Даун Хаус - Охлобыстин Иван Иванович - Страница 8

• Предыдущая
• 8/18
• Следующая

…затем на другом конце ванной по пояс в пене появилась Варя, которая беззвучно как рыба открывая рот что-то рассказывала и рассказывала и размахивала оголенным бюстом…

…потом пошли помехи, изображение стало компрессироваться, то есть пошло разноцветными квадратиками, и князь, нахмурясь, закрыл глаза.

Из ванной князь вышел распаренный, в байковом халате, беспрерывно оглядываясь на пенящуюся воду, и тут же столкнулся с генералом Иволгиным.

– Ищите меня в «Трех пяточках», я вам кое-что расскажу об одной высокопоставленной особе, – загадочно шепнул тот.

– А где это – «Три пяточка»? – уточнил Мышкин.

Но генерал уже скрылся за дверью.

Наскоро одевшись в позаимствованный у Гани костюм, князь выбежал на улицу и тут же обнаружил сверкающую неоном на фасаде близлежащего здания надпись «Казино «Три пяточка»», массивную дубовую дверь и стоящие вокруг дорогие автомобили.

Мышкин осторожно перешагнул через порог и вошел вказино.

В полумраке игорного заведения он обнаружил генерала одиноко сидящего за столом в углу около рулетки и направился к нему.

– Вот князь, какая она такая жизнь!, – вместо приветствия заявил тот и тут же предложил. – Давайте мой родной попьем водки чуть-чуть… – и не дожидаясь ответа, крикнул официанту:

– Человек, водки! Мне и этому офицеру!

– Мне совсем граммульку, мне нельзя увлекаться… – предупредил князь.

– Конечно! Дорогуша! – на весь бар умилился генерал и погрузился в традиционные воспоминания. – А помнишь, как я твою жопку обосранную в питьевых фонтанчиках!..

На них брезгливо покосились стоящие у соседнего игрового стола.

– Пожалуйста, не надо этих гнусных подробностей! – взмолился Мышкин.

– Нет, так нет! – послушался Иволгин, – Я сам такой сентиментальный. У меня, вот предположим, был офицер Парамонов, ему на мине ноги по самый не горюй оторвало, так я до сих пор холодец жрать не могу.

Официант принес бутылку водки и генерал ее незамедлительно разлил по стаканам.

– На здоровье! – крикнул он и выпил стакан.

– Будьте! – поддержал его князь, чуть пригубил бодрящий напиток и попробовал направить разговор в нужное русло. – Что вы мне хотели рассказать?

– Я!? – удивился тот.

– Вы, – подтвердил Мышкин.

– А я! – вспомнил генерал, – Конечно хотел! Про твоего папу.

– Вы знали моего папу? – заинтересовался князь.

– Конечно, я знал твоего героического папку! – грохнул кулаком по столу рассказчик, – Мы с твоим родителем прошли всю Анголу! Дважды горели в танке и трижды в самолете, а однажды мы увязли в тропическом болоте.

– Какая странная история! – задумался Мышкин, – А я думал, что папа был инженер экономист.

– Знаешь, сынок, что такое конспирация!? – таинственно и мужественно сообщил генерал, – Ставишь на дюжину, а собираешь на цвете! Так вот – оказались мы на маленьком кусочке земли, а со всех сторон лезут крокодилы…

Болото, с островком посредине, закипает пузырями. На островке два бойца с автоматами.

…Я ему говорю: «Ну, что говнюк.» Я его так по дружески звал. « Ну, что говнюк, может споем что-нибудь перед смертью? И запели: «Светит незнакомая звезда…

Из болотной жижи вылезает крокодилий глаз.

…снова мы оторваны от дома, снова между нами города, взлетные огни аэродрома…»

– А дальше? – нетерпеливо заерзал на стуле князь.

– Дальше я потерял сознание! Очнулся, а от твоего отца только каска осталась…

Пустая каска качается на воде.

Иволгин вздохнул, допил водку и крикнул опять:

– Человек, водки!

– Каска, так каска, – смирился Мышкин и спросил: – Вы хорошо знакомы с Настасьей Филипповной?

– Еще бы! – воскликнул генерал, – Я знал еще ее покойную мать. Хотели даже пожениться, но обстоятельства не позволили, у меня учения начались, а она ключицу сломала. А ведь мог бы отцом быть вашей Настасьи Филипповны.

– Вы и вечером к ней пойдете? – осторожно поинтересовался князь.

– А как же! – приосанился генерал. – Ждет она меня, надеется на многое. Без меня ни одного вопроса не решает.

– Можете и меня взять на этот коктейль? – попросил Мышкин. – Мне очень надо с ней поговорить.

– Поехали! – хлопнул его по плечу генерал, – Только за водку заплати, а то у меня платиновый «американ экспресс». Не везде принимают. Тем более в этом гадюшнике, где я оставил все свои военные накопления, – и он показал на крупье за игровым столом неподалеку, – Вон тот человек лишил мою дочь приданого собственноручно.

Князь смиренно бросил на стол денежную купюру…

…и они вышли на улицу.

– Вот мой Буцефал! Трофейный. Мне Саддам Хусейн подарил, на юбилей! – показал генерал на припаркованый к обочине «Хаммер».

Собеседники уселись, и Иволгин надел очки пилота времен Первой мировой и двинул машину по шоссе. Князь не смог толком полюбоваться ландшафтами за окном, потому что машина через секунду набрала такую скорость, что у него начались перегрузки.

– Как вы определяете, где находитесь? – простонал Мышкин, глядя на разноцветные полосы за окном.

– По приборам, – ответил Иволгин.

Тут что-то грохнуло, машину качнуло, и скорость заметно уменьшилась.

– Елки палки! Опять корову сбил, – ругнулся генерал. – Ходят тут, где попало. Устроили бардак.

Мышкин выглянул в окно. Они ехали какому-то новому району. По обе стороны дороги высились заводские постройки.

– Откуда здесь коровы? – не удержался от вопроса князь. – Со стороны Смоленска идут, там лесные пожары, еще кабаны, лоси, – объяснил генерал, – и показал на троллейбусную остановку, осыпанную вялыми цветами и милицейскими фуражками, – а здесь работницы чулочной фабрики милиционера изнасиловали.

• Предыдущая
• 8/18
• Следующая