Любовь за гранью (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena" - Страница 46

• Предыдущая
• 46/75
• Следующая

— Друзьями?! Будь ты проклят Самуил Мокану, ты соблазнил меня, ты приходил в мои покои, а теперь ты бросаешь меня как надоевшую игрушку?! Так знай, пока я жива, ты не переступишь порог этого дома.

Самуил криво усмехнулся.

— Ну, если ты этого хочешь — пожалуйста.

Он направился к двери, но Елена догнала его, упала на колени, обхватив руками его ноги.

— Не пущу — зарыдала она. — Самуил, любимый! Нет жизни без тебя, не оставляй меня, молю! Я с ума сойду. Рабой твоей буду, служанкой, буду терпеть любые обиды. Возьми меня с собой… возьми меня с собой.

Но мужчина с раздражением отбросил ее в сторону и вышел из спальни. Он слышал, как она громко рыдает в своей комнате, зовет его по имени. Чувство вины гнало его прочь из этого дома. Он предатель, подлый предатель, он возжелал жену друга, а потом сбежал словно трус. Нет теперь возврата в этот дом, придется находить новых людей, новые знакомства. Нужно вернуться в Румынию, там торговля деревом будет процветать. Мысль о друге снова проскользнула в его сознании, но он спрятал ее поглубже. Он надеялся, что все таки, Елена не так глупа и не станет каяться перед Алексеем в измене. Через время страсти улягутся и возможно он сможет вернуться. Эх, кобелиная его натура, все перепоганил, и зачем ему нужна Елена, когда баб вокруг пруд пруди? Пес он шелудивый, вот кто, ничего святого за душой нет…

— О чем задумался?

Самуил словно очнулся от сна и посмотрел на сестру.

— Да так ни о чем.

— Снова воспоминания? Опять грызешь себя изнутри?

Он не ответил, продолжая вести автомобиль.

— Не хочешь признаваться? Думаешь я не знаю?

— Ничего я не думаю, Фэй, хватит об этом. У нас есть проблемы важнее этой, намного важнее.

— И эту проблему зовут Ангелина?

Самуил усмехнулся, как всегда Фэй все знала.

— Да, эта проблема, как ты выразилась, дочь Кристины. У нее в руках дневник, где скорей всего сказано о кольце. Нам нужны эти записи. А что самое неприятное в этой истории, что Влад, кажется, повторяет мои ошибки. И я ничего не могу с этим поделать.

Фэй загадочно улыбнулась.

— Он так похож на своего отца. Самуил бросил на нее гневный взгляд.

— На чужих ошибках учатся, а он повторяет их с завидной точностью. Нам нужна холодная голова и трезвый рассудок, он уже не будет объективен. Новая слабость, нового короля, из-за этой девчонки он станет уязвим.

Фэй все равно оставалась спокойной.

— Не думаю, что в этот раз все повторится, нет, теперь все иначе. Ты должен с ним поговорить, должен все ему рассказать. Ты же знаешь, как ему будет больно если это будет кто-то другой, а не ты. Хватит тайн, Самуил, их и так слишком много в нашей жизни. Братству пора узнать почему ты сделал Влада своим наследником. Может тогда и Николай успокоится, поймет.

— Николай — бешеная собака, и он ничего не поймет.

Самуил начал злится, он знал насколько права Фэй, дальше скрывать не имело смысла, при нынешних обстоятельствах правда очень скоро выйдет наружу.

— А еще я хочу что бы Влад знал, что если ты будешь смертельно ранен, только его кровь сможет вернуть тебя к жизни. Только кровь вампира с одним и тем же набором генов.

— Это самое последнее о чем я сейчас думаю. — Возразил ей брат.

— И напрасно! Если начнется война, все может случиться.

Они подъехали к частному аэропорту, скрытому на военной базе. Там их уже ждал вертолет и верные подданные Самуила. Фэй набросила на плечи плащ и скрыла лицо под капюшоном и темными очками.

