Невеста ветра - Осояну Наталия - Страница 49

• Предыдущая
• 49/112
• Следующая

– Я не имею никакого отношения к клану Чайки, – сказала Джайна, откладывая в сторону рыбу. – Но, пожалуй, мне следует тебя предостеречь.

Вот теперь он встревожился, но скрыл истинные чувства за кривой усмешкой.

– То, что ты ощутил, происходит против моей воли. – Она спокойно встретила его испытующий взгляд. – Чем больше времени ты проведешь поблизости от меня и детей, тем сильнее изменишься, сам того не осознавая. Проще говоря, тебя начнет мучить совесть, и ты можешь этого не пережить. Поэтому, если в твоей душе нет ничего, кроме мерзости, скопившейся за долгие годы, лучше уходи прямо сейчас.

– Как это понимать? – сказал он, продолжая усмехаться. – Выгоняешь меня? Измученного, голодного?..

Джайна сделала вид, что не расслышала в его словах сарказм.

– Я всего лишь предупреждаю. Ты понял, кто я?

Он кивнул.

– Не боишься, что к утру станешь другим человеком?

– Я всегда отвечаю на брошенный вызов, – промолвил крылан вместо ответа. – А что может быть интересней, чем схватка идей? Докажи, что я не прав.

Недолго помолчав, он добавил:

– Я умею проигрывать достойно.

Джайна опустила взгляд. Вызов брошен, вызов принят – еще никто не говорил о ее даре так странно и страшно. Он умен и хитер, но отравлен ненавистью; случись эта встреча лет десять назад, она сочла бы своим долгом очистить его, как очищают замусоренное русло родника, чтобы открыть дорогу чистой воде. Но за годы в изгнании она о многом успела поразмыслить и поняла, что иногда ненависть необходима.

Вызов брошен...

Крылан по-птичьи склонил голову набок, словно предоставляя ей право первого хода. Глупый. Все еще не понял, что ей ничего не надо делать, достаточно просто быть рядом. Все, что случится с ним к утру, будет делом его рук. Он сам – лавина, а она, Джайна, – всего лишь камешек, который эту лавину сдвинет с места.

...вызов принят.

Кожу на левом плече кольнуло – это возвращались воспоминания полувековой давности, когда она получила свой клановый знак.

Пора начинать.

Скалы в Благодатной бухте и впрямь были источены пещерами не хуже, чем ниэмарский сыр, но лишь немногие из них имели входы, доступные во время прилива, а кое-какие и в отлив оставались затопленными. Когда Умберто понял, какая роль уготована ему в поисках пещеры, где могли скрыться сбежавшие лодки, то энтузиазма в нем заметно поубавилось – но и отступить помощник капитана не захотел. «А как ты думал? – спросил Джа-Джинни, сделав удивленное лицо. – Чем меньше людей будут знать о том, что мы делаем, тем лучше. Можно, конечно, пустить все на самотек, но я что-то сомневаюсь, что Крейну это понравится».

Умберто буркнул что-то невразумительное – крылан сделал вид, что не слышит, – сбросил рубашку и сапоги, а потом прыгнул в воду. Дожидаясь, пока он вернется, крылан сидел в лодке, которая покачивалась на волнах, и гадал: отчего это он испытал такую радость, устроив Умберто незапланированное купание?..

Парень появился очень быстро – забрался в лодку, дрожа от холода, и сказал:

– Здесь пусто.

Крылан равнодушно пожал плечами.

– Тогда поехали дальше...

В бесплодных поисках прошел целый день.

Они вернулись на берег затемно; Умберто, одарив Джа-Джинни сердитым взглядом, отправился согреваться в ближайшую таверну, а крылан вспомнил о рыбаке и его безумной жене. Но в тот вечер он чувствовал себя слишком усталым, чтобы куда-то лететь и что-то выяснять, поэтому отложил встречу на следующий день.

К тому же его по-настоящему захватила идея разыскать лодки – ведь обследовать удалось совсем небольшой участок бухты, – причем сделать это хотелось до того, как вернется капитан. Что было причиной такой спешки, крылан и сам не знал, но всерьез подозревал, что Крейн заразил его одержимостью...

...– Ты всерьез считаешь, что Звездочет мог притащить в Лейстес хакке и об этом никто не подозревает?

