Контракт на Фараоне - Олдридж Рэй - Страница 20

• Предыдущая
• 20/61
• Следующая

— Самый крутой фильм с Дильвермуна, — пояснил Анстевик. — Теперь оставь меня в покое. Через часок-другой мне нужно отправляться. Хотя не исключено, что ты скоро снова меня увидишь… А может, и нет…

Когда толстый трактирщик ушел, убийца снова наполнил трубку. Пока что все складывалось отлично. Бринслевос был известен своей вспыльчивостью и жестокостью. Кто в такой ситуации заподозрит Анстевика в смерти сверхсекретного агента?

Денклар, к сожалению, должен еще пожить на этом свете. Когда Руиз погибнет, следователи Лиги не должны связать его смерть с чьей-нибудь еще насильственной кончиной. Трактирщик постарается скрыть визит Анстевика, чтобы Лига не пронюхала про контрабандную порнографию. А через несколько месяцев убийца вернется в Стегатум и обрежет эту оставшуюся нить, которая может привести к нему.

Благодаря маслу перед глазами проплывали прекраснейшие картины — ножи кромсали нежную плоть, гарроты обвивали тонкие шеи, почерневшее лицо трактирщика застывало в ужасе и изумлении. Он еще несколько минут наслаждался этими видениями, потом собрал веши и отправился в конюшню.

К полуночи Анстевик добрался до плато, на котором находились владения Бринслевоса. Своего измученного зверя он оставил за скалой, прикрывающей от резкого холодного ветра. Потом сменил одежду продавца масла на облегающий комбинезон. Когда включился специально встроенный в него генератор, убийца стал почти неразличим в ночи, как тень на камне. Анстевик смело направился к решетке и легко справился с замком. Стражников у входа ставили только тогда, когда враг осаждал замок. Однако с тех пор, как примерно тридцать поколений назад Лига наложила лапу на Фараон, никаким войнам не разрешалось мешать процессу отбора товара.

Анстевик не очень хорошо ориентировался во владениях лорда, но во время прошлого визита он оставил маяки-локаторы. Теперь оставалось только настроиться на маячок, установленный в личных покоях Бринслевоса. Убийца достал инфракрасный фонарик, отрегулировал специальные очки и отправился сквозь отливающую красным тьму. В коридорах он никого не встретил.

Четверть часа спустя он уже открывал ларчик, в котором лорд хранил свои трубки и измельченные водоросли. Изящный серебряный ларец был сделан в виде ящерицы арройо. Он вынул оттуда кисет Бринслевоса, затем достал из кармана комбинезона распылитель и обрызгал порошок. Встряхнув кисет, чтобы равномернее распределить яд, убийца вернул мешочек на место и закрыл ларец. Челюсти ящерицы захлопнулись с громким щелчком. Из спальни лорда донеслось невнятное бормотание. Анстевик застыл. Минута проходила за минутой. Тишина. Наконец убийца решился выскользнуть из покоев Бринслевоса.

Благополучно вернувшись к скалам, он откинул капюшон комбинезона и с облегчением рассмеялся. Задание оказалось таким легким! Бринслевос купит товар у агента, а потом умрет. Охранники мигом вздернут мнимого виновника на крепостной стене. На Фараоне верили, что убитый страдает в аду целый год за каждый час, на который убийца переживет его. Анстевик же сможет вернуться к наслаждениям Кобатума. Конечно, следует подождать и убедиться, что агент казнен, но это не так уж важно… самое трудное сделано. Когда заря омыла нежным розовым светом подножие плато, убийца прилег под навесом скалы, чтобы переждать самое жаркое время, и с приятным чувством выполненного долга закрыл глаза…

Утром дверь распахнулась от резкого пинка, и горбун пропустил в камеру человека с мрачным лицом. Руиз с удивлением узнал надсмотрщика Ронтлесеса, который продал ему воду в первое утро пребывания па Фараоне.

— Мое почтение, благородный надзиратель, — веж-ливо приветствовал его пленник.

— Встань, когда со мной разговариваешь! — рявкнул Ронтлесес.

— Как прикажет ваша милость, — Руиз выкарабкался из кровати.

Надсмотрщик выглядел усталым и грязным, как будто только что прибыл с плантации кошачьих яблонь.

