Кэтрин Эбдон и школа волшебников (СИ) - Танеева Селина "Люцина" - Страница 8

– Два галеона? Это сколько же?

– Ну... Два галеона... это... примерно... За одиннадцать лет, которые проходят до поступления ребёнка в школу, набирается сумма, как раз достаточная для покупки волшебной палочки. Собственно, так и было задумано: к поступлению в Хогвартс подарить каждому ребёнку волшебную палочку.

Кэти, услышав это, просияла. Она, конечно, знала, что у неё теперь будет волшебная палочка, но одно дело просто знать, и совсем другое – услышать от другого человека эти слова: «волшебная палочка»! А Анна опять скривила губы. Правда она немного утешилась, узнав, что для первого года обучения достаточно двухсот фунтов. Раз уж не удаётся дать дочери приличное образование, хорошо хоть это баловство обойдётся не слишком дорого. Да ещё, как сказал мистер Кьюри, можно будет прилично сэкономить, покупая книги и всё остальное в лавках с уценёнными вещами.

С самого начала инспектор держал себя так, словно делает величайшее одолжение, занимаясь их делами. Хотя, как поняла Кэти, именно это и входит в его обязанности. Кэти решила не обращать внимания ни на этого напыщенного юнца, ни на дурное настроение матери, ведь главное это то, что Она! Едет! В Хогвартс!!! А все эти мелкие неприятности – всего лишь мелкие неприятности.

Мистер Кьюри направился в дальний угол, завернул за шкаф и подозвал Анну и Кэти к неприметной дверце.

– Это стационарный портал, – буркнул он в ответ на вопросительный взгляд Кэти. Миссис Эбдон лишь пожала плечами.

Вслед за мистером Кьюри все прошли через эту дверь, и, откинув выцветший полог, оказались в лавочке со всякой рухлядью. На стене висела большая растрёпанная метла. В углу громоздились пыльные горшки, затянутые паутиной. А на узеньких покосившихся полках теснились ящики, бутылки, связки перьев, свитки ветхих пергаментов, какие-то свёртки. На полу была расстелена большая дырявая шкура какого-то непонятного животного.

Мистер Кьюри и его спутницы быстро миновали лавку и вышли на узкую кривую улочку.

– Это Косой переулок? – благоговейно спросила Кэти.

– Нет, это Горшочный тупик. Запомните эту лавочку старьёвщика. Через неё вам удобнее всего будет вернуться в магловский Лондон.

Кэти ожидала увидеть толпы волшебников, однако народу было немного. Следом за мистером Кьюри Кэти с матерью двинулись вверх по улице, свернули у магазинчика, на вывеске которого была изображена старинная чернильница-непроливашка и скачущие вокруг неё перья, и...

– А вот это Косой переулок... А во-он то белое здание – это наш банк.

У Кэти даже закружилась голова – так она старалась рассмотреть всё вокруг, и чуть не растянулась, споткнувшись на булыжной мостовой, но продолжала вертеть головой во все стороны. После слов мистера Кьюри она уставилась на высокое здание с островерхой зелёной крышей, с нетерпением ожидая увидеть наконец настоящего гоблина.

И она его увидела. Только он был совсем не маленького роста. Пониже, чем её мать или мистер Кьюри, но и не карлик, как она себе представляла. Пока взрослые разговаривали с одним из банковских служащих, Кэти круглыми от любопытства глазами оглядывала помещение банка. А уши у неё, кажется, шевелились, как у кошки: так все вокруг было интересно и необычно! За стойками и в проходах между столами суетились и бродили туда-сюда гоблины. У них были тёмные морщинистые лица, остроконечные уши торчали из-под длинных волос. Правда, груд золотых монет и драгоценных камней Кэти не заметила. «Наверное, драгоценности они где-нибудь прячут», – решила она. В банках, где она бывала вместе с мамой, пачками денег тоже не размахивали.

Миссис Эбдон быстро обменяла фунты на галеоны и поторопилась выйти из банка.

– Какие несимпатичные люди здесь работают, – поделилась она. – Все как на подбор, уродцы какие-то...

– Это не люди, – авторитетно заявила Кэти. – Это гоблины!

– Это не гоблины, – быстро проговорил мистер Кьюри. – И никогда их так не называй – рассердятся. А если они рассердятся... Короче, никогда их так не называй. Они называют себя кобольдами.

