Папа, мама, бабушка и восемь детей в Дании (сборник) - Вестли Анне Катарина - Страница 34

• Предыдущая
• 34/41
• Следующая

Бабушка перестала жевать и посмотрела на неё большими глазами. Неужели этой городской даме действительно интересно, как жили скотницы в прежние дни? Ведь именно из-за этой дамы бабушка бегала по коридорам большого высокого дома.

– Мы тоже жили в деревне в детстве, – сказали родители Монса. – Нам было там очень весело.

Бабушка слушала их с довольным видом.

– Конечно, я расскажу вам про деревню, но прежде я расскажу немного о полицейском участке. Это такое приятное место! И если через несколько лет ты, Марен, решишь выйти замуж, выбери себе в мужья полицейского, это надёжные люди.

– Ну, бабушка, что ты говоришь! – Марен даже покраснела – до чего же глупые мысли иногда приходят в голову взрослым!И бабушка стала рассказывать о своей жизни в деревне, все слушали её и думали о том, что рождественский праздник у Уле-Александра удался на славу.

У бабушки появляются новые внуки

Да, рождественский праздник у Уле-Александра удался на славу. Бабушка была так довольна, что время от времени щурила глаза и говорила:

– Надо же, я так боялась идти на этот праздник, а тут столько замечательных людей! Уж не обижайтесь, скажу, как есть, но больше всего я боялась вас, – призналась она Идиной маме.

– Но почему же? – удивилась Идина мама.

– Вы показались мне такой важной, а ещё Уле-Александр сказал, что вы учились в университете в Америке и ещё где-то. Вот я и не знала, о чём мне с вами разговаривать. Теперь-то я понимаю, что всё это глупости.

Мама Уле-Александра подала кофе, и внимание всех переключилось на него.

Тем временем папа и отец Уле-Александра незаметно вышли в переднюю и приготовились куда-то идти. Уле-Александр стоял рядом с ними.

– Через пятнадцать минут, – взволнованно шепнул он.

– Всё будет в порядке, – успокоил его папа.

Ида села возле бабушки.

– Можно я тоже буду звать тебя бабушкой? – шёпотом спросила она. – У меня нет бабушки, а мне бы хотелось иногда написать тебе письмо и, может быть, прийти к тебе в гости.

– Конечно, можно, – сказала бабушка. – Жаль, что я не знала раньше о твоём желании, а то ты получила бы от бабушки рождественский подарок, но в следующее Рождество ты его обязательно получишь.

Оливер, который до сих пор занимался только своими шнурками и слушал, что говорят другие, долго смотрел на бабушку, но так ничего и не сказал.

– А теперь я прошу всех надеть пальто и куртки. Уле-Александр поможет вам спустить их вниз.

Все немного удивились: их как будто выпроваживали из дома, и это в самый разгар веселья!

– Бедная женщина! – вздохнула бабушка, думая о маме Уле-Александра. – Наверное, она уже устала от гостей.

Однако Уле-Александр и его сестра тоже надели тёплые куртки.

– Должно быть, они хотят нас проводить. Что ж, ещё рано, дети могут поиграть на свежем воздухе, – предположила бабушка.

– Вовсе нет. – Уле-Александр ласково посмотрел на бабушку, но больше ничего не сказал.

Его мама тоже молчала.

– Мы пойдём на трамвай, – решили его бабушка и дедушка. – Большое спасибо за прекрасный вечер.

– Но праздник ещё не кончился! – воскликнул Уле-Александр.

– Да, куда вам спешить! – остановила их его мама. – Мы пригласили вас на рождественский праздник, а что делают на таком празднике? Скажите, бабушка!

– Едут в полицейский участок, – ответила бабушка.

– Не угадали! Что делают взрослые и дети, когда они собираются вместе на Рождество?

– Водят хоровод вокруг ёлки! – догадался Мортен и посмотрел на маленькую ёлочку, стоявшую в углу гостиной, – вокруг неё не было места для хоровода.

– Правильно, Мортен! – обрадовалась мама Уле-Александра. – Ты самый умный мальчик в мире. А сейчас мы кое-куда пойдём. Первым идёт Уле-Александр, а все остальные следуют за ним. Я пойду последней и запру дверь. Самоварная Труба и Пуффи тоже к нам присоединятся.

На площади в Тириллтопене стояла большая ёлка.

