Первое разоблачение - Нотон Элизабет - Страница 26

Эйвери крепко обняла подругу:

– Бог мой, Мелоди!

Та вцепилась в плечи актрисы.

– Я думала, что никто меня не найдет, даже не знала, дошла ли открытка. – Мелоди всхлипнула.

– Извини, я…

– Тс-с… – Теперь настал черед Эйвери успокаивать собеседницу. Три недели выдались тяжелыми, потому что некогда уверенная в себе помощница теперь дрожала, как осиновый лист.

Поглаживая Мелоди по голове, Эйвери приговаривала:

– Ничего, я так счастлива, что ты жива. – Она отстранилась и вытерла слезы на щеках подруги. – Пожалуйста, соберись с мыслями. Скажи, сколько людей на борту и как давно мы отплыли от Ямайки?

Мелоди передернула плечами:

– Ч-четверо м-мужчин. Двое с курорта, которые переправили меня сюда, еще двое присматривают за пленницами и… женщина.

Пленницами… Эйвери осмотрелась и поняла, что они не одни. Еще четыре женщины ютились на полу в уголке тусклой металлической комнаты. Они были такими же грязными и исхудавшими, как и Мелоди.

– Вы все останавливались в «Капризе»? – спросила Эва.

Женщины уставились на нее, и на мгновение актриса задумалась, говорят ли пленницы по-

английски, когда та, что справа – похоже, блондинка, хотя под слоем грязи сложно понять, – ответила:

– Нет, мы с Полой отдыхали на курорте для одиноких сердец в Негриле. Там познакомились с двумя парнями. Думали, что просто выпьем по стаканчику в городе, а нас похитили... Когда? – спросила она у соседки с пустым взглядом.

Пола, не глядя на Эйвери, сказала:

– Пять недель, три дня и двадцать один час назад.

Судя по их испуганным голосам, бедняжкам пришлось совсем несладко.

Эве не хотелось даже думать об этом. Сглотнув, она опять посмотрела на подругу, которая выглядела такой же пустой и сломленной, как и ее товарки по несчастью. Сердце актрисы сжалось.

– Мелоди, а что стало с Домиником? Никто не смог его найти.

Мелоди закрыла глаза и съежилась:

– Я… н-не знаю. Он пытался помочь. Была драка, меня увезли, с тех пор я его не видела. Я…

Она запнулась и закрыла лицо руками, а сердце Эйвери разрывалось.

Она обняла Мелоди за плечи:

– Слушай, мою пропажу заметят. Я отправилась искать тебя вместе с сотрудником охранной фирмы, с Кейдом. Помнишь, что я тебе про него рассказывала? Он найдет меня, нас.

Мелоди медленно посмотрела на Эйвери пустыми глазами.

– Никто нас не найдет, мы на корабле. Неужели не понимаешь? Никто не сможет найти нас в море.

Помощница вырвалась из объятий Эйвери и села у стены, обхватив руками прижатые к груди колени. Она казалась тенью самой себя. Теперь бедняжка отгородилась от подруги стеной, которая помогла ей сохранить рассудок за эти недели, и отрешилась ото всех чувств.

«Думай, думай, черт побери!»

Эйвери осмотрелась и расслышала шум волн, бьющих о стальной корпус. Значит они и правда на каком-то судне. Справа от себя она заметила очертания дверной арки.

Поднявшись, зашаталась, но устояла и взялась за изогнутую ручку.

И только собралась ее повернуть, как дверь распахнулась, заставив пленницу отступить.

В каюту зашла высокая стройная брюнетка в сшитых по фигуре брюках и блузке-безрукавке и сердито глянула на Эйвери:

– Куда-то собрались, миссис Блэк? Или мне стоит называть вас мисс Скотт?

Эйвери безуспешно попыталась вспомнить, где уже видела лицо преступницы.

– Из-за тебя у меня неприятности. Пришлось перенести отправку на день раньше, потому что ты тут все вынюхивала. Но мы отлично подзаработаем в Кюрасао. Кому-то наверняка захочется купить девушку, похожую на Эйвери Скотт как две капли воды. – Злодейка подошла, взяла пленницу за подбородок и сжала. – Не волнуйся, ты мне возместишь все неудобства.

– Вам это с рук не сойдет, мое исчезновение не скрыть.

