Путь магии и сердца - Гаврилова Анна Сергеевна - Страница 61

• Предыдущая
• 61/65
• Следующая

Я одарила старушку удивлённым взглядом, и тут же услышала:

— Эмелис, пообещай, что после моей смерти вы с Терри поселитесь здесь, в этом замке.

Сказать, что я удивилась, — не сказать ничего. Да я на грани обморока оказалась! Я ждала чего угодно, только не этого. О Всевышний!

— Госпожа Вента, — укоризненно протянула я.

Мой тон был понят совершенно правильно.

— Нет-нет! — поспешила заверить графиня. — Умирать прямо сейчас я не собираюсь. Но ты же понимаешь — никто не вечен. Эмелис, я очень люблю этот замок, поэтому и прошу. Никто не позаботится о нём так, как ты. А Терри… он тут вырос.

Я стояла и молчала. Язык прилип к нёбу, слова застряли комом.

— Да, от столицы замок далековато, — продолжала тем временем старушка, — но в действительности это не проблема. Он стоит на источнике, запаса магии хватит на десять-двенадцать веков, так что портал в полном вашем распоряжении. Понимаешь?

Я понимала одно — я не могу сказать «да». Не могу соврать! Даже из вежливости. Просто Вента… она слишком искренна сейчас. Но и правду говорить не смею…

— Госпожа Вента, — выдохнула я, отводя глаза. — Госпожа Вента, благодарю. От всего сердца. Но…

— Но? — вклинилась старушка.

Я снова вздохнула и, по-прежнему не глядя на собеседницу, продолжила:

— Госпожа Вента, мы с Киром маги. Как магам нам дозволено больше, и именно этим правом мы воспользовались. Наш союз… он временный. У каждого из нас слишком много обязательств, и…

— Эмелис, — перебила графиня. Успокаивающе коснулась плеча. — Не надо так говорить.

— Как так? — собственный голос изменил, дрогнул.

Я подняла глаза, чтобы увидеть тёплую, терпеливую улыбку.

— Девочка моя, в нашем мире браки по любви такая редкость, что пренебрегать возможностью связать судьбу с любимым человеком — преступление. Это хорошо, что ты помнишь об обязательствах перед семьёй, и я понимаю, почему союз с Терри кажется тебе невозможным, но Эмелис… Эмелис, открой глаза. Вы идеально подходите друг другу.

Сдержать горькую усмешку я не сумела. Мы? Подходим? Ну разве что в мечтах сентиментальной старушки…

Я верилийка. Дочь Форана из рода Бьен. Единственная наследница. Даже если забыть о помолвке с Ридом и притязаниях отца на трон… Нет, всё слишком сложно.

— Терри любит тебя, — прошептала Вента. — Не отказывайся от него. Пожалуйста.

От этих слов, так похожих на мольбу, в уголках глаз выступили слёзы. Пришлось зажмуриться, чтобы вернуть себе хотя бы подобие спокойствия. А чтобы возвратить спокойствие этой милой, наивной женщине, пришлось вздохнуть и сказать:

— Хорошо, госпожа Вента. Я попробую.

Несколько минут нас окружала тишина. Я по-прежнему жмурилась, силясь сдержать слёзы, а графиня, не стесняясь, достала из кармана платок и промокнула глаза. Потом ещё раз, и ещё…

Я слишком хорошо понимала, к чему может привести эта ситуация, поэтому едва смогла, вздохнула поглубже, распахнула глаза и огляделась.

Да, в главной галерее я бывала много раз, но всегда забывала спросить…

— Госпожа Вента, здесь явно не хватает нескольких портретов…

Старушка тоже огляделась, причём с таким видом, будто только сейчас заметила светлые прямоугольники, которые остались на каменной кладке между окон.

— Да, не хватает. Я отдала их на реставрацию.

— Вместе с табличками?

Хозяйка замка снова задумалась. Пришлось указать на ближайший к нам портрет мужчины в костюме позапрошлого века. Золочёная табличка с именем и титулом не к раме крепилась, а к стене под ней.

— Ах, таблички… — пробормотала Вента. — Нет, они не на реставрации… Я заказала новые, потому что эти… они… там другая гравировка, неправильный почерк, а в одном имени вообще ошибка.

— Ошибка?

— Ну да… мастера, они знаешь какими… невнимательными бывают.

