Страна Изумрудного солнца - Орлов Антон - Страница 43

• Предыдущая
• 43/102
• Следующая

– Эта лазейка – естественное образование?

– Почем я знаю, кхей-саро… Патрон утверждает, что она была всегда. Природа любит странные шутки, совсем как мы. Как надолго нам хватит воздуха?

– Учитывая, что я могу обходиться без кислорода, – на сутки, максимум на двое. Система регенерации воздуха в порядке, но энергозапас почти на нуле. Слишком неудачно нас подбили.

– Надо было сдаваться, когда предлагали, – Лиргисо совсем по-человечески подмигнул, оставив Тину в недоумении: у энбоно тоже есть такой жест – или он позаимствовал его у людей?

– Что ж, смерть – это, по крайней мере, освобождение, – вздохнул Тлемлелх.

– От чего? – повернулась к нему Тина.

– От всего, чем изобилует наша жизнь. От боли, от разочарований, от одиночества… От риска, что тебя настигнет аргхмо.

Он выбрался из кресла, достал из рюкзака золотой бокал, тускло отразивший призрачное свечение колышущихся за иллюминаторами порождений Фласса. Взял из шкафчика бутылку лярнийского вина. Вернулся на свое место. Налил, сделал несколько медленных глотков.

– Тлемлелх, у меня есть одно оригинальное предложение, – заговорил наблюдавший за ним Лиргисо. – Таю надежду, что оно тебе понравится… Давай последуем совету Тины? Нам всего-то сутки осталось жить, и если каждый из нас поступит с другим так, как он хотел бы, чтобы другой поступил с ним, это скрасит наши последние часы.

До Тины не дошло, что он имеет в виду, и она смотрела в недоумении, зато Тлемлелх понял с полуслова.

– Не могу сказать, что твое предложение лишено заманчивости, но где? Не на полу ведь…

– О, не беспокойся. Я уже летал на таких машинах и знаю, как они устроены. Эти два кресла можно преобразовать в диванчик. Если ты любезно соизволишь встать…

– Тина, извини, что мы не приглашаем тебя присоединиться, – освободив кресло, обратился к ней Тлемлелх. – К сожалению, облик людей слишком ужасен…

– Почему не приглашаем? – возразил Лиргисо. – Я не такой ксенофоб, как ты, Тлемлелх. Я более-менее разбираюсь в людях и могу сказать, что Тина по меркам своей расы очень даже красивое существо, как мы с тобой среди энбоно. А нежная человеческая кожа на ощупь весьма приятна. Тина, не хотите предаться вместе с нами интимным играм? Это будет занятный и необычный эксперимент…

– Спасибо. Лучше я отвернусь, чтобы не мешать вам. Неужели вы способны в такой ситуации думать о сексе?

Оба энбоно, переглянувшись, переливчато рассмеялись.

– А ты не способна? – с оттенком сочувствия, как ей показалось, спросил Тлемлелх. – До чего же вы странная и несчастная раса!

Он сбросил плащ, расстегнул и отшвырнул в угол пояс с кобурами. Лиргисо обнял его за плечи.

Нажав на кнопку в подлокотнике, Тина развернулась к пульту. Если энбоно не очень-то понимали ее, то она не очень-то понимала их. С такой интерпретацией знаменитого золотого правила она еще не сталкивалась… Ладно, их отношения – это их личное дело. Она знала немало людей, которые в аналогичной ситуации предпочли бы напиться до свинского состояния, и это было бы соседство похуже, чем предающиеся любовным утехам энбоно.

Остановив дыхание, она переключилась на замкнутую систему обмена, засекла время. Снаружи, за триплексом, волновались во тьме покрытые тонкими волосками белесо мерцающие нити, не имеющие ни конца, ни начала.

Будь здесь Стив, они бы выбрались. Он бы вывел разбитый аэрокар из Фласса одним усилием воли. Он не раз пытался научить этому Тину, но она, видимо, не обладала необходимыми задатками. А сейчас это для нее вопрос жизни и смерти.

«Двигаться к берегу!»

Она постаралась представить во всех деталях, как машина сквозь темную студенистую толщу движется туда, где воздух и солнечный свет. Сформировать мысленный приказ. Вложить в него как можно больше силы. Так это делается или нет?.. В какой-то момент ей показалось, что у нее кружится голова и перед глазами все плывет, а потом, сообразив, что происходит, она в изумлении уставилась на меняющуюся среду за лобовым стеклом.

