Эрик, сын человека - Ольсен Ларс-Хенрик - Страница 15

• Предыдущая
• 15/81
• Следующая

Пройдя часть пути, Тор снял с головы чан, поставил его на землю, оглянулся и увидел, что Хюмир собрал целую толпу великанов и гонится за ними. Тюр сразу же спрятался за чан, Тор же пустил в ход Мьелльнир. Один за другим падали мертвые великаны на землю, а те, которые уцелели, в ужасе обратились в бегство. Тогда Тор с Тюром наконец смогли погрузить чан на колесницу и отвезти его к Эгиру.

Тот наварил небывалое количество пива, и они пировали так, что потом об этом долго еще говорили. А потом асы забрали бродильный чан Хюмира к себе в Вальгаллу и теперь всегда варят в нем пиво.

Труд, окончив свой рассказ, откинулась на мягкую подстилку из мха и принялась молча разглядывать Эрика. Хотя мальчик в это время смотрел в другую сторону, он почти физически ощущал на себе пристальный взгляд девочки.

Немного погодя Труд вздохнула и поднялась на ноги.

— Ну ладно, а теперь, если мы хотим вернуться домой до наступления ночи, нам пора идти, — сказала она. — В Асгарде быстро темнеет.

Она стояла совсем рядом с Эриком. Он почувствовал, что больше всего ему хочется сейчас остаться здесь в лесу на всю ночь, вот так сидеть и разговаривать с ней. Кроме того, его мучило желание коснуться ее руки, однако он не смел. Глаза их встретились.

Труд первой не выдержала, отвернулась и пошла прочь. Эрик тут последовал за ней.

Девочка шла быстро, гораздо быстрей, чем когда они направлялись сюда. Даже походка ее изменилась: шаги стали менее осторожными и какими-то сердитыми. Эрик с трудом поспевал за ней. Несколько раз он спотыкался, а в одном месте, зацепившись за упавшую ветку, скрытую слоем палой листвы, шлепнулся. Труд даже не обернулась.

Эрик быстро поднялся и вдруг увидел, как рядом с ним между деревьями мелькнула чья-то тень. Это не могла быть Труд — девочка шла совсем в другой стороне, да и тень была вовсе на нее не похожа — вероятно, за ними крался какой-нибудь зверь.

Продолжая следовать за девочкой, Эрик несколько раз оглядывался, и, хотя тень больше не показывалась, он вдруг явственно услышал, как поблизости хрустнула ветка. Он остановился, как вкопанный. Труд продолжала идти, будто ничего не произошло. Когда она наконец обернулась, чтобы посмотреть, что с ним, Эрик приложил палец к губам, призывая ее к молчанию.

Однако больше ничего не было слышно. Труд нетерпеливо повернулась и пошла дальше. Эрик нерешительно двинулся за ней. В нем крепла уверенность, что их кто-то преследует; это вполне мог быть какой-нибудь хищник. Чем же тогда все это обернется? А Труд, как назло, вела себя так, будто ничего не замечала.

Некоторое время спустя они выбрались из леса и пошли по полю мимо Иггдрасиля по направлению к Вальгалле. Эрик в последний раз обернулся и посмотрел в сторону леса, опушка которого вставала позади темной мрачной стеной. Мальчик внимательно вглядывался, отчасти стараясь запомнить место, где начинается тропинка, отчасти желая убедиться, что никто их не преследует.

Внезапно он увидел чье-то круглое лицо, выделяющееся в темноте светлым пятном; оно показалось ему знакомым. Однако точно он никак не мог вспомнить, кто это — за последнее время Эрику пришлось увидеть так много новых лиц.

Он хотел было позвать Труд и рассказать ей о своем открытии, но девочка ушла уже далеко вперед. Стоило Эрику ее окликнуть, как лицо на опушке сразу же скрылось. Мальчик разочарованно вздохнул и поспешил за Труд.

Поле битвы опустело; нигде не было видно ни одного из эйнхериев. На утоптанной траве — ни отрубленных голов, ни рук, ни ног. Обычное мирное деревенское поле вечерней порой.

Позади, где-то в лесу, ухал филин; неподалеку из сгущающихся сумерек вдруг вынырнули силуэты двух мирно пасущихся коней. У одного из них было восемь ног, и, хотя еще несколько часов назад вид его казался Эрику абсолютно неправдоподобным, теперь это выглядело в его глазах вполне естественно. Другим конем, вероятно, был Ховварпнир. Мальчик узнал его по длинной гриве и едва не касающемуся земли хвосту.

