Перстень чернокнижника - Грановская Евгения - Страница 14

• Предыдущая
• 14/52
• Следующая

— Во… ду… ра. — Она изумленно взмахнула ресницами. — «Во дура»?

— Правильно, — кивнул менеджер, даже не пытаясь спрятать презрительную усмешку. — Так что мы будем делать?

На глаза Жене навернулись слезы. Изо всех сил стараясь не заплакать, она достала кошелек, вытряхнула его содержимое на стол и пробормотала:

— Это все, что у меня есть.

Менеджер сгреб со стола деньги и сунул их в карман.

— Это не покроет и половины счета, — сухо сказал он.

— У меня есть золотая цепочка и сережки с бирюзой! — Женя схватила себя за ухо, намереваясь снять серьгу, и вдруг изумленно раскрыла рот. Потом схватилась за шею, пытаясь ухватить пальцами тонкую золотую нитку. — Он… — Женя выкатила на менеджера глаза и пролепетала, сама не веря в то, что говорит: — Он забрал серьги и цепочку!

Менеджер усмехнулся:

— Сочувствую. Как вас зовут?

— Женя. Женя Ремизова.

— Садитесь на стул.

Она покорно села.

Менеджер включил настольную лампу и направил сноп света Жене в лицо. Затем достал что-то из кармана.

— Что вы собираетесь со мной делать? — испуганно спросила она.

— Мы сфотографируем вас и вывесим ваш портрет в холле. А внизу подпишем огромными буквами — «Евгения Ремизова — вор и любитель поесть задарма!» А потом разошлем ваш снимок во все рестораны Москвы.

— Зачем? — упавшим голосом спросила Женя.

— Чтобы все знали.

Менеджер нацелил на нее цифровой фотоаппарат.

— Прошу вас — не надо, — пролепетала она. — Я… я отработаю. Я все умею. Могу мыть посуду, убирать со столов. Я могу быть официанткой.

Менеджер опустил фотоаппарат, в глазах его зажегся интерес.

— А вы когда-нибудь работали официанткой? — осведомился он.

Женя отрицательно качнула головой:

— Нет. Но это же так просто — разносить еду!

Менеджер и официант переглянулись. Лицо второго при этом помрачнело.

— Ничего, Коль, ничего, — успокоил его менеджер.

Он навел на Женю фотоаппарат и нажал на кнопку. Яркая вспышка ее ослепила.

— Вот так, — удовлетворенно сказал менеджер, убирая фотоаппарат в карман. — А теперь — марш отсюда!

— Что?

— Я сказал — марш отсюда! — рявкнул вдруг менеджер. — Быстро! Чтобы через секунду духу твоего здесь не было!

Женя вскочила со стула и опрометью кинулась к двери.

Как только дверь за ней захлопнулась, официант и менеджер прыснули.

— Очередная провинциальная дура, — презрительно и без всякого сочувствия проговорил менеджер.

— Точно! — кивнул официант. — А ты в самом деле собрался повесить в холле ее фото?

Менеджер посмотрел на приятеля удивленно:

— Нет, конечно. Буду я еще с ней возиться. Думаю, она и так напугана на всю жизнь.

— Про всю жизнь не знаю, но еще лет пять будет обходить рестораны стороной — это точно!

Они переглянулись и — расхохотались.

Полчаса спустя Женя сидела на скамейке и горько плакала. Как она могла так попасться? Ведь у этого Валерия на роже было написано, что он проходимец. Господи, что он плел! Закрытые показы на пирамиде Хеопса! Это ж надо такое придумать. А чего стоит его рассказ о «нарисованных» на компьютере политиках? Это ж уму непостижимо.

Порыв ветра донес до нее обрывок песни от ближайшего киоска.

Женя размазала слезы по щекам и тут же из самобичевания впала в другую крайность. Она стала жалеть себя — трогательно, самозабвенно.

«Хорошо, допустим, я простофиля, — думала Женя. — Мошенник расставил сети, и я попалась. А кто бы не попался? Ведь этот гад был такой красивый, такой представительный… Кто мог подумать, что Валерий обыкновенный вор?»

Женя шмыгнула носом и нахмурилась.

«Ну и пусть! — подумала она. — Пусть я идиотка! Зато я не воровка!» Женя вытерла слезы и не только слегка успокоилась, но даже чуть-чуть собой загордилась.

Хотя, конечно, обидно. Обидно и стыдно.

