Зона Посещения. Бродяга Дик - Минаков Игорь Валерьевич - Страница 9

• Предыдущая
• 9/15
• Следующая

Но Ким уже нашла, что искала. Дрожащие, испачканные сажей и кровью пальцы подхватили скользкий пластиковый бейдж.

– Кимберли Стюарт, «Дейли Телеграф»! – она поняла, что показывает роботу обратную сторону бейджа, и торопливо перевернула карточку. – Кимберли Стюарт! Я нахожусь на редакционном задании, и всякое противодействие мне приравнивается к противодействию должностному лицу.

В динамиках снова щелкнуло, и новый голос проговорил:

– Говорит центр управления. Мы видим вас на мониторах, мисс Стюарт. Помощь прибудет через шесть минут. В целях вашей безопасности не отходите от стража. Спасибо.

Робот сделал к Ким еще два шага, навис над ней воняющим пороховой гарью и горячим железом колоссом.

Ким опасливо поглядела на «галошу», затем повернулась к стражу:

– Вы слышите меня? Они могут быть еще живы. Помогите им.

Центр управления молчал. Робот тоже молчал, его брат-близнец по-прежнему расхаживал, сотрясая землю. Тогда Ким сфотографировала охваченный огнем военный транспорт. Получился отличный по композиции и свету кадр, жаль, в редакции никого таким художеством не удивишь. Баксов двадцать пять заплатят, не больше, или мистер Пибоди горящих «галош» не видел?..

Подкрепление мчало на всех парусах. БТР на поддерживающем поле – еще одна «галоша», только с турелью и более солидным бронированием, и два колесных «Хаммера» с открытым верхом. За ними, выдерживая приличную дистанцию, – пожарная машина. Ким снова вскинула камеру.

БТР проехал за горящую «галошу», остановился в отдалении. Разверзлись люки, наружу высыпали солдаты. «Хаммеры» затормозили рядом с роботом, что стоял как истукан над Ким.

Захлопали дверцы, застучали каблуки берцев по асфальту. Ким оказалась окружена вояками, вооруженными «М-16». На всех были камуфляжные комбезы, бронежилеты и каски. Подъехала пожарная машина, спасатели без лишних слов стали разворачивать в направлении «галоши» шланги.

– Вы не ранены, мисс? – обратился к ней низкорослый и худощавый офицер. Половину лица его скрывали огромные солнцезащитные очки, из-под очков выглядывал сизый кончик носа, из широких ноздрей пучками торчали волосы. Гладко выбритый подбородок со свежей царапиной беспрестанно двигался: офицер жевал жвачку. Ким собралась было сфотографировать офицера, но эти не украшающие его штрихи столь ярко бросились ей в глаза, что она опустила камеру, не сделав снимок.

– Капитан Квотерблад, – представился военный, он повесил автомат на шею, закатал рукава комбеза, показав жилистые, густо заросшие курчавым волосом руки.

– Со мной все в порядке, – ответила Ким.

Капитан Квотерблад кивнул и сейчас же принялся раздавать приказы:

– О’Браен, Хикс, Маллоун – территорию под охрану! Рокхаунд – взвод на прочесывание местности! Мисс, – сизый кончик носа навелся на Ким, – если с вами все в порядке, то мне нужно взглянуть на ваши документики.

– Кимберли Стюарт, – в который раз пришлось повторить Ким, демонстрируя бейдж. – «Дейли Телеграф».

Бейдж Квотерблада не впечатлил.

– А есть редакционное удостоверение? – поинтересовался он, перекрикивая свистящее шипение огнетушителей и брандспойтов.

Ким поджала губы.

– Нет, пока нет. Дело в том, что я внештатный корреспондент, – сказала она, а потом добавила убежденно: – Но осенью меня примут в штат!

Квотерблад приподнял очки и посмотрел на журналистку с сочувствием и легкой скукой.

– Я связалась с пресс-службой мэрии Хармонта, – сообщила Ким, встряхнув непослушными волосами. – Мой визит согласован с властями города.

– О’кей, – капитан вернул очки на место.

– Но все необходимые документы обещали отдать в мэрии, а для этого мне нужно попасть в город.

– Ясно. Паспорт-то у вас хотя бы есть?

– Конечно, – Ким присела, открыла боковой карман рюкзака. – И вот еще…

– А это что?

– Студенческий билет.

Квотерблад успел взглянуть на документы лишь мельком.

– Капитан! Сэр! – окликнули его.