— Мне велено передать тебе приказ господина. Сегодня ты ему понадобишься. Он попробует твои зелья, и ты будешь сопровождать его в путешествии. Будь очень осторожен. Если лорд заболеет, то обвинят тебя. В таком случае на легкую смерть не рассчитывай. У здешнего палача богатая фантазия.

— Я постараюсь запечатлеть в памяти ваши наставления, — искренне сказал Руиз.

— Гляди в оба, торговец.

Надсмотрщик повернулся на каблуках и вышел. Горбун принес завтрак, еще менее аппетитный, чем ужин, если такое вообще было возможно. Остаток дня тянулся мучительно долго. Некоторое разнообразие внесло только легкое расстройство желудка. Наконец Руизу удалось заснуть.

Разбудило его позвякивание ключа. Пленник резко приподнялся на койке. Голова слегка кружилась, но он усилием воли подавил слабость и приготовился. В комнате было темно. Вероятно, времени прошло немало. Руиз прижался к стене, на всякий случай приготовившись к встрече с любым врагом. Но это был всего лишь горбун. По-прежнему не говоря ни слова, он жестами приказал мнимому торговцу выходить. Руиз поднял свой мешок и с величайшей неохотой направился к выходу. Он чувствовал, что ситуация выходит из-под контроля. Однако медлить было нельзя. Управляющий шагал быстро, а лампа была единственным источником света. Горбун провел его сквозь лабиринт грубо вытесанных туннелей, через огромные пустые комнаты, где лишь эхо отражало шум их шагов, сквозь залы, свидетельствовавшие о былом великолепии. Наконец они добрались до зала для аудиенций.

Вдоль стен, увешанных гобеленами, горело около сотни факелов. Великолепный эффект портило отсутствие толпы придворных. Протертый до дыр красный ковер отмечал путь на черных фарфоровых плитах. Он вел к позолоченному трону, на котором развалился хозяин замка. Позади, с выражением нехорошей заинтересованности на лице, стоял фокусник и палач лорда. Это был невысокий человек с туповатой физиономией и беззубым ртом, одетый в черный плащ. В руках он держал жезл из слоновой кости.

— Входи, входи, — пригласил Бринслевос. Голос его странно попискивал и дрожал от сумасшедшего веселья.

Руиз пробежал по ковру со всей приличествующей скоростью и упал на колени перед троном.

— К вашим услугам, — сказал он тихо.

— Да-да, — отозвался лорд. — Вставай и покажи свой товар. Кстати, как тебя зовут?

— Вухийя, о великий.

Два мальчика в ливреях выбежали из прихожей и поставили перед Руизом маленький столик. Он кивком поблагодарил их и открыл свой мешок. Бринслевос сошел с трона, чтобы взглянуть на флаконы, сверкавшие в свете факелов.

Руиз на мгновение поднял глаза, взглянул в лицо дворянина и ужаснулся, хотя внешне оставался спокойным. По крайней мере, ему хотелось в это верить. Вот, подумал он, действительно опасный человек, несмотря на его безумие. А может быть, именно поэтому…

Руиз почтительно отступил назад, пока лорд с жадной улыбкой на лице ощупывал флаконы.

— Интересно, интересно, — Бринслевос выбрал фиал зеленого латигара. — Опиши мне его действие, мой добрый Вухийя.

— Это яд дракона латигара, о великий, его добывают джинги, которые спускаются по склонам Ада на северной стороне мира. Сны, навеянные им, тонкие и вдумчивые, тесно связанные с природой реальности. Масло, возлюбленное философами.

Лорд положил зеленый латигар и взял в руки флакон голубовато-лилового кансума.

— А это?

— Яд кансума-удава, мой господин. Тайна его изготовления известна только инклитам. Они живут в пещерах, кормят своих змей человечиной, и на телах их нет татуировок. Очень редкий яд. Очень дорогой. Он порождает мечты о смерти и показывает истинное лицо жизни — просто маску на черепе. Опытный курильщик должен научиться ценить эту маску. Так, по крайней мере, говорят.

— Ты никогда не пробовал его сам?

— Нет, о великий.

Бринслевос задумчиво вертел в руках тяжелый флакон.

— Тогда мы вместе отправимся в путешествие, чтобы оценить его достоинства, о Вухийя.

Фокусник окинул его недружелюбным взглядом, но промолчал.

• Предыдущая
• 20/61
• Следующая