Аэрокар двигался сквозь толщу Фласса. Непонятно куда.

…Затуманенная снегопадом равнина, лимузин ползет по шоссе. Тина, сидя между матерью и служанкой, вытягивает шею, чтобы рассмотреть странные вещи за окном: грязноватые наплывы сугробов вдоль обочины, неправдоподобно пустое пространство, белизна которого кое-где нарушена черными росчерками (то ли кустарник, то ли выброшенная арматура), какие-то ветвистые темные конструкции вдали, еле видимые, так что непонятно, есть они или только кажутся. Это ее первая поездка в другой город.

Потом пустоту заслонили расплывчатые за снежной пеленой здания. Затормозив, шофер открыл дверцу и доложил кому-то, маячившему снаружи, что он, работник шестого уровня Левсал, личный шофер администратора второго уровня господина Хэдиса, привез жену и дочь господина из Аргамана в Кубнан, в гости к почтенным родителям кроткой и плодородной супруги его превосходительства. В салон ненадолго просунулось металлическое щупальце с глазком видеокамеры на конце, после чего дверца закрылась и поехали дальше. Теперь за окнами плыли первые этажи, украшенные массивными колоннадами и скульптурными портретами каких-то строгих мужчин.

Вдруг открылась площадка, на которой находились три человека. Они легко одеты, посинели от холода, но уйти не могут – на них, как на собаках, ошейники, соединенные цепями с перекладиной меж столбов. Двое трясутся и переминаются с ноги на ногу, третий скорчился на снегу.

– Мама, что это? – привстав, спросила Тина.

– Наказание, – мать усадила ее на место. – Видно, они в чем-то провинились.

– Они же замерзнут! Это неправильно!

– Тихо, тихо… – засуетилась мать, вытаскивая что-то из сумки. – На вот булочку скушай, а то совсем проголодалась… Скоро к бабушке с дедушкой приедем!

Возмущенная Тина пыталась еще что-то сказать, но мать ловко засунула ей в рот сладкую булку. Рядом шофер и служанка. Они могут донести его превосходительству, и девочку накажут – чтобы в следующий раз знала, что можно говорить вслух, а что нет.

Насупившись, Тина энергично жует, а мать вслух сокрушается, что дети такие глупые, ничего не понимают… Ее жалостливый монолог предназначен для ушей прислуги, которую она в глубине души побаивалась.

Тине тогда было пять лет или даже меньше, но вкус той булки она запомнила на всю жизнь.

…Яркое, с фиолетовым отливом, тергаронское небо. Тина в кабине аэрокара: первый самостоятельный полет. Рядом сидит молодой врач-ординатор из больницы, где ее прооперировали. Он предложил научить ее управлять аэрокаром, рассчитывая в процессе обучения добиться более близких отношений, и Тина ничего не имела против.

Неумело закладывая виражи в пока еще пустом утреннем небе, она счастливо улыбается. Ее распирает от восторга: она летает, мечта сбылась!

– Рычаг не сломай, – смеется ее спутник. – Ты же киборг. Смотри, пластик треснул!

Городской массив внизу опрокинулся набок, машина мчится навстречу восходящему солнцу.

…Вокруг громоздятся заснеженные горы – Рисахэи, один из хребтов Рошегена, пронизанный выработанными и давно заброшенными желийскими шахтами. Слоистое небо с серыми, лиловыми и желтоватыми облаками опирается о самые высокие вершины и слегка провисает. Тина в белом комбинезоне легко скользит по насту. Ее напарник из «Галактического лидера» сказал, что где-то здесь находится логово террориста по кличке Гонщик, которого она подрядилась ликвидировать. Манокарская группа захвата вместе с человеком Руческела Саймоном Клиссом тоже затаилась поблизости, но она об этом пока не знает…

После этой истории Тина лишний раз убедилась в том, что интуиция у нее не на высоте. «Заблокирована», – поправил Стив, когда они обсуждали этот вопрос. Все оказалось наоборот, ей профессионально заморочили голову, и хорошо еще, что Гонщик, он же Стив Баталов, оказался лучшим бойцом, чем она.

«Обычного человека я бы убила за считаные секунды. И потом, выяснив, что он невиновен, так и жила бы с этим…»

• Предыдущая
• 43/102
• Следующая