– Кобольды? – растерянно переспросила Кэти. – А... – и тут же прикусила язык. Кобольды так кобольды, в конце концов, какая разница? Кобольдов она тоже никогда раньше не видела.

Первым делом, по совету мистера Кьюри, они отправились за волшебной палочкой. Кэти дрожала от нетерпения и радостного ожидания. Вот как всё обернулось! Сколько раз она читала о волшебной улице с волшебными магазинчиками и о волшебных покупках, а теперь это происходит с ней самой! Правда, всё в этом волшебном мире совсем не так, как она представляла себе. Но это гораздо лучше, потому что происходит на самом деле!

Раз гоблины оказались не гоблинами, Кэти была готова к тому, что и всё остальное будет совсем по-другому. Но, когда они подошли к нужному магазину, на вывеске значилось знакомое Кэти имя производителя волшебных палочек. И внутри всё было почти в точности как в виденном Кэти фильме: тесное помещение, до потолка заставленное длинными узкими коробочками. И хозяин, низенький пожилой волшебник с седыми растрепанными волосами, с пронзительными серыми, почти прозрачными, глазами, был ей как бы знаком. Он поздоровался, отдельно поприветствовал мистера Кьюри и подошёл к оробевшей вдруг Кэти. Оглядел её с головы до ног, вытащил из кармана серебряную веревочку с зелёными насечками и приготовился делать замеры. Но тут мистер Кьюри начал рассказывать про палочку, которую видел у своего приятеля, недавно вернувшегося из Танзании, мистер Олливандер сразу напрягся и стал с жаром доказывать, что сердцевина из языка виверры никогда не будет столь же эффективна, как засушенная слюна сумчатого динозавра, так разволновался, что бросил свою веревочку на пол и метнулся к инспектору. Потом вспомнил про Кэти, не оборачиваясь в её сторону, махнул рукой, и верёвочка, извиваясь как серпантин, сама стала проводить какие-то загадочные измерения, по нескольку раз обмеряя ей голову, руки от кончиков пальцев до запястья, от запястья до локтя и множество других совершенно непонятных размеров. Прошло довольно много времени, верёвочка в четвёртый раз обвилась вокруг плеч Кэти, и мистер Олливандер медленно обернулся и пронизывающим взором уставился на неё.

– Так-так-так, давненько мне не приходилось встречать... – он не договорил, заложил руки за спину, подошёл к Кэти, ещё раз оглядел её, кивнул каким-то своим мыслям, немного помолчал. – Ну что ж, выбирайте, – он отступил на шаг и повел рукой, указывая на полки. – Что вы предпочитаете? Бук, липа, клен, или что-нибудь экзотическое, например, у меня есть прекрасная палочка из секвойи.

– Это я должна выбирать?

– Ну конечно! Не я же!

– Скажите, пожалуйста, а сколько стоят ваши палочки, только обычные, экзотика нам не по карману, – вмешалась Анна. – Мы, видите ли, несколько ограничены в средствах.

– Вот как? – мистер Олливандер пощипал нижнюю губу и оглядел своё хозяйство, – хорошо, вот здесь, на этой полке, палочки от восьми до пятнадцати дюймов, – он оглянулся на Кэти и кивнул. – Да, это вам подойдет. Сердцевина тоже на выбор: сердце дракона, перо феникса, панцирь черепахи, шерсть единорога. Черепаха подешевле, феникс и дракон – понятно, дороже...

– Но... как же я могу выбрать, я же не знаю свойств всех этих веществ... – растерянно сказала Кэти.

– Ну, это уже не столь важно... – мистеру Олливандеру, кажется, стало скучно. Мистер Кьюри смотрел в окно, ему, наверное, было абсолютно всё равно, чем закончится сегодняшний поход по магазинам, спихнуть бы поскорее с рук эту девчонку и её мать. А миссис Эбдон с самого начала была против всей этой затеи, теперь она держала в руках мешочек с волшебным золотом и, поджав губы, нетерпеливо постукивая носком туфельки, глядела на дочь.

И Кэти решительно ткнула пальцем в первую попавшуюся коробку. Мистер Олливандер тут же подскочил и открыл её.

– Великолепно! – с энтузиазмом воскликнул он. – Девять с половиной дюймов, каштан, высушенное сердце дракона. Отличный выбор. И, – он хитро взглянул на Анну, – всего пять галеонов и двенадцать сиклей.