Медленно кружась, с кроны Иггдрасиля упало несколько листьев. Эрик подумал, что, по-видимому, это работа оленей или белочки. Мальчик с наслаждением вдыхал ароматы вечернего воздуха и вслушивался в негромкие звуки, время от времени нарушающие наступившую тишину. Вдруг он как-то разом почувствовал, что смертельно устал за сегодняшний день. Он даже не смог дольше стоять на ногах и опустился на траву. Окликать Труд в данный момент ему совсем не хотелось — наоборот, хотелось побыть одному, привести в порядок свои мысли. То, что ему пришлось испытать за последние сутки, казалось настолько ошеломляющим, что здесь, несомненно, было над чем подумать.

Вдруг Эрик вспомнил о родителях. До сих пор мысль о них как-то не приходила ему в голову. Интересно, что они о нем сейчас думают? Поверят ли когда-нибудь в то, что с ним случилось? Да, конечно… если только он вообще вернется!

Внезапно на плечо ему легла чья-то большая теплая ладонь. Эрик поднял глаза и увидел Тора.

— Я тебя прекрасно понимаю, — сказал Тор. — Можешь не тратить зря слов.

Эрик молча взглянул ему в лицо, на котором читались странным образом переплетенные сила, человеческое участие, теплота, гнев и в то же время какая-то странная неуверенность.

— Знаю, о чем ты сейчас думаешь, — продолжал Тор. — Все миры далеки от совершенства, и наш — не исключение. Мы все здесь живем в постоянном страхе. Но я выбрал именно тебя, потому что уверен — ты справишься. В тебе больше мужества, чем ты сам думаешь. Если уж ты не сможешь, значит, не сможет никто. А справиться нужно обязательно!

— Но что именно я должен сделать? Зачем я здесь?

— Сейчас тебе это знать еще рано, — отвечал Тор. — Ты этого не поймешь, пока не познакомишься поближе с нашим миром, не увидишь, какие мы. Ну а теперь пойдем, сынок. Я знаю, ты очень устал. На сегодня с тебя довольно впечатлений. Пойдем домой. Там ты спокойно выспишься в теплой постели. Клянусь, ни один волос не упадет с твоей головы. А потом я объясню тебе, почему ты, единственный из всех живых людей, удостоен чести побывать здесь, в Асгарде, среди асов.

Тор повел Эрика за собой. Мальчик чувствовал, что ноги у него будто налиты свинцом, но тепло и спокойствие, исходившие от рук Тора, вселяли в него новые силы, и он с готовностью следовал за своим провожатым.

Тор был огромного роста — голова Эрика приходилась ему чуть повыше пояса, — один его шаг соответствовал двум шагам мальчика.

Они миновали Вальгаллу, оттуда, из большого зала, по-прежнему ярко освещенному укрепленными на столбах факелами и пылающим посредине костром, неслись дикие крики и песенный рев. Пир, вероятно, был в самом разгаре. Тысячи людей, бывших там, по-видимому, уже совсем упились. Движения свои они не в силах были контролировать, а то, что орали и ревели осипшими голосами, было совершенно непонятно.

— Вот, послушай только! — воскликнул Тор. — И я уверен, большинство асов и асинь там. По мне, так это едва ли не хуже Рагнарока! — Он с досадой покачал головой, и они двинулись дальше. Крики и шум, несшиеся из Вальгаллы, были такими громкими, что заглушали слова, и им пришлось отойти подальше, прежде чем вновь продолжить беседу.

— Видишь свет? — спросил Тор, останавливаясь и указывая рукой на мерцающие во тьме огни.

Эрик кивнул.

— Это мой дом; его называют Бильскирнир. В нем пятьсот сорок комнат — это самый большой дом в Асгарде, больше даже самой Вальгаллы, просто в нем нет такого огромного зала. Здорово смотрится, верно?

— Угу, — равнодушно согласился Эрик; вообще-то он никогда не интересовался разными архитектурными сооружениями.

— Однако жить там мне не нравится, — продолжал Тор. — Что мне делать со всеми этими покоями? Большинство комнат пустует. Всех обитателей дома можно по пальцам пересчитать: я, моя жена Сив, Труд, мой предпоследний сын Моди да еще Тьяльви, с которым ты уже встречался.

Сестра Тьяльви, Ресква, когда тоже жила с нами, но она влюбилась в Фьельнира, сына Фрейра и великанши Герд, и живет теперь с ним и его матерью в Альвхейме.

• Предыдущая
• 15/81
• Следующая