Сэр Гарольд и король гномов - де Камп Лайон Спрэг - Страница 10

Наконец они свернули в коридор с покатым полом, в котором было трудно дышать от нестерпимого зловония. Пройдя несколько шагов, они очутились в просторном помещении, на дальней стене которого виднелся ряд открытых камер. Перед входом на высоком табурете восседал гном, покуривая трубку с длинным мундштуком.

Руджеро быстро приблизился к сидящему гному и огрел его по голове древком алебарды. Трубка со стуком покатилась по полу, а вслед за ней, свалившись с табурета, покатился и гном.

— Вперед! — зашипел Руджеро. — Вот камера номер шесть, которая нам нужна! Эти ленивые ублюдки оставили все камеры открытыми, чтобы не утруждаться закрыванием и открыванием их.

В глубине камеры на лавке сидел юноша, которого Ши видел в магическом зеркале. Едва спасители вошли в камеру, Ши сказал:

— Принц Ознев, слышите ли вы меня?

Юноша выпрямил спину:

— Кто вы… что вам надо… и где вы?

— Мы в вашей камере, но мы невидимы. Мы пришли, чтобы вызволить вас. Не кричите и не делайте никаких глупостей!

Ши порылся в своем мешке и достал оттуда устройство для срезания болтов. Если оно показало себя работоспособным при перекусывании металлических стержней в кузнице в стране Оз, то и здесь должно работать. Он срезал цепи, прикрепленные к браслетам на запястьях и лодыжках Ознева.

— Но кто вы? — спросил юноша. — Я не вижу ничего, кроме двух пар глаз, плавающих вокруг меня.

— Я — сэр Гарольд Ши, а это — бывший король Руджеро, — отрывисто сказал Ши, перекусывая последнее звено цепи. — Теперь в путь, сынок. Времени у нас мало. А это надень, пожалуйста, на голову!

— Что это?

— Эта шапка сделает тебя таким же невидимым, как нас.

— Все это кажется мне трусостью: принцу подобает сходиться с врагами с открытым лицом!

— О господи! — взмолился Ши. — Смотри, Рудж, это последний случай проявления рыцарской щепетильности.

— Брось этого щенка здесь, если он не перестанет дурить, — проворчал гном.

— Ну уж нет! — Сказав это, Ши приблизился к Озневу и быстрым движением надел третью шапку-невидимку на голову юного принца, который сразу же исчез с глаз. — Ну вот, ваше высочество. Я надел шапку на вас, а следовательно, в том, что она у вас на голове, вашей вины нет.

— Я сниму ее! — упрямо забубнил невидимый Ознев.

— Попробуй только, и я снесу твою глупую королевскую башку! — зарычал, выйдя из себя, Ши. — Теперь пошли, и веди себя как хороший и послушный маленький принц! — Ши пошарил вокруг себя рукой и схватил Ознева за запястье.

— Сэр Гарольд, — подал голос Руджеро, — часовой исчез!

— Должно быть, сбежал, чтобы поднять тревогу, — сказал Ши. — Лучше поскорее исчезнуть. Ноги в руки, ваше высочество, если хотите остаться в живых!

Из соседней камеры донесся звон цепей послышался крик:

— Эй, возьмите и меня с собой! — Такие же крики и такой же звон цепей доносились и из других камер.

Не обращая внимания на эти призывы и мольбы, троица быстрыми шагами пустилась по теперь уже поднимающемуся вверх коридору, а затем — по лабиринту туннеля, поворачивая на развилках то вправо, то влево. Бывший король семенил трусцой впереди, без малейших колебаний поворачивая по переходам. Ши надеялся, что память Руджеро хранит все, что связано со временем его царствования, и не подведет его сейчас.

Они прошли мимо рабочих помещений, в которых раньше трудились гномы и где сейчас не было никого.

— Куда они все подевались? — спросил Ши, стараясь говорить как можно тише.

— Возможно, Калико произносит речь, — задыхаясь от быстрой ходьбы, ответил Руджеро. — Насколько мне известно, он стал очень напыщенным. Знаете, как это бывает с нами, королями, окруженными придворными и льстецами. Лесть — это гниль, поражающая мозг.

— Береги дыхание, Рудж, — сказал Ши. Они шли и шли по подземному лабиринту.

Ши услышал впереди какой-то гул, производимый, по всей вероятности, толпой гномов. Стало светлее, и беглецы обнаружили перед собой зал собраний.

