Рыжее братство. Трилогия (СИ) - Фирсанова Юлия Алексеевна - Страница 82
- Предыдущая
- 82/312
- Следующая
Изящную фразу извинения за незапланированный визит Фелик (меня, кстати, так и тянуло обозвать его Феликсом, это имя переводится, если мне не изменяет склероз, как «солнечный», что точно соответствовало внешности юноши) закончил информацией о том, что он привел Гирцено очередного восхищенного клиента, жаждущего сделать заказ.
– И что же именно вы хотите? – Польщенный щедрыми похвалами, вываленными на голову, Гирцено обратил благосклонный взор на Кейра, профессионально оценивая его стати и прикидывая, как именно нарядить его наилучшим образом.
Только тут до меня дошло: то ли случайно, то ли намеренно наш провожатый не уточнил, кто именно просил его свести с портным. Исходя из невинного взгляда Фелика, я бы сказала, что он действовал неосознанно, но поскольку аристократ являлся придворным пока неведомого мне владетеля, первичным ощущениям наивной души доверять не следовало. Юный лордик весьма умело устранился от переговоров, предоставив нам самим объясняться с мастером.
– Что хочу? – хмыкнул мой телохранитель, серьезно подойдя к вопросу, даже наморщил лоб. – В данный момент поесть, нет, даже пожрать, смыть с себя дорожную пыль, а на ночь теплую бабенку под бок… Все перечислять – выйдет долго и скучно. Ну а коль ты спрашиваешь об одежде, то ее не я, магева заказывать собиралась.
– Точно! – нахально улыбаясь активно тормозящему портному, подтвердила я слова Кейра.
– Польщен, весьма польщен, почтенная магева, но в моем заведении шьют лишь мужскую одежду, – попытался объяснить очевидное Гирцено с полупоклоном. Ему явно хотелось вспылить, но ссориться с обладательницей волшебной силы мастер посчитал неразумным и смирил нрав.
– Я в курсе, поэтому и попросила Фелика дать адрес, маэстро! – заверила я Гирцено, так и не поднявшись из кресла. Магевам смирно стоять в присутствии портных негоже, вдобавок из положения сидя выставить меня вон труднее, чем из стойки у окна. – Обожаю одеваться нестандартно! Кроме того, мужская одежда куда более приспособлена для путешествий верхом, чем женская. А ваши рубашки – просто моя ожившая фантазия! Так что же, отказываться от мечты всего лишь потому, что в Мидане такую красоту шьют только на мужчин? Вообщето сие есть дискриминация по половому признаку, я ведь и обидеться могу! А когда я обиженная, такое творю, не приведи боги кому узреть доведется!
– Маэстро? – оглушенный моей пылкой речью переспросил в смущении портной.
– Так в далеких краях называют гениальных музыкантов, а ваши рубашки – просто воплощенная в ткани и кружевах музыка, – откровенно польстила я мастеру.
– Но, – Гирцено уже почти сдался и сопротивлялся довольно вяло, – у меня нет помощниц для снятия мерок, лишь закройщицы, швеи и кружевницы.
– Думаете, ваши портные помрут со стыда при виде моего нижнего белья? – озабоченно уточнила я, подпирая кулаком подбородок. – А если компенсировать им нравственный ущерб некоторой денежной премией? Поможет?
– Я имел в виду ваше целомудрие, почтенная магева, – попытался объяснить Гирцено, но юмор ситуации оценил, и глаза лукаво блеснули.
– А что ему сделается? – несказанно удивилась я в ответ, разведя руками и вольготно закинув ногу на ногу. – Вот уж не думала, что снятие мерки такое интимное дело!
Фелик, стоявший неподалеку, стал сочноперсиковым, а Кейр закашлялся, скрывая рвущийся наружу гогот. Вот что мне нравилось в моем телохранителе, так это его чувство юмора. Такой надежный, похорошему упрямый и бдительный, а над хорошей шуткой всегда рад поржать, не корчит из себя неприступную статую. Охрана охраной, но жизньто на этом не кончается.
– Нет, насколько я могу судить, все женщины обыкновенно весьма чувствительны в вопросах такого рода, – выгнул бровь портной, он уже получал удовольствие от нашей беседы.