Солнце в зените светило ярко; в ветвях деревьев пели птицы. Умберто и Джа-Джинни причалили у западного берега Благодатной бухты и устроили привал: провизию к обеду крылан предусмотрительно захватил еще утром. Полдня прошло впустую, но пока что они оба сохранили изначальное стремление разыскать пропажу во что бы то ни стало. А вопрос, прозвучавший из уст Умберто, Джа-Джинни ждал еще вчера, поэтому успел обдумать ответ.

– Знаешь, это было озарение. Но нынче утром я расспросил Эрдана, и он сказал, что если капитан в достаточной степени подчинил фрегат собственной воле, то он может сдерживать страх корабля перед хакке. Кристобаль сможет это сделать, сказал Эрдан, но не станет. Я, естественно, спросил – почему? – Крылан ненадолго замолчал. – Это жестоко, сказал Эрдан, да к тому же чревато большими неприятностями. Разрываясь между самым жутким страхом и необходимостью повиноваться, фрегат вполне может сойти с ума, а что за этим последует – сам понимаешь.

– Ясно... – Умберто лежал на спине, блаженствуя в лучах солнца. Его волосы едва успели высохнуть после очередного купания. – Выходит, Звездочет тоже неплохо владеет кораблем, а?

– Ну, я всегда говорил капитану, что не стоит его недооценивать, – вздохнул Джа-Джинни. – Как-то я услышал одну очень странную историю, и она до сих пор не идет у меня из головы. Речь шла о капитане, который потерял свой корабль в битве с кракеном и решил не тратить деньги на покупку нового. Вместо этого он задумал отобрать чужой фрегат.

– И что же сказал капитан этого фрегата? – без особого интереса спросил Умберто. – Или он не успел ничего сказать?

– В том-то и дело... – проговорил крылан, хмуря брови. – Если верить слухам, фрегат отбирали у живого капитана, который при этом находился на борту.

– Ох! – Умберто вздрогнул. – Что за ужасы ты рассказываешь?! Разве такое возможно?

Джа-Джинни пожал плечами:

– Считается, что связь между кораблем и капитаном нерушима, но мне не понравилось лицо Кристобаля... такое впечатление, что он знает что-то, о чем не знаем мы.

Умберто резко сел и заявил, что отдохнул и готов продолжить поиски. Не дожидаясь ответа Джа-Джинни, он направился к лодке, на ходу вычесывая из волос сухую траву и бормоча что-то обидное о любителях страшных историй.

– Я самое главное не сказал, – проговорил крылан, обращаясь к самому себе. – Капитаном этим совершенно точно был Звездочет. Фрегат, который он все-таки сумел отобрать, – «Утренняя звезда». Но хотел бы я знать, как звали несчастного, что владел «Звездой» до этого сумасшедшего старика...

Он вздохнул и отправился следом за Умберто, который уже отвязывал лодку.

Снова и снова пещеры, попадавшиеся на их пути, оказывались пустыми. Если удавалось проникнуть туда сквозь узкие щели, крылан видел сырые своды, заросшие светящейся плесенью, а один раз они обнаружили скелет с обрывками богато изукрашенной одежды на пожелтевших костях. Джа-Джинни становился все мрачнее, а Умберто, наоборот, успокоился и даже заметил добродушно, что благодаря крылану сберег немало денег, которые неизбежно оставил бы в тавернах и других заведениях Лейстеса.

– Еще одна... – Умберто остановил лодку и указал рукой туда, где под водой смутно виднелись очертания входа в пещеру. – Ну, я пошел. Не скучай.

– Поосторожней там! – крикнул Джа-Джинни, но его напарник уже нырнул.

Крылан, насупившись, сидел на корме лодки, размышляя о том, что предпримет Кристобаль после своего возвращения. Карта, проклятая карта! Если она и впрямь была в одном из сундуков, которые матросы «Звезды» перетаскивали в дом Звездочета под покровом ночи, то неизвестно, легче становилась их задача или тяжелей. Сам Джа-Джинни считал, что пробраться как на борт фрегата Звездочета, так и в его дом одинаково невозможно, но он не без оснований полагал, что Крейн другого мнения. Должно быть, магус обрадуется известию о сундуках и сочинит безумный план проникновения в логово старого пирата – план, который вполне может увенчаться успехом.

• Предыдущая
• 49/112
• Следующая