19 Глава „И грянул гром“

Влад смотрел на горизонт с высоты макушки могучей ели. Он всегда любил взлетать повыше, исчезать в просторах лазурной глади, сливаться с бесконечной синей бездной. Простор. Свобода. Сейчас он остро нуждался в одиночестве, хоть оно вечный его спутник в бессмертной жизни. Он задыхался от чувств, переполняющих его, взрываясь изнутри на триллионы мелких осколков боли и сомнений. Жалкий безумец! Вообразил, что будет счастлив! Но уже поздно делать шаг назад! Он не сможет. Без нее больше не сможет существовать в этом мире. Его чувства к НЕЙ, как свежее дыхание жизни среди уродливых гримас смерти, окружающих его все эти годы. Долгожданный глоток счастья для жалкой дьявольской твари. Но у него больше нет сил бороться, бежать от самого себя. Потребность всегда ее видеть стала невыносимой. Лина… Ангелина… Ангел… какая ирония, даже имя отдаляет ее от него настолько, что пропасть кажется безбрежной и глубокой. Когда он коснулся ее губ, все что существовало для него раньше — исчезло. Он закрутился в водовороте эмоций. Они зашкаливали, лишали силы воли. Прикоснуться хотя бы раз. Любить… любить… ласкать. Какая нежная у нее кожа, теплая, атласная. Как быстро бьется сердечко, кровь мчится по ее венам, сливаясь в сладкую музыку. Его хотят, желают. Такой страсти никогда не доводилось видеть. Человеческой страсти, настоящей, живой. Трепещущее тело, прерывистое дыхание, а аромат? Что может сравниться с ароматом любимой женщины? Как же ему хотелось, что бы этот миг никогда не кончался. Закралось сомнение, а вдруг? Вдруг он сможет. Касаться ее, ласкать, целовать и… НЕ УБИТЬ. Но зверь проснулся, быстро, внезапно, вгрызся в сладкие мечты, разрывая их кровавыми клыками, пробивающимися сквозь саднящие десна. Усиливая обоняние и остроту восприятия. Желание стало невыносимым, все тело опалило жаждой, первобытным голодом. Даже тогда, когда он был "новорожденным" вампиром, это чувство не одолевало столь сильно. В этот раз он остановился, но сможет ли держать себя и зверя в другой раз? Может ли обещать себе, что другого раза не будет? Пока он рядом, ее жизнь в опасности, но и без него ей не удастся выжить. Тем более сейчас, когда за ней идет охота. Зачем он лжет? Ищет оправдания? Пусть признается жалкий безумец, что уже никогда не сможет ее отпустить. Вот она любовь, ядовитая, дикая, не знает жалости и для него опасная вдвойне. Сомнения всегда и везде. Пьянящая эйфория от одного ее взгляда, улыбки. А что если ее привлекает лишь внешность? Вампир, как хищник с яркой окраской, что бы заманить жертву. В его распоряжении соблазнительный голос, красивое лицо, сила гипноза и внушения. Сегодня она призналась, что любит, точнее не отрицала. Еще никогда он не был любим, разве зверя можно желать? Разве можно любить его самого, а не призрачную оболочку? Когда она увидит его истинное лицо, без прикрас, не сбежит ли тогда, умирая от ужаса? Сможет ли он пережить, когда потеряет ее? В реальной жизни красавицы не любят чудовищ. Но с ней он не применял внушения и гипноза, она не была его жертвой. Он был нежен, осторожен, даже робок. Когда последний раз его рука касалась, лаская, человеческой кожи? Он не помнил. Не в этой жизни. Вот она кара за бессмертие, видит око да зуб неймет. Любить, но никогда не познать радость обладания, лишь в мечтах. Но смысл жизни появился, засиял радужным светом в его темной душе, разукрашивая разноцветными красками серое существование. Он готов бороться насмерть за каждый ее вздох, разве жизнь была столь яркой до их встречи? Лина… Нежность растеклась приятным теплом по его телу, она с ним, она не оттолкнула, не отвергла. А вдруг и для монстра есть кусочек счастья? Он посмотрел как солнце садится за горизонт, скоро они встретятся снова, а пока что пусть Криштоф примет дежурство. Зазвонил мобильник, Влад с раздражением посмотрел на экран. "Магда? Черт! Я совсем забыл об этой бестии." Влад ответил на звонок.

— Любимый — голосок такой сладкий, такой нежный, — где пропал мой король?

— Дела, дела, прости, совсем замотался, одни проблемы. Открыл новый бизнес.

— Да ладно, сколько лет тебя знаю, не нужно врать. Скажи, ведь у твоих проблем случайно не рыжие волосы?

Влад прислушивался к тону ее голоса, но ничего подозрительного не услышал.

— От тебя ничего не скроешь. Возможно, ты права.

— Не смущайся, мы можем спокойно говорить об этом, я тоже питаю слабость к смертным, ты же знаешь.

Его передернуло от этого сравнения, ее слабость заключалась в издевательствах над жертвой. Ничего общего к его чувствам это не имело.

• Предыдущая
• 46/75
• Следующая