– Может и так, – ответила женщина, самодовольно улыбаясь. И тут Эйвери вспомнила ее: Патриция, консьержка, что зарегистрировала их по прибытии в «Каприз». Та фифа, что слюной исходила на Кейда. – Так и вижу заголовки завтрашних газет: «Актриса Эйвери Скотт пропала во время пребывания на свингерском курорте». – Патриция щелкнула пальцами. – О, минутку. Твоя студия ведь в жизни не допустит, чтобы такое попало в печать. Ведь ты же всеамериканская любимица, нужно помнить о репутации. Думаю, скорее всего, они просто замнут дело. Скажут, что ты утонула, плавая на дорогой яхте, или частный самолет с тобой на борту рухнул где-то в Карибском море, и никто не смог тебя найти. Вряд ли кто-то свяжет твое исчезновение со мной, так как это слишком многим сулит неприятности.

Судя по самоуверенности злодейки, в этом преступлении было замешано гораздо больше народу, чем казалось на первый взгляд. Вероятно, свой человек в полиции фальсифицировал информацию о пропавших. В таком случае… надежда, что Кейд найдет подопечную, испарилась.

Патриция резко отпустила Эйвери, едва не вывернув той челюсть, и обратилась к двум здоровякам, появившимся за спиной актрисы:

– Берите ее, похоже, ей стоит преподать урок, объяснить, кто главный на этом корабле.

Правый головорез, с плеча которого на ремне свисал пулемет – Рамон? Рамон, бармен из клуба! – схватил ее за руку. На Эйвери нахлынули страх, адреналин, а потом и боль от мертвой хватки. Злодей потащил ее к двери:

– Пошевеливайся и не делай глупости.

Глупости? Например, потерять бдительность и все разболтать? Душа ушла в пятки, а из угла послышались всхлипывания. Но Эйвери не успела повернуться и посмотреть. Дверь захлопнулась с оглушительным грохотом.

Эву потащили по узкому коридорчику и вверх по лестнице. Ее сердце подскочило к горлу, когда Патриция остановилась у другой арочной двери и знаком приказала пленнице войти.

– На следующие несколько дней это твоя каюта. Она, конечно, не такая роскошная, как в «Капризе», но сойдет. Поверь мне. Наши клиенты любят обученных рабынь.

Рамон толкнул Эву в каюту. Бедняжка едва удержалась на ногах, повернулась и посмотрела на консьержку.

– Я бы посоветовала тебе расслабиться, успокоиться и погрузиться в свои фантазии, но… только что поняла, что это скорее кошмар. – Патриция выдала приторно-сладкую улыбку. – За тебя отлично заплатят. Двойник звезды Голливуда. Да мы просто везунчики.

Рамон бросил оружие снаружи и зашел в каюту. Теперь выражение его лица из участливого стало угрожающим и опасно возбужденным. И Эйвери вспомнила, о чем бармен спорил со своим собеседником. «Я просто хотел с ней немного позабавиться».

Это он что-то подсыпал в бокал прошлой ночью, когда она ждала Кейда в баре. Надеялся немного повеселиться и тогда, пока «муж» занят? Так вот почему она потеряла сознание и забыла о том, что произошло. Со сколькими женщинами он такое проделывал?

Эйвери затошнило. Инстинктивно она отпрянула, но бежать было некуда. В маленькой каюте стояли столик, два кресла и кровать. Даже иллюминатор отсутствовал. Да и оружия для самозащиты никакого. Пленница сглотнула.

– Уверена, что хоть Рамон повеселится. Увидимся позже, – попрощалась Патриция.

И закрыла дверь с громким щелчком.

Бармен подошел ближе.

Эйвери вытянула руку и отступила еще на шаг, упершись ногами в грязный матрас:

– Подожди, Рамон, просто…

– Не сопротивляйся, пусть будет то, что будет. Так легче, – тихо посоветовал он.

Да пошло оно все. Эйвери задрожала и выставила руки, пытаясь защититься.

«Нет, нет, нет, этого не может быть на самом деле. Просто не может…»

Рамон повернулся, услышав шум за стальной дверью.

Понимая, что другого шанса не будет, Эйвери схватила ближайший металлический стул, занесла над головой и со всей силы ударила насильника.

Послышался стон. Не дожидаясь ответа Рамона, Эйвери снова занесла стул и треснула бармена по голове. Тот с грохотом рухнул.

С колотящимся сердцем Эйвери бросила «оружие», перепрыгнула через него и помчалась к двери.

«Пожалуйста, пусть будет открыто… пожалуйста».

Эйвери потянула за ручку. Дверь со скрипом поддалась и открылась.