Блуждающие огни - Оверчук Алексей - Страница 12

• Предыдущая
• 12/72
• Следующая

Контрактники с лихорадочной ловкостью распаковали ящики, приладили на стол два черных приборчика, с виду напоминающих мясорубку. Только куда домохозяйки засовывают мясо, надо сыпать патроны. В низ агрегата вставляется пустая пулеметная лента. Человек крутит ручку, лента сама протягивается по столу и набивается патронами.

Мы работали с бешеной скоростью. Набили свыше десятка пулеметных лент.

Один из контрактников закинул часть из них себе на шею, остальное повесил на меня:

— Они пока тут управятся, а мы сгоняем, патроны отнесем!

Мы выскочили в темноту. Застава то и дело затягивалась паутиной из трассирующих очередей.

— Пригибайся и бегом за мной! — контрактник прыгнул головой в ночь.

Я сиганул за ним.

«Гау-гау!» — пели вокруг на разные голоса рикошетные пули. «Вах-вах!» — подтверждали тяжелые одиночные выстрелы. Воздух накалился от переизбытка горячего летающего металла.

Я бежал пригнувшись, боясь потерять контрактника из виду. Впереди маячил его силуэт. Два раза споткнувшись, я хватал его за лямки разгрузки, и он, не давая мне падать, тащил меня вперед. В отличие от меня, он уже не раз исходил всю заставу вдоль и поперек и прекрасно знал, куда идти.

Взвились внезапно осветительные ракеты.

— Нырок! — заорал мой спутник.

Мы слетели в окоп, где лупил пулемет.

— Патроны! — заорали мне на ухо. Чья-то рука в темноте сорвала с моей шеи ленты.

— Назад! — крикнул контрактник, схватил за руку и потащил из окопа.

Я так ни фига и не увидел, что происходит. Мы снова неслись к блиндажу. На этот раз я уже крепко схватил своего спутника за лямки, чтобы не потеряться, и так прибежал с ним в блиндаж.

— Как там? — спросил Сашка, отчаянно наяривая ручкой агрегата.

— Нормально, — сказал вместо меня контрактник. Он подхватил ленты, повесил на меня новую порцию, и мы снова понеслись в темноту.

На сей раз мы бежали уже в другом направлении — в сторону танков. Они отчаянно плевались снарядами, и короткие вспышки выхватывали из темноты их низкие силуэты.

Два взрыва полыхнули перед нами мощным огнем. Мы упали в пыль. В полной темноте поплыли зайчики света. Я стал отплевываться и тереть глаза.

Откуда-то взялся знакомый танкист. Он оттащил нас в окопчик:

— Куда претесь, нах?!

— К Семенычу! — заорал контрактник.

В новых всполохах взрывов навстречу нам бежали люди. Это был экипаж танка.

— Назад, суки! — заорал командир. — Поубиваю, сволочи!

Духи вычислили позицию и теперь лупили по танку из реактивных снарядов. Экипаж спасался.

— Идиоты! — орал командир. — Танк не пробивается этой фуйней! Назад!

Но убедить экипаж в прочности машины ему не удалось.

Командир-танкист бросился к машине. Одним прыжком взлетел на башню, ввинтился в люк и захлопнулся. В этот момент по броне ударил снаряд.

Я зажмурился. Потом открыл глаза и увидел, как невредимый танк поворачивает башню в сторону ближайшей сопки. Вспышка выстрела распорола тьму. Коротко зашелестело и ударило со звоном по соседней вершине.

Танк снова плюнул снарядом и заурчал, готовясь к новой стрельбе.

— Бегом! — заорал мне в ухо контрактник.

Мы рванули в окопы чуть правее танка, где заходился тяжелыми очередями пулемет. Всполохи разрывов выхватили темные фигурки. Экипаж танка снова бежал к машине — помогать своему командиру.

На этот раз я влетел головой вниз. Меня подняли. Отобрали ленты. Контрактник, смеясь над моей слепотой, потащил меня снова к блиндажу.

Там уже сидел капитан Федулов и надрывался кому-то в рацию:

— Реактивные снаряды! Реактивные снаряды!

— Потери? — хрипела трубка.

— Пятеро двухсотых, восемь трехсотых! Нужна поддержка!

— Работаем! Работаем! Квадраты?! — твердил чей-то уверенный голос.

— Да-да, — кричал в трубку капитан. — Квадраты семнадцать, двадцать один, сорок! Как поняли?!

