Игра на минном поле - Тамоников Александр Александрович - Страница 6

• Предыдущая
• 6/57
• Следующая

– Понял, товарищ генерал-лейтенант!

– Ну и славненько. До связи!

– До связи.

Гранов отключил станцию, взглянул на помощника:

– А ты говорил, об отдыхе придется забыть. Впрочем, ты это сказал в отношении себя, потому как именно тебе придется постоянно находиться на связи с Москвой, а я пойду в жилой отсек к себе, прилягу.

– На ужин звать?

– Не надо. Хатим так накормил, что до сих пор живот, как барабан. Вечером попьем кофе, еще раз сами прослушаем запись.

– Вы думаете, мы найдем там то, что упустят наши спецы в центральном офисе?

– Я так не думаю. Но прослушать надо. Во время беседы мне показалось, что где-то Хатим сфальшивил. Где-то он сказал то, чего в его положении не озвучивают. Но мне могло действительно показаться.

– Хорошо, Виктор Алексеевич, послушаем запись. Если на связь выйдет Надир, что ему передать?

– А что ему передать? Пусть занимается своими делами, уделяет внимание семье. В общем, пассивный режим ожидания.

– Понял! Спим, значит!

– Занимаемся текущей работой. Проанализируй информацию по выводу войск западной коалиции. На что обратить внимание, ты знаешь.

– Куда, кому и сколько натовцы направят советников?

– Верно. До вечера, Дима, я бай-бай!

– Спокойного сна, Виктор Алексеевич. Но прежде чем завалиться в постель, я бы на вашем месте прошел медицинский осмотр. Черт его знает, чем накормили вас в Ак-Табазе.

– Там все ели из одной посуды.

– Но что для афганцев обыденно, для русских вполне может обернуться как минимум расстройством желудка.

– Хорошо, зайду в медицинскую часть, уговорил!

Мирза Хатим, помолившись, собрался было идти в женскую половину дома, но тут неожиданно громко прозвучал сигнал вызова спутниковой станции. Хатим отложил четки, подошел к чемодану, открыл его, снял трубку:

– Слушаю!

Звонил Джемал ад Дин.

– Надеюсь, я не вырвал тебя из объятий очаровательной Амиры?

– Нет, Джемал, но ты забываешь, что у нас не принято говорить о женах.

– Извини, если обидел. Я получил доклад Муштака. Ты хорошо сыграл свою роль, вот только сумел ли убедить русского разведчика?

– Не ему принимать решения.

– Это верно, но от его впечатления тоже немало зависит. И по голосу на записи их не определишь. Скажи, как вел себя русский?

– Так, как и должен был вести.

– Он выглядел настороженным?

– Нет, спокойным, даже слишком спокойным, ел с аппетитом, хвалил сладости, чай, афганскую кухню. Но слушал меня внимательно, хотя тоже, как и люди Абдаллы, записывал разговор.

– Мне стало известно, что эта запись уже в Москве, более того, кто-то из России общался с Грановым по закрытому спутниковому каналу, используя спутник военной разведки.

– Значит, вскоре следует ожидать ответных действий Москвы.

Джемал ад Дин проговорил:

– Знать бы каких.

– Я думаю, что агенты российской разведки установят за мной усиленное наблюдение. Не исключено, что такой агент может быть и среди приближенных ко мне людей.

Главарь террористической организации согласился:

– Я тоже так считаю. Поэтому тебе надо вести себя аккуратно.

– Не мешало бы еще что-нибудь подбросить русской разведке.

– Согласен, но что конкретно?

– То, что заставит Москву поверить в мою ненависть к убийцам брата и семьи. Кстати, как они в Пакистане?

– И Джафар, и Заида, и дети в полном порядке. Ты просил понадежнее спрятать их, мы спрятали. Сейчас вся семья в отдельном охраняемом доме пригорода Исламабада. Джафар передает тебе привет. Кстати, думаю не лишним было бы убрать из Афганистана и твою семью.

– Я позабочусь об этом. В ближайшее время. Брату же тоже привет от меня. И пусть не обижается. Ему недолго оставаться в «покойниках».

– Джафар все прекрасно понимает.

– Русские не смогут каким-либо образом узнать, что брат и его семья живы?

– Нет. Трупы нищих были вывезены за Кайбак и сброшены в глубокий каньон, где шакалы оставили от них только черепа да крупные кости. Впрочем, в этом каньоне, кроме нищих, еще довольно много останков тех, кого мы казнили в девяносто восьмом году, там почти весь кишлак Дикар.

Хатим проговорил:

– Я не об этом, Джемал. Понятно, что в каньоне никто копаться не будет, я имею в виду участников той акции и людей, вывозивших семью Джафара.