Солдаты вытащили из кустов человека в грязно-зеленой брезентовой куртке. Они волокли его за руки, и голова изловленного безвольно моталась, точно маятник. В следующий миг Ким пришлось сглотнуть комок: у этого человека не было ног. Кровавые ошметки волочились по асфальту. Солдаты бросили найденного перед капитаном. Безногий был мертв, его лицо выглядело молочно-белым пятном на фоне асфальта. Рядом с покойником положили разряженный FIM-92 «Стингер». Ким снова взялась за камеру и поспешила все это запечатлеть во всех возможных ракурсах. Военные не возражали, лишь Квотерблад с легким неодобрением взирал на действия юной журналистки из-под очков.

– Знатно его переполовинило. Страж выдал на орехи, – чернокожий солдат присел рядом с мертвецом. – И вроде рожа знакомая, но не припомню кто.

– Кажется, возле общежитий на Малой Торной все время крутился, – подсказал другой. – Баба у него там была, или вроде того…

– Не может быть, чтоб он здесь геройствовал в одиночку. Сто пудов, что остальные по кустам разбежались, – высказался третий.

– Простите, сэр, – обратилась Ким к негру. – А не могли бы вы встать и потыкать ему в грудь дулом автомата? Ну, как будто собираетесь проверить, жив ли он.

– Да, пожалуйста, – солдат сделал так, как просила Ким. Журналистка опустилась на одно колено и сделала пару кадров.

– Мисс, похоже, что вы все-таки в шоке, – сказал, глядя на возню Ким с камерой, Квотерблад.

Ким встрепенулась, повернулась к капитану. В темных очках Квотерблада отразилось ее недоумевающее лицо.

– Вы не находите это немного странным, нет? – продолжил Квотерблад. – Никогда не видел, чтоб изувеченный труп вызывал у кого-то прилив вдохновения. Вас бы к психологу, у нас есть классный специалист.

– О, вы не правы, – возразила Ким. – Просто я – эмоционально закрытый человек, у меня нарушена связь между лимбической системой и корой лобных долей мозга. Со мной это давно. Это не болезнь, просто такая особенность.

– Простите? – растерялся Квотерблад.

– Ну, как бы это вам объяснить… Я отмороженная. Мне ничто не мешает работать, – Ким развела руками и виновато улыбнулась.

– Отмороженная… – пошел шепоток среди солдат.

Тем временем один робот вернулся на маршрут патрулирования, а второй ушел с дороги и замер среди кустов, опустив орудийные подвески. Снова клацнуло, и в динамиках стража прогромыхал голос офицера из центра управления.

– Капитан, два человека в семнадцатом квадрате. Похоже, они решили отсидеться.

– Значит, отсидятся за двойными решетками, – отозвался Квотерблад. – Принято «два человека в семнадцатом», – он снял с груди рацию. – Рокхаунд, семнадцатый квадрат, две цели. Затаились, постарайся взять живыми.

– Мисс, – негр взял Ким за локоть. – А вы пока присядьте вон под тем деревцом. Отмороженная или не отмороженная, незачем рисковать попусту.

Огонь затушили, обшивка «галоши» потрескивала, остывая. Ким казалось, что это стучатся оставшиеся в кабине военные. Пожарный поправил ремни на маске противогаза, заглянул в задымленный проем люка. Ким приготовилась фотографировать.

– Про сталкеров приехали писать, – сказал вдруг негр, задумчиво барабаня розовыми ногтями по пластиковому прикладу «М-16». – Про что же еще… Зона, сталкеры, аномалии – сколько уже писано-переписано про них, а все равно пишут и пишут. И как людям не надоедает. Ну кому оно уже надо?

– Платят – потому и пишут, – резонно заметила Ким. – Но я здесь не из-за денег… – «Мне б в штат попасть», – подумала она, но вслух сказала: – Мне любопытно.

– Любопытно… – протянул негр. – О людях бы написали. Вот, на Верхней Набережной живет парнишка-инвалид. Без рук родился, сталкеровский сынок. Художник он, ногами рисует портреты – получше фотокарточек получаются.

– На Верхней Набережной, говорите? – Ким отложила камеру, взялась за планшет. Ей подумалось, что безрукий сын сталкера будет уместным персонажем в будущей ударной статье о хармонтской Зоне. Ни один пулитцеровский номинант не обходится без «розовой сопли» в своем материале.

• Предыдущая
• 9/15
• Следующая