детишки, и спросил у продавца:

— «Мальборо» в захоронке не найдешь?

— Откуда? У халдеев за углом спроси… Или у привратников.

— А Бубуся не видел?

— Да недавно возникал. — Продавец глянул по столикам. — Вон Миня сидит, значит, и Бубусь недалеко.

Щуплый подросток в широких розовых шальварах и балахонистой кофте сидел с застывшей улыбочкой на бледном лице, синие глаза были слегка подведены, на тонких запястьях сцепленных рук блестели браслеты.

Вскоре помещение заполнила группа голоногих туристов, послышалась немецкая речь. И хотя их фигуры заслоняли Миню, Гвасалия заметил, как тот посмотрел в сторону входа, поднялся и вышел.

Наблюдавший из машины Баскаков опять увидел Гвасалия и перенес внимание на двоих юнцов впереди него, огибающих угол здания.

Бубусь и Миня прошли мимо «Березки» и входа в гостиницу, миновали прозрачные стены ресторанного вестибюля и завернули в широкий проезд-тоннель, где стояло несколько машин.

Гвасалия нагнал их, когда Бубусь открывал дверцу «девятки».

— Подожди, Бубусь, к тебе дело есть.

— Дело? — удивленно распахнулись красивые, в густых ресницах глаза. — Какие дела, дорогой, ты вывеской ошибся… Мы не деловые, мы сознательные.

— Гена привет передал, — подошел ближе Гвасалия. — Он…

— И-я-аа!!

С пронзительным выкриком сломавшись в пояснице, Бубусь развернулся на опорной ноге, а другая, описав дугу, смаху ударила Гвасалия в голову. В последний момент и скорее инстинктивно тот успел подставить ладонь, но сильный удар все равно сбил его на асфальт.

— Миня, в тачку! Миня, сучка, садись!

Подпрыгнув, Бубусь двумя ногами попытался попасть в лицо Гвасалия, но он рывком откатился в сторону.

— Стоять! — приказал вбежавший в сумрак тоннеля Баскаков. Дуло пистолета взглянуло на Бубуся, на Миню, опять на Бубуся. — Руки, ну!

— Не станет он, слышишь? — пятясь к машине, крикнул Бубусь, поводя вскинутыми в боевой стойке руками. — Не выстрелит… Беги!

Гвасалия уже заходил Бубусю за спину, а Миня быстрым шепотом уверил Баскакова:

— Все, начальник, все… Я — стою. И ни при чем, просто подружка его. Не надо!

Гвасалия сверху вниз быстро охлопал очень крепкое под одеждой тело Бубуся, и тот с кривой улыбкой на девичьем личике позволил ему это, улыбаясь даже тогда, когда из нагрудного кармана извлекли плоский пакетик.

Баскаков забрал у Гвасалия найденное, развернул плотную бумагу. На его ладони лежали два кольца и бесформенный, сплющенный кусочек золота.

— Это не зубное, — медленно произнес Баскаков, поднося зажатый в пальцах желтый металл к нежному лицу с сузившимися от ненависти глазами. — Он эту звезду не придумывал себе, как некоторые, он ее своей и чужой кровью добыл… Слышишь?

— Только не надо меня лечить, мусор. Все равно вас скоро развесим, как в Венгрии вешали… Твари!

Светлые «Жигули» третьей модели стояли с раскрытым капотом на Лесной улице, мужчина в безрукавке замасленными руками менял очередную свечу. Сидящий в салоне Баранов увидел остановившееся наискось через улицу такси, подождал, пока выйдет пассажир, вгляделся. Пассажир вошел в арку дома, такси отъехало, и Баранов сказал в рацию:

— Похожий объект прибыл. Направляется к вам. Как поняли?

— Вас понял, объект прибыл, — ответила рация, — Находитесь в готовности.

Менявший свечу посмотрел на Баранова и быстро сделал несколько оборотов ключом. Накинул провод, вложил ключ в сумку, отер тряпкой руки и захлопнул капот. А потом сел в машину.

Через окно лестничной клетки дома в том же дворе Долгушин и его напарник увидели сутулого молодого человека, проходившего от арки к подъезду. Как раз в этом подъезде была квартира, в которой жил Геннадий Жуков, и Долгушин был уверен, что это именно тот, кого они ждут.

— Он? — спросил напарник.

— Оч-чень похоже, — отозвался Долгушин. — Сообщи «Озону».

Гена поднялся на свой этаж, не сразу попав ключом в скважину, отворил дверь. В прихожей сбросил кроссовки и, не надевая тапочек, в одних носках зашел в кухню. Достал из холодильника бутылочку «Пепси», сдернул крышечку об угол стола, прямо из горлышка звучными глотками отпил половину и с бутылкой в руке побрел в комнату.

Вошел и застыл на пороге.

— Привет, фраерок, — сказал Валёк. Он сидел у окна, портьера была слегка отодвинута, для обзора двора. — Засек клиентов на улице? По твою персону клиенты, я так рассуждаю.

— Какие клиенты… — заикнувшись, протянул Гена. — А ты как… Зачем?

— Так ведь должок за тобой. А я тороплюсь. Придется разобраться.

Баранов и его напарник одновременно увидели «Волгу», показавшуюся в конце улицы. Машина завернула в арку дома, где жил Геннадий Жуков, и остановилась там, не въезжая во двор.

Баскаков включил рацию:

— «Эфир», я «Озон», как слышите? Прием.

— «Озон», слышу вас хорошо, — отозвался Баранов.

— «Эфир», я «Озон», продолжайте наблюдение, — Баскаков отключился и включил рацию снова. — «Космос», я «Озон», доложите обстановку, прием.

— «Озон», я «Космос», — Долгушин смотрел на окно и балкон квартиры в третьем этаже дома напротив, — Объект прибыл на место минут пятнадцать назад…

— Один?

— Один.

— «Космос», слушай меня: продолжать наблюдение, выхожу на место… В случае моего отсутствия через пять минут — выходить на объект самим. Как поняли?

— «Озон», вас понял, продолжать наблюдение, в случае отсутствия через пять минут — выходить самим… «Озон»! Разрешите поддержать ваш выход! — с тревогой попросил Долгушин.

— «Космос», вас понял. Исполняйте приказ! — Баскаков отложил рацию. — Гриша, я пошел. Держи связь с Певцовым, ларевидери…

— Ни пуха, Андрей Сергеевич!

Баскаков прошел до подъезда, держась ближе к стене дома, прыжками через ступеньку поднялся на площадку третьего этажа, около двери перевел дыхание. И нажал кнопку звонка.

Его должно было насторожить то обстоятельство, что Жуков открыл сразу, с началом звонка, и без всяких вопросов. Глядя в бледное лицо хозяина квартиры, Баскаков решил, будто тот собрался уходить, и не насторожился.

— Жуков Геннадий?

— Да. А вы… откуда?

Вопрос был нелеп, и Баскаков едва сдержал улыбку.

— Очень рад встрече.

Он вошел, а Гена отступил назад, и, по его взгляду поняв свою ошибку, Баскаков попытался среагировать, но не успел. Правая рука дернулась к левой подмышке, ноги согнулись для толчка с разворотом, но Валёк стоял сзади, выдвинувшись из-за двери, и рука с кастетом опустилась на затылок Баскакова. Попытка развернуться несколько ослабила удар, но и только. Он осел на пол, упираясь руками в шероховатость паласа и опершись спиной о стену, разгибал ноги, пытаясь встать, и это ему удалось.

• Предыдущая
• 33/107
• Следующая