– Это Имад и двое его людей.

– Имад, – проговорил Хатим, – Имад Хазари, Насир и Тамид.

– У тебя хорошая память.

– Не жалуюсь. Вот их-то и следует использовать как подставу русским и заодно избавиться от совершенно ненужных свидетелей.

– Что-то я плохо понимаю тебя, Мирза.

Хатим ответил:

– Ты согласился, что не мешает еще что-нибудь подбросить русской разведке в подтверждение моего отношения к талибам.

– Ну?

– Хазари со своими верными псами нам особо не нужны. Карателей в организации и без них хватает, так?

– Продолжай!

– Я должен буду их убить.

– Что? – удивился Джемал ад Дин.

– Да, Джемал, убить, и убить лично. Но не сейчас, а когда русские проявят ко мне повышенный интерес. Думаю, что если наш замысел удастся, то совсем скоро у меня состоится встреча с непосредственным представителем руководства России. Майор Гранов всего лишь пешка, он даже не резидент внешней разведки. И вот когда мне будет назначена встреча на более высоком уровне, а следовательно, установлено тотальное наблюдение, зафиксировать которое не составит труда, ты и отдашь мне Имада Хазари с его людьми. Их ликвидация и покажет русским, что на самом деле я не простил «убийц» своего брата, а только ждал момента для мести. Это сыграет в мою пользу.

– А если наоборот? В ликвидации убийц твоих родственников русские могут увидеть, что ты человек, который не видит дальше своего носа и подвержен сиюминутным эмоциям.

– Нет, Джемал. Русским прекрасно известно, что такое кровная месть. Повторяю, они не американцы, не французы, не англичане, они знают, что такое обычаи. Для русских более странным до сих пор остается то, что после «казни» близких людей я не порвал с талибами, а напротив активизировал свою деятельность в нашей организации. Русские все поймут и не посчитают месть за слабость.

Выдержав небольшую паузу, Джемал ад Дин проговорил:

– Что ж, возможно, ты и прав, но мне надо обсудить этот вопрос с Мехсудом.

– Обсуждай. На это еще есть время.

– Как ты планируешь ликвидировать Хазари, Насира и Тамида?

– Кровавого спектакля с отрезанием голов устраивать не буду, просто расстреляю их, и все! У того же каньона. Главное, чтобы русские заинтересовались моим предложением, Мехсуд дал согласие на ликвидацию Хазари и его людей, а ты прислал их к каньону. Остальное я сделаю, как надо.

– Хоп. Завтра же постараюсь встретиться с лидером движения.

– Договорились. Не забудь сообщить мне о его решении.

– У меня, Мирза, тоже хорошая память. Значит, до связи?

– В следующий сеанс я хотел бы услышать голос брата.

– Ты не веришь мне?

– Почему сразу не веришь? Я просто хочу поговорить со своим братом.

– Хорошо, будет тебе Джафар.

– До связи!

Хатим отключил спутниковую станцию и пошел в женскую часть дома, где его ждала жена Амира.

Электропоезд Колтаново – Москва строго по расписанию в 8.47 отошел от станции Оланья и начал набирать ход. На остановке в поезд в разные вагоны вместе с десятками пассажиров сели шестеро мужчин. Они ничем не отличались от других, разве только тем, что из разных вагонов все они прошли в первый, где расселись по двое в начале, середине и конце вагона. Расселись так, чтобы быть у прохода. У двоих из них были с собой обычные дорожные сумки. Электропоезд набрал ход. В первом «гремучем» вагоне находилось около восьмидесяти человек. Туда же для начала обхода вошли двое полицейских. Наряд линейного отдела внутренних дел. Оба с укороченными автоматами «АКС-74У», пистолетами в кобурах. Для полицейских это был обычный обход. У кого-то документы проверить, кого-то разбудить, кого-то высадить по просьбе кондукторов. Ничего особенного. Это в ночных электричках иногда случались серьезные происшествия и драки подвыпивших парней, и ограбления, и даже на памяти одного из этих полицейских жестокое изнасилование. Насильников задержали, да и куда им было бежать на ходу поезда да еще под прицелом автоматов. Утренние же обходы, как правило, проходили без особых проблем, чаще вообще без происшествий. Вот и сегодня старший наряда сержант Анатолий Ковров и рядовой Антон Назаров, небрежно забросив на плечи автоматы, бегло окидывая взглядом пассажиров, пошли по проходу. Мерно стучали колеса электропоезда, где-то внизу то включался, то выключался компрессор, из-за чего нечетные вагоны, где они стояли, и называли «гремучими». Наряд прошел половину вагона. Неожиданно со своего места поднялся низкого роста крепкий лысый мужчина:

• Предыдущая
• 6/57
• Следующая