Дорога доблести - Хайнлайн Роберт Энсон - Страница 11

• Предыдущая
• 11/73
• Следующая

Я все раздумывал, как бы это поделикатнее сказать: «Как насчет того, чтобы нам провести тут вдвоем ближайшую тысячу лет и как угодно — в браке или без. А кстати, ты замужем?» Но тут нас прервали. И очень жаль, так как мне как раз удалось сложить в уме довольно изящную и очень оригинальную фразу для выражения этой простой, но старой как мир, мысли.

Пожилой лысый гном — владелец револьвера-переростка — возник за моей спиной и тут же принялся браниться. Я был совершенно уверен, что он ругался на чём свет стоит, хотя язык мне был незнаком. Стар повернулась к гному, что-то спокойно сказала ему на том же языке, подвинулась, освобождая место, и протянула ему форель. Он схватил рыбу и откусил от неё огромный кусок, бормоча уже по-английски:

— В следующий раз ничего ему не заплачу. Вот увидишь!

— А не надо было пытаться обжуливать его, Руфо. Возьми-ка грибов. А где багаж? Мне надо переодеться.

— Вон там! — И он снова принялся пожирать рыбу. Руфо был прекрасным доказательством того, что некоторым людям лучше всегда быть одетыми. У него была ярко-розовая кожа и весьма солидный животик. В то же время мускулатура у него была что надо, чего я и не подозревал, иначе был бы куда осторожнее, отнимая у него «пушку». В глубине души я решил, что, если нам придется схватиться в индейской борьбе, мне придется прибегнуть к какой-нибудь нечестной уловке.

Он взглянул на меня сквозь полтора фунта форели и спросил:

— Не желает ли милорд переодеться?

— А? После того как ты позавтракаешь. И к чему этот титул «милорд»? Ведь последний раз, когда мы встречались, ты запросто тыкал мне в физиономию своей пушкой.

— Очень сожалею, милорд. Но Она велела так поступить… А когда Она приказывает, приходится повиноваться, сами понимаете.

— Меня это устраивает. Кто-то же должен командовать. А меня зови просто Оскар.

Руфо глянул на Стар, она кивнула. Он ухмыльнулся:

— О’кей, Оскар. Претензий нет?

— Никаких.

Он положил рыбу на камень, вытер ладонь о голое бедро и протянул мне:

— Отлично. Значит, вы будете рубить, а я вывозить.

Мы пожали друг другу руки, причем каждый попытался испытать силу другого. Кажется, мне удалось чуть перебороть Руфо, но я вынес впечатление, что не иначе он когда-то занимался кузнечным ремеслом.

Стар казалась очень довольной, у неё снова появились ямочки на щеках. Она уютно устроилась у огня и стала похожа на лесную нимфу, занятую чаепитием во время обеденного перерыва. Внезапно она протянула мне свою сильную тонкую руку и положила её поверх наших.

— Мои храбрые друзья! — сказала она серьезно. — Мои славные мальчики. Руфо, все будет хорошо.

— Вам был Знак? — с интересом спросил он.

— Нет, только предчувствие. Я совершенно спокойна.

— Вряд ли можно что-нибудь утверждать определенно, — возразил Руфо, пока мы не рассчитались с Игли.

— Оскар справится с Игли. — Стар поднялась каким-то необыкновенно гибким движением. — Кончай с рыбой и распаковывай. Мне нужна одежда. — Она сразу стала очень деловитой.

Стар была многолика — ничуть не меньше, чем целый взвод из Женской Вспомогательной Службы. И заметьте — это не гипербола. В этой женщине заключились все прочие — от Евы, раздумывающей, какой из двух фиговых листков пойдет ей больше, до современной дамы, которая жаждет оказаться в недрах самого модного магазина совершенно голой, но с чековой книжкой в руках. Когда я встретил её впервые, она казалась чуть ли не «синим чулком», интересующимся проблемами одежды не более, чем я сам. У меня же лично одежда не вызывала вообще никаких эмоций. Быть представителем нынешнего поколения нерях, значит получить существенную добавку к студенческому бюджету, ибо самые простые джинсы считаются тут аu fait<Здесь — вполне допустимыми (фр.)>, а пропахшая потом рубашка последним писком моды.

