Путь магии и сердца - Гаврилова Анна Сергеевна - Страница 52

• Предыдущая
• 52/65
• Следующая

— Эмелис, я так рада, что вы согласились приехать, — сказала она с улыбкой. — Знаете, Кир так волновался…

— Ба… — перебил явно недовольный такой откровенностью боевик.

Вернее, попытался перебить. Госпожа Вента махнула на внука рукой и беззаботно продолжила:

— Он же всё время только о вас и говорит. Эмелис то, Эмелис сё… Эмелис с Ликси переругалась. Эмелис три молнии первого порядка отразила. Эмелис…

— Ба! Перестань немедленно!

Старушка подмигнