Любовь с призраком - Белозерская Алена - Страница 33

• Предыдущая
• 33/67
• Следующая

Внимательно рассматривая Марата, словно увидел его впервые, Гия несколько отвлекся. Михаил Андреевич почтительно ожидал, когда тот соберется с мыслями и продолжит беседу, по опыту зная, что Мгеладзе не следует одергивать, иначе он потеряет нить разговора и разозлится.

Гия смотрел в лицо Марата, вспоминая его мать, ушедшую из жизни несколько лет тому назад. В роду Никлогорских все его члены отличались красотой и тяжелым характером. И сам Червонный, и его племянник были ярким тому подтверждением. Гия с удовольствием воскресил в памяти свои безрассудные похождения на пару с Мишей и то, каким успехом пользовались они оба у противоположного пола. Да, их молодость была чудной и легкой, не омраченной грузом потерь и разочарований.

— Виктория Азарова — дочь Егора Азарова, владельца «IrVi Group», — сказал Гия. — Вероятнее всего, целью была именно она, а не Стас.

Михаил Андреевич пристально всмотрелся в лицо друга, будто пытался влезть в содержимое его головы, увидеть, о чем тот думает.

— Женщина была настолько важной персоной? — спросил он.

— Нет, — покачал головой Гия. — Ее отец — возможно, но не она. В сфере бизнеса охота ведется за капиталом. Она была наследницей. Остались и другие…

— Кто?

Гия потянулся к тонкой папке, лежавшей на столе, и передал ее Никлогорскому. В папке имелся лишь один листок, и Михаил Андреевич внимательно его изучил. Марат с любопытством вытянул шею, пытаясь прочесть хотя бы несколько строк. Он увидел лишь чьи-то имена и стоявшие напротив них цифры.

— Что это? — вырвалось у него.

— Лица, получившие наследство Азарова, — пояснил Гия. — И значения их долей.

Михаил Андреевич отложил папку в сторону.

— Гия, я очень признателен тебе, — сказал он. — Неловко просить, но мне еще раз понадобится твоя помощь.

— Желаешь воспользоваться услугами Резо? — усмехнулся Гия.

Марат ничего не понял из сказанного грузином. Он посмотрел на дядю: его лицо внезапно окрасилось в пепельные тона. Михаил Андреевич пребывал в ярости — и не скрывал этого.

— Убить мальчишку из-за денег? Причем из-за чужих?! — вспыхнул он. — Как это случилось, что он общался с девицей Азаровой, а я не знал об этом?

Этот вопрос Никлогорский задал не кому-то лично, а самому себе, что еще раз подтверждало его крайнюю степень волнения. В такие минуты он мог позволить себе разговаривать вслух, конечно, если рядом не было посторонних. Гия и Марат были людьми близкими, следовательно, не было ничего страшного в проявлении эмоций.

Гия удрученно покачал головой.

— Люди ошибаются, — сказал он. — Утаивают что-то. Жульничают. Убивают… Все это присуще человеческой природе. Равно как и то, что отцы и дети никогда не бывают искренними друг с другом. Я не удивлен, что Стас молчал о подробностях своей личной жизни.

— Гия, — Михаил Андреевич крепко сжал руку друга, — ты ведь уже сделал выводы, не так ли? Подскажи, как незаинтересованное и поэтому адекватно воспринимающее ситуацию лицо, с кого начать?

Гия, страдавший близорукостью, поднес листок к глазам. Некоторое время он молчал, сосредоточенно обдумывая ответ.

— Линдерман — самая слабая кандидатура из всех. Ее будет легко разговорить, при условии, что она причастна к делу. Мужа Вики Азаровой я рекомендую пока что не трогать. Мутный он… Остальные… мне они непонятны, нужно к ним присмотреться. Начни с бабы, но сделай так, чтобы она молчала и не спугнула своих возможных сообщников.

— Обдумаю, — сказал Михаил Андреевич. — Дам знать, когда потребуется помощь Резо.

— На обед останешься? — Гия положил листок в папку и обнял друга за плечи.

— Не останусь, Гия. Прости. Нет сил.

— Понимаю. Перенесем на другое время.

Они направились к выходу. Гия заметил, что Марат рассматривает богатое убранство дома, и улыбнулся.

— При Союзе воры в законе у бабушек кошельки воровали, и это не считалось чем-то постыдным. Теперь же стыдиться приходится скорее собственной скромности. Простота нынче не в чести. Моветон, — раскатисто проговорил он, вызвав своей репликой улыбку Михаила Андреевича.