– Я – не все, имею более широкий взгляд на мир. Помоему, маэстро, это ханжество. Не вижу причин стыдиться ни одной из частей тела, – почти сурово отрезала я. – Если морочить голову такой дуростью, то и в магии станет некогда упражняться. Как можно пытаться понять все сущее, прячась за оградой глупых правил от самой себя?! Лучше бы люди стыдились подлости, хамства, глупости, чем обнажения. Мы, между прочим, все рождаемся на свет нагими, и никто не считает это противоестественным. Одежда нужна для защиты от холода или зноя, для того, чтобы подчеркнуть красоту и скрыть недостатки фигуры наконец, но не для того, чтобы намертво запрятать себя от себя и от других!
– Истинно магевская точка зрения, – озадаченно потряс головой Гирцено, убитый моими аргументами, и капитулировал: – Значит, вы желаете пошить рубашки именно в моем салоне?
– Ага, вот уже почти час как желаю, с каждой минутой все сильнее, – весело подтвердила я из кресла, – и намерена хорошо заплатить золотом или серебром, в какой монете вам больше захочется. Готова даже назначить премию за скорость работы. Так что лучше, маэстро, поскорее соглашайтесь меня обслужить, потому что, пока не согласитесь, никуда не уйду и буду распугивать вам клиентов мужеского пола, шокируя их стыдливость нескромными взглядами и предложениями оплатить часть счета за долю в одежде!
– Спорить с женщиной – тщета, спорить с магевой – тщета вдвойне, – констатировал Гирцено, отвесив легкий полупоклон, и ухмыльнулся, кажется, в голову маэстро залетела какаято ценная идея, да и я своей выходкой его позабавила. – Что ж, полагаю, мы придем к согласию. Вам пришелся по вкусу крой рубашки лорда Фелика?
– Оченьочень, – промурлыкала я, сразу становясь мягкой, пушистой и сговорчивой.
– В таком случае позвольте сделать вам предложение, – совершенно деловым тоном продолжил портной. – С весны прошлого сезона у меня находится не выкупленный заказ на гардероб одного дворянина, разорившегося до оплаты счета. Я собирался выставить одежду с торгов осенью, но, полагаю, мы можем подобрать там туалеты вам по сердцу. Комплекция у заказчика была весьма субтильная, пропорции скорее женские, чем мужские. – Владелец ателье окинул меня взглядом, будто измерил. – Удивительное сходство! После небольшой доработки – чуть ушить в плечах и по бедрам да сделать вытачки на груди, вещи сядут как влитые. Я, дабы не вгонять в краску своих портных, сам сниму мерки.
– По рукам, давайте! – энергично закивала я, вскочила с кресла и принялась расстегивать переливчатозеленую эльфийскую рубашку.
– Прямо здесь? – снова слегка растерялся портной, пришибленный моим энтузиазмом, однако же за сантиметром в нагрудный карман полез.
– Почему бы и нет? Фелик сохранит свое целомудрие, отвернувшись, а Кейр – мой телохранитель, чего он в предмете охраны не видел такого, что у других имеется? – пожала я плечами, бросила в кресло рубашку и осталась в одном кружевном белом лифчике. – Так что действуйте!
– Интересная деталь туалета, – сноровисто орудуя сантиметром, задумчиво коснувшись лямки бюстгальтера, заметил Гирцено. Он сновал вокруг меня и замерял, обмерял, измерял и вымерял. Вот уж мастер своего дела, не только обхват талии, груди и бедер измерил, но и шею, плечи, руки в пяти разных местах и еще кучу всего прочего. Портной ничего не записывал, все цифры оставались у него в голове, я почти видела, как мелькал счетчик наподобие того, который был встроен в башку мультяшного дядюшки Скружда, но ориентированный лишь на запоминание длины, ширины и прочих объемов тела.
– Это лифчик, – решив, что со словом бюстгальтер язык неприспособленного маэстро может не совладать, добросовестно объяснила я. – Сохраняет и поддерживает форму груди лучше корсажа и куда менее обременителен в носке.
– Чтото новомодное? – почти оскорбленно, как это он до сих пор не в курсе, поинтересовался Гирцено.
– Для здешних краев, пожалуй, – не стала спорить я и тем паче не стала объяснять, что такую относительно удобную фиговину если и изобретут, то еще очень и очень нескоро. Впрочем, коль мастер запомнит крой, а он изучал его чрезвычайно пристально, то прогресс может наступить куда раньше. Наверное, у маэстро есть знакомые женщиныколлеги, которым можно подбросить или запродать полезную идейку.
- Предыдущая
- 82/312
- Следующая