Я дежурно улыбнулась и искренне поблагодарила Богиню за то, что удалось увести разговор в безопасное русло.

А на обратном пути мы с Вентой вместе вглядывались в лица её предков. И хотя я читала таблички, обращая внимание на имя рода, определить имя рода хозяйки замка не сумела — кажется, в этой галерее были собраны изображения родственников абсолютно всех линий. А спросить напрямую не могла, да и не хотела. Ведь это может приблизить к разгадке тайны происхождения Кирстена, а синеглазый чётко дал понять, что открывать её не желает.

К вечеру разговор в галерее не то чтобы забылся, но острых эмоций уже не вызывал — мне не до этого было. Я в который раз теряла связь с реальностью и таяла, таяла, таяла…

Причина? Ну… она была облачена в строгий чёрный камзол, светлые штаны и высокие сапоги. Длинные чёрные волосы были забраны в аккуратный хвост. В глазах цвета сапфиров отражались огоньки праздничных магических фонариков, а парфюм, которым эта самая причина благоухала, пьянил сильнее любого вина.

За праздничным столом по древнейшей традиции собрались все обитатели замка. Не хватало только полудюжины стражников, которые остались на стенах, их через несколько часов обещались сменить.

Госпожа Вента, как хозяйка дома, сидела во главе стола. Мы с Кирстеном, в кои-то веки, не напротив друг друга, а рядом. Он почти сразу поймал под столом мою ладошку и не отпускал, намереваясь по старой привычке есть левой рукой.

Я немного удивилась, узнав, что других представителей рода госпожи Венты не будет. И сильно растерялась, когда Кирстен пояснил: бабушка никого не приглашала, из-за нас. Понимала, что мы не стремимся афишировать свой роман, что взгляды и разговоры будут нам с Киром неприятны.

Тот факт, что простолюдины и аристократы сидят вместе, никого не смущал, день середины зимы — особый праздник, вопросы титулов и крови тут неуместны. И прислуживать за столом было некому, и это тоже никого не тревожило.

Впрочем, вру. Этот вопрос волновал Кира, которому пришлось выпустить из плена мою руку, для того чтобы откупорить бутылку вина. Ему же выпало наполнять бокалы всех окружающих его дам, включая улыбчивую горничную Бетти и ещё более улыбчивую повариху Кэт.

Первый тост тоже Кир произносил. С очень умным видом поведал о невероятно важном значении праздника, чьё пришествие гласит — весна непременно наступит, потому что именно в эту, самую длинную ночь года злой белый дух подхватывает саквояж и позорно сбегает от всепоглощающего гнева Богини… Бежит он, разумеется, в четвёртый мир, где обитает нечисть всех мастей и где белому духу самое место. И раз так, то нам надлежит славить создателей и радоваться как можно громче, ибо такова традиция.

За это и выпили.

После чего боевик с явным облегчением опустился на стул, вновь поймал мою ладошку и расплылся в невероятно довольной улыбке.

Ужин проходил очень весело. Звон бокалов, байки, по части которых больше всех отличались начальник замковой стражи и госпожа Вента, задорный смех и снова звон. Большая столовая, где происходило пиршество, была озарена доброй сотней фонариков, и их свет казался чем-то невероятным, поистине волшебным.

Я никогда не встречала день середины зимы вот так — в таком кругу и в столь непринуждённой обстановке. У нас, в Верилии, традиции, разумеется, тоже чтили, но… отец бы ни за что не стал наливать вина поварихе, а Рид ни за какие коврижки не принялся бы обмениваться байками со стражниками. И дело не в высокомерии, просто… ну просто не стали бы, и всё.

Конец ужина ознаменовали аккорды задорной народной мелодии, донёсшиеся из соседнего зала, где была установлена ель — символ этого дня. Сказители и хранители легенд уверяли, что это дерево — суть та же нить, что связывает семь миров. Мол, именно по такой ёлке злой белый дух удирает в четвёртый мир, к нечисти…

Почему сказители считали дерево подобным нити? А тролль их разберёт. В легендах всегда много неясного, и чем легенды древней, тем неясностей больше.

Музыка, разумеется, не сама собой появилась. Это приглашённый госпожой Вентой оркестр через портал пришёл — для них нарочно разрешающую метку оставляли, чтобы караульного у магического круга не держать.

• Предыдущая
• 61/65
• Следующая