Женя снова всхлипнула и посмотрела на муху, севшую на край железной урны. «Вот бы и мне стать такой же маленькой и незаметной, — позавидовала она мухе. — И улететь куда-нибудь далеко-далеко. За тридевять земель. Хотя… может ли муха улететь за тридевять земель? Ведь у нее такие маленькие крылышки».

Чтобы снова не разреветься, Женя принялась мечтать.

Вот к ней подходит… Кто же к ней подходит?.. Ну, скажем, Паштет. Он улыбается ей странной улыбкой и говорит:

— Евгения Борисовна, мы приготовили вам сюрприз.

— Надеюсь, приятный? — уточняет Женя.

— Разумеется. Иного бы я вам и не предложил. Парни, тащите сюда этого мерзавца!

Дверь открывается, и двое амбалов втаскивают в кабинет упирающегося и поскуливающего «дизайнера Арудова».

— Мы поймали его на станции Чоп, — говорит Паштет, сверля «дизайнера» свирепым взглядом. — Этот подонок пытался нелегально перейти границу. При нем мы нашли крупную сумму денег — около пятидесяти долларов, а также золотую цепочку и сережки с бирюзой.

Увидев перед собой Женю, Арудов, ясное дело, бледнеет и начинает блеять что-то невразумительное. Жалкое зрелище.

— Спасибо, Паштет, — говорит Женя, презрительно глядя на трясущегося от страха «дизайнера».

Паштет кивает и смотрит на пленника плотоядным взглядом.

— Что мне с ним сделать, Евгения Борисовна? Хотите, я переломаю ему ноги?

Тут мерзкий «дизайнер», само собой, падает на колени и начинает ныть:

— Евгения Борисовна, умоляю вас, пощадите! Клянусь мамой — я никогда больше не буду обманывать честных и симпатичных провинциалок!

— Вы лжете, Арудов, — холодно говорит ему Женя. — И мне противна ваша ложь.

— Нет-нет, это правда! — хнычет Валерий, размазывая сопли.

— Такая же правда, как и закрытый показ мод на пирамиде Хеопса?

Лицо Арудова сереет, а плечи сотрясаются от беззвучных рыданий.

— Черт попутал… — бормочет он, весь трясясь. — Не знаю, как это вышло… Клянусь мамой…

— Вы идиот, Арудов, — говорит Женя. — Вы это признаете?

— Конечно, — с готовностью кивает «дизайнер».

— Вы червяк. Скользкий и противный.

— Так точно… Я червяк… Жалкий червяк…

— Скажите это громче.

— Я червяк!

— Еще громче!

— Я червяк! — орет Арудов, вытаращив глаза.

С полминуты Женя задумчиво смотрит на «дизайнера», решая, как с ним поступить. Наконец она устало произносит:

— Хорошо. Пожалуй, я вас прощу и не буду вам мстить.

— Спасибо! — Тут Арудов, окончательно смешав себя с грязью, принимается целовать ее туфельки, но Женя брезгливо поджимает ноги.

— Я хотела сказать: не буду мстить за себя, — говорит она. — Но я отомщу вам за тех бедных девушек, которых вы, Арудов, обманули. — Женя поворачивается к Паштету и, протянув руку, командует: — Пистолет мне!

Паштет послушно кладет в ее протянутую руку огромный пистолет. Женя, холодно усмехаясь, направляет дуло Арудову в грудь… Нет, не в грудь — в пах!

— Молись, негодяй, — говорит она ледяным голосом.

И тут из брючины фальшивого дизайнера вытекает струйка. Он обмочился от ужаса!

— Вы мне отвратительны, Арудов! — презрительно говорит Женя. — Даже руки о вас противно марать. Убирайтесь отсюда. И чтоб я больше вас не видела.

— Спасибо… Огромное спасибо…

— Живо, пока я не передумала!

Арудов поспешно поворачивается и ползет на четвереньках к двери, вихляя тощим задом. Паштет распахивает перед ним дверь и пинком вышвыривает Арудова из кабинета.

…Фантазии фантазиями, но теперь у нее нет ни денег, ни вещей, которые можно было бы продать. Внезапно Женя принялась хлопать себя по карманам.

Она достала из кармана перстень и облегченно вздохнула. Хорошо хоть перстень тети Матильды остался. Если совсем прижмет, можно его толкнуть.

• Предыдущая
• 14/52
• Следующая