— Лукавишь, Гия. Ты всегда был сибаритом, что тут скрывать.

Гия с важностью поднял толстый указательный палец.

— Времена меняются, — устрашающим голосом произнес он. — Как и нравы. Одно остается неизменным: люди смертны. Поэтому я предпочитаю роскошь аскетизму. Не так уж много радостей в жизни, чтобы лишать себя и этого. Сам собираешься присутствовать? — Гия резко сменил тему.

— Нет. Марат меня заменит. У него те же способности, что и у Резо, — умеет смотреть вглубь.

Гия удовлетворенно кивнул:

— Скажу своим, чтобы подготовились. А ты не тяни. Нужно спешить, пока следы еще горячие.

Михаил Андреевич, прощаясь, крепко обнял Гию.

Проводив друга. Грузин встал у окна, напряженно наблюдая за тем, как отъезжает Мишина машина.

— Найдите Резо, — сказал он своему помощнику и медленно поднялся по лестнице, тихо ворча из-за крутых ступеней.

— Резо? — переспросил Гаврила у Марата, широко раскрыв глаза. — Твою мать! Похоже, ожидается «экспертиза». Весело!

Он посмотрел на молчаливого Бориса, угрюмо сверлившего пристальным взглядом дыру в стене. Прошло уже два часа, они давно приехали от Гии, а Марат так и не услышал ни объяснений, ни указаний по поводу каких-либо дальнейших действий. Михаил Андреевич закрылся в кабинете, приказав не тревожить его лишними вопросами. Поэтому Марат обратился к членам ближайшего окружения дяди, надеясь найти у них ответы на свои вопросы. При нем никогда не упоминалось имя Резо, и почему-то этот факт вызвал у Марата неприятные ощущения, возникавшие в те моменты, когда он понимал, что от него многое скрывают.

— Что за экспертиза? — спросил он.

— Экспертиза — процессуальное действие, — выдал Борис, и это вызывало улыбку на губах у Гаврилы, — состоящее из проведения исследований и дачи заключения экспертом по вопросам, разрешение которых требует специальных знаний и которые поставлены перед экспертом органами дознания — лицом, производящим дознание, в целях установления обстоятельств, подлежащих доказанию по конкретному делу…

Не дожидаясь окончания этого развернутого повествования, Гаврила громко засмеялся.

— Боря, ты меня впечатлил! — сказал он, вытирая мокрые от смеха глаза. — Наизусть знаешь федеральные законы?

— А ты думаешь, что я… этот… дегенерат?

— Не-а, я думал, ты просто дебил. А ты, оказывается, дебил с замашками интеллектуала!

— Я сейчас твой язык затолкаю в то место, на котором ты сидишь!

Борис тяжело шагнул к Гавриле, тот быстро отскочил в сторону, споткнулся и, отлетев в сторону, ударился плечом о стену дома. Отвернувшись, он продолжал смеяться, только уже бесшумно. Истеричность этого смеха выдавали лишь его дергавшиеся плечи и невнятные звуки, словно Гаврила пытался что-то сказать, но никак не мог выговорить нужные слова.

— Как все это связано с Резо? — спросил Марат.

Смеяться ему не хотелось, однако против воли и он получил легкий заряд веселости, исходивший от обоих мужчин. Нечасто они позволяли себе так фамильярничать в присутствии Марата. Конечно, об их вечных перепалках всем было известно. Сам Михаил Андреевич называл отношения этих непохожих друг на друга людей «дружбой, основанной на взаимоунижении», в которой словесные баталии начинались с подачи Гаврилы, а заканчивались физической силой, применяемой Борисом.

— Резо — главный эксперт Гии Мгеладзе, — сказал Гаврила, прокашлявшись, будто хотел выплюнуть из горла оставшийся там смех. — Он выносит заключение по тем вопросам, в которых требуется найти истину.

— Вы сговорились? — Марат раздраженно передернул плечами. — Какая истина?

— Сам узнаешь, — серьезно добавил Гаврила, пресекая его дальнейшие вопросы. — Резо просто так не привлекают. Видимо, тот, кого он будет обрабатывать, находится первым в списке подозреваемых.

— Это женщина…

— И что из этого? — недоуменно спросил Гаврила и почесал лысый затылок. — Баба или мужик — не имеет значения. С бабами даже легче, они чувствительнее и быстро раскалываются.

• Предыдущая
• 33/67
• Следующая