Заглянув внутрь, они увидели тысячи гномов, собравшихся там. На балконе, освещенном на манер театральной сцены, стоял безбородый гном с короной на голове, грудь которого блестела от обилия регалий. Гномы в тускло мерцающих доспехах с пиками наперевес и саблями наголо стояли по обе стороны гнома с короной.

— Постойте! — сказал Руджеро. — Я хочу послушать его.

Гном, облаченный в богатый наряд и с короной на голове, был, по всем признакам, король Калико. Он только что начал произносить речь. Для Ши эта речь практически ничем не отличалась от тех наводящих скуку и сон политических выступлений, которых он вволю наслушался и начитался в земном мире.

— …Мы не должны упустить момент… Производительность труда должна повышаться… Дисциплина в семье должна быть строже… Нам следует проявлять бдительность в отношении чуждых влияний, в особенности это касается подрывной деятельности затаившегося Руджеро… Нам необходимо изживать бюрократическую волокиту… Выявляйте тех, кто плетет заговоры против нас… Мое правление обеспечило процветание, несмотря на пагубные последствия и ущерб, причиненный моим никчемным предшественником, и недовольство оппозиционеров…

Один из гномов в рабочей одежде протиснулся сквозь толпу слушателей к самому балкону и обратился к оратору:

— Ваше величество! Позвольте сообщить вам последние новости!

Этот гном походил на стражника, которого Руджеро угостил алебардой, однако Ши еще не настолько привык к внешнему виду гномов, чтобы отличать их друг от друга. Калико повернулся к подошедшему гному и надсадно закричал:

— А что это ты, мошенник, перебиваешь меня, когда я обращаюсь к подданным с речью?

— Но, ваше величество, это важно! Обитатели земной поверхности вторглись…

— Здесь я решаю, что важно! — еще громче заорал Калико. — Вышвырните его вон!

Ши устремил взгляд на Руджеро, вернее, на то место, где парили в пространстве его глазные яблоки. Руджеро бормотал что-то невнятное, а по тому, как сверкали его глаза и бегали из стороны в сторону, можно было догадаться, что их хозяин пребывает в припадке бешенства. Вдруг шапка-невидимка очутилась в руке Руджеро.

Опередив Ши, который хотел задержать Руджеро, тот швырнул шапку-невидимку на пол и бросился по направлению к залу. Он быстро побежал вдоль стены мимо нескольких золотых и серебряных дверей, добежал до постамента со скульптурой, изображающей гнома, сражающегося с чудовищем. Руджеро напряг до предела все мускулы своего тела и опрокинул скульптуру, которая с грохотом свалилась на пол, превратившись в груду обломков. Старый гном вспрыгнул на постамент и, подняв свою алебарду над головой, пронзительно закричал:

— Гномы! Я — Руджеро Грубый, ваш законный король! Призываю вас сплотиться вокруг меня против этого напыщенного дурака и узурпатора!

На несколько секунд в зале воцарилась гробовая тишина. Один отважный гном подбежал к постаменту, бросился на колени и закричал:

— Приветствую тебя, король Руджеро! Это я, твой бывший премьер-министр Шуфенволлер! Приветствую нашего единственного и законного короля!

В зале начался невообразимый галдеж: гномы разом заговорили, заспорили, засыпали друг друга вопросами. Калико вопил, стоя на балконе, а Руджеро выкрикивал непристойности в его адрес с постамента, но их слова тонули в шуме неистовствующей толпы. Раздавались призывы брать оружие.

Все больше и больше гномов собиралось вокруг постамента, на котором все еще стоял Руджеро. Поначалу гномы не обнажали оружия, но сейчас оно угрожающе поблескивало в руках у многих. Зазвенела сталь, послышались крики раненых.

— Ознев, пошли, — сказал Ши и потащил принца за собой. Он предполагал, что зал собраний находится недалеко от западного входа, а поэтому они смогут найти дорогу и без Руджеро.

— Постой! — услышал он голос Ознева. — Принц не должен бросать товарищей в беде. Я должен помочь Руджеро в его борьбе за трон!

Принц стряхнул с себя его руку и стащил с головы шапку-невидимку. Как только он поднял руку, чтобы отшвырнуть ее, как это сделал Руджеро, Ши, наполовину обнаживший саблю, выхватил ее из ножен, размахнулся и саданул Ознева эфесом по голове.