– Надеюсь, она не имела в виду, что мы будем водить хоровод вокруг этой ёлки, – шепнула Марта Марен. – Здесь столько народу, и, если мы встанем в хоровод, все будут смотреть на нас.

– Кто знает! – сказал Мадс.

Но Уле-Александр прошёл мимо площади и большой ёлки и вышел к лесу. Он шёл той же дорогой, по которой восемь детей ходили в школу.

– Они собираются водить хоровод вокруг нашей ёлки? – спросила Мина.

– Но у нас дома не прибрано! – испугалась Мона. У них не было времени убрать за собой, когда они отправлялись в гости, и их одежда валялась на кухне в беспорядке.

– Ничего страшного, они поймут, что мы тоже люди, – успокоила её бабушка.

Но на полпути Уле-Александр свернул с тропинки направо. Протоптанная тропинка вела в глубь леса.

– Куда же мы идём? – удивилась бабушка. Она шла, приподняв юбку. Вообще ей нравилась эта прогулка на свежем воздухе!

– Как интересно! – сказала тётя Петра. – Не понимаю, почему я так редко хожу в лес писать этюды. Я несколько лет жила за границей и что я только там не писала, но должна признаться: ничто на свете не сравнится по красоте с норвежским лесом. Бабушка, я непременно должна написать вас среди этих деревьев!

– Это было бы мило с вашей стороны, – сказала бабушка.

Все постепенно притихли. Люди невольно умолкают в окружении безмолвных и торжественных деревьев. Неожиданно все остановились. Перед ними стояла ель выше всех остальных. И на ней горели маленькие свечки. Папа Уле-Александра спустился по стремянке, приставленной к дереву.

– Добро пожаловать к нашей ёлке! – воскликнул он. – Мы сейчас закончим.

Папа как раз прикрепил последнюю свечку на нижнюю ветку.

Взрослые и дети образовали два хоровода вокруг ели, на которой горели свечи и лежали хлопья снега. Один хоровод, поменьше, ближе к ели, и другой, побольше, чуть поодаль.

– Смотрите, папа принёс свой тромбон! – сказала Марта.

– Начнём с псалма «Прекрасно небо голубое», – объявил папа.

– Положим, небо сейчас тёмно-синее, – сказала Мина, – но оно такое красивое со всеми звёздами, что этот псалом как раз подойдёт.

Сначала они спели все рождественские псалмы, а потом стали играть в разные игры. Никому не было холодно, потому что они бегали и прыгали вокруг украшенной ели, время от времени кто-нибудь скользил и падал, но остальные тут же поднимали его. Самоварная Труба устала бегать по снегу на своих коротких ножках, и мама посадила её себе на плечо.

Неожиданно где-то в лесу послышался звон колокольчика.

– Это ещё что такое? – удивилась мама. – Неужели кто-то гуляет в лесу в такую пору?

Колокольчик звенел всё ближе и ближе, и вдруг они увидели маленького ниссе, который тащил большие сани, нагруженные всевозможными пакетами.

– Есть ли здесь добрые дети? – спросил ниссе тонким голосочком.

– Конечно, есть! – воскликнул Мортен. – Это Марен, Мартин, Марта, Мадс, Мона, Милли, Мина, Мортен, а ещё Уле-Александр, Ида, Монс и Оливер и маленькая девочка по прозвищу Биттелиттен, но её я почему-то не вижу.– Хорошо, – сказал ниссе и раздал детям подарки.

Самоварная Труба спрыгнула с маминого плеча и тоже подбежала к ниссе. И тоже получила подарок. В её пакетике точно было что-то вкусное, потому что она тут же разорвала его.

– А теперь очередь Пуффи, – сказал ниссе.

Пуффи подлетел к нему и чуть не сбил на землю, но свой подарок он всё-таки получил.

– Продолжайте праздновать Рождество! – сказал ниссе и скрылся между деревьями.

– Это был настоящий ниссе, правда, бабушка? – спросил Мортен. – У него было лицо точь-в-точь как у ниссе…

– И борода, – подхватила бабушка.

Праздник окончился. Все подошли к Уле-Александру и поблагодарили его за чудный вечер.

– Этого Рождества я никогда не забуду, – сказала тётя Петра.

– Я тоже, – поддержала её бабушка.

• Предыдущая
• 34/41
• Следующая