— Нормально! Нормально! — хрипела трубка. — Понял вас! Держитесь!

Новая партия пулеметных лент была готова.

Александр Петрович повернулся ко мне:

— Давай, браток, извини уж, что так получилось. Но сейчас воевать должны все.

— Моджахеды решили повторить свой подвиг с тринадцатой заставой? — спросил я.

— Видимо, так.

Мы с контрактником снова бросились в ночь.

У меня, честно сказать, на душе не было даже тени беспокойства. Не от непомерной смелости. А от незнания обстановки. Я даже отдаленно не представлял себе, что происходит. Кругом гремело, стреляло, визжало, вспыхивало и полыхало. Из всей этой мешанины предельно ясным было одно: нас атакуют, мы отбиваемся. И пока вроде отбиваемся успешно.

Сокрушающий удар о дно окопа показал мне, что мы достигли новой пулеметной точки. Снова чьи-то руки сорвали пулеметные ленты.

— Погоди! — закричал я контрактнику. — Дай хоть глянуть.

Кто-то развернул меня в сторону атаки:

— Смотри! Жалко, что ли?

Внизу, из темноты, то там, то тут сверкали точки выстрелов. Пулеметчик наметанным глазом засекал вспышки и поливал в ответ долгими очередями.

Солдат отбежал по замаскированному ходу сообщения в другой конец окопа и, не высовываясь, от земли, выпустил осветительную ракету. Она с треском взорвалась светом в ночном небе и повисла на парашюте.

Земля в низине зашевелилась от теней. Поползли вбок остроконечные конусы камней. Надо быть очень опытным стрелком, чтобы отличить движение тени от движения человека.

Пулеметчик не из новичков и сразу просек нужные шевеления. Снова заработал пулемет, вышибая фонтаны пыли и брызги крошева из придорожных камней.

Осветилку на парашюте стало кренить и сносить вдаль. Остроносые тени побежали теперь в сторону заставы. Вспыхнули за камнями красные точки, и автоматная стрекотня полетела в нас.

Пулеметчик ответил всем без промедления. И лупил он так довольно долго, держа в памяти картинку.

Осветилку еще сильнее закрутило потоком воздуха, она запуталась, накренилась под немыслимым углом, как-то пыхнула на прощание и издохла. Снова навалился мрак.

Контрактник потащил меня из окопа:

— Пора! Пора!

В ночном небе послышался гул самолетов.

— Бегом! Бегом! Сейчас начнется!

Уже в блиндаже долетело до нас эхо мощного взрыва. За ним еще несколько разрывов. Это отбомбились наши самолеты.

— Вы о-охренели-ели! — заверещали в рации бойцы из пограничного поста на горных вершинах.

— Нормально! — весело проорал в ответ капитан Федулов. — Сейчас будет разворот! Держитесь!

Тут же тряхнуло пол блиндажа, и сверху посыпалось земляное крошево. Самолеты зашли на новый круг, снова послышался грохот ударов. Летчики работали по квадратам, где стояли станины с реактивными снарядами.

Капитан припал к рации и послал в эфир слова благодарности вышестоящему начальству.

Тут распорола воздух отчаянная автоматная трескотня — где-то справа от блиндажа. Федулов вскинулся:

— Не может быть! Они в расположении!

Автоматная стрельба уже гроздьями повисла над заставой. Крики, матерная перебранка.

Федулов подскочил к дальнему углу блиндажа и откинул висевшее на стене солдатское одеяло:

— Журналисты — сюда! Быстро!

Мы с Колчиным подбежали к стене. На уровне пола в стену уходил тайный лаз. Пролезть в него можно было только на четвереньках.

— Фонарики есть, журналисты?!

— В рюкзаках.

Федулов чертыхнулся:

— А зажигалки?

Я показал свою.

— Значит, так! Ползете вперед. Через десять метров лаз уходит под прямым углом. Еще десять метров — и попадете в небольшую комнатку. В дальней стене можно проделать проход наружу. Выйдете с другой стороны сопки. Вопросы?

— Нет.

— Вперед!

Когда Сашка уже скрылся в проходе, Федулов приостановил меня:

— Леша! Если нас кончат, передай командованию, что это были «Блуждающие огни». Запомнил?

Я кивнул.

— Давай пошевеливайся. И сидите, как мыши! — капитан завесил за мной вход одеялом.

• Предыдущая
• 12/72
• Следующая