При второй нашей встрече Стар была одета в лабораторный халат и узкую юбку, в которых умудрялась выглядеть одновременно и деловой женщиной, и славным парнем. Но сегодня — в это утро, или как его там назвать, она была полна женственности и жизни. Она отдавалась рыбной ловле с такой страстностью, что не могла сдержать восторженных воплей. А через несколько секунд она уже превратилась в девчонку-скаута, с пятнами сажи на щеках, с волосами небрежно заброшенными за плечо, чтобы уберечь их от огня, пока готовила завтрак.

Теперь же это была Вечная Женщина, которой предстояло заняться разборкой Новых Нарядов. Я-то понимал, что надеть на Стар платье было все равно, что покрасить масляной краской королевские драгоценности, но следовало признать, что если мы не собираемся играть в «Я — Тарзан, ты Джейн» в этой лощине до времени, пока нас не разлучит смерть, то какая-то одежда, хотя бы для того, чтобы охранять великолепную кожу Стар от сучков и терниев, определенно понадобится.

Багаж Руфо оказался чем-то вроде небольшой чёрной шкатулки, размерами и формой походившей на пишущую машинку. Он раскрыл её.

И ещё раз раскрыл.

И раскрыл очень много раз.

И продолжал раскрывать до тех пор, пока эта штуковина не приобрела размеры небольшого грузовичка, доверху набитого множеством вещей. Поскольку дома меня прозвали «Правдивым Джеймсом» сразу же, как я начал говорить, то вам придется предположить, что я стал жертвой галлюцинаций, вызванных гипнозом или наркотиками.

Что касается меня лично, то я твердой точки зрения не имею. Всякий, кто изучал математику, знает, что внутренняя поверхность предмета теоретически не обязательно меньше наружной, а каждый, кому довелось видеть, как какая-нибудь толстуха пролезает сквозь узкую щель, знает, что эта теория находит и практическое доказательство. Шкатулка Руфо была лишь расширенным изданием указанного постулата.

Первым делом Руфо достал из шкатулки здоровенный сундук из тикового дерева. Стар тут же открыла его и принялась вытаскивать из таинственных глубин всевозможные прозрачные прелести.

— Оскар, что ты думаешь об этом? — Она прижимала к груди длинное зелёное платье, разглаживая юбку на одном из бедер для лучшего обозрения. Тебе нравится?

Еще бы мне не нравилось! Если это был оригинал (а я и подумать не мог, что Стар наденет жалкую копию), то не стоило пытаться даже вообразить его цену.

— Шикарная тряпочка! — сказал я. — Но, послушай, мы же вроде собирались путешествовать?

— Совершенно верно.

— Но я не вижу поблизости ни одной стоянки такси. Ты не боишься, что платье порвется?

— Оно не рвется. И я не собираюсь его носить. Я хочу только показать его тебе. Разве оно не великолепно? Хочешь, я пройдусь в нём, как манекенщица? Руфо, где мои сандалии на высоких каблуках, ну те, что с изумрудами?

Руфо ответил на том же языке, на котором ругался в минуту своего прибытия. Стар лишь пожала плечами и сказала:

— Успокойся, Руфо. Игли подождет. И кроме того, мы все равно не сможем с ним встретиться раньше завтрашнего утра. Да и милорду Оскару ещё надо выучиться здешнему языку… — И все же она бросила это зелёное роскошество обратно в сундук.

— А вот и ещё одна прелестная штучка, — продолжила Стар, поднимая в воздух нечто. — Это просто шутка, больше ни на что она не годится.

Я понял, что она имеет в виду. «Штучка» была по преимуществу юбкой, с крохотным корсажем, который лишь все поддерживал, но ничего не скрывал стиль, изобретенный на древнем Крите, и, как мне приходилось слышать, все ещё пользующийся популярностью в «Оверсиз уикли», «Плейбое» и в ночных клубах. Это стиль превращал паданцы в настоящие буфера. Впрочем, Стар в этом не нуждалась. Руфо тронул меня за плечо.

— Босс! Не хотите ли взглянуть на арсенал и выбрать, что нужно?

— Руфо, жизнь надо украшать, а не подгонять, — с упреком заметила Стар.

— У нас останется куда больше жизни для украшения, если Оскар выберет то, что применит с наибольшим эффектом.

— Оружие ему все равно не понадобится, пока мы не уладим отношения с Игли. — Стар, однако, перестала настаивать на демонстрации новых моделей и, хотя мне было дьявольски приятно смотреть на неё в это время, я все же с готовностью взялся за инспекцию оружия, которым мне предстояло пользоваться, поскольку предназначенная мне работенка явно того требовала.

• Предыдущая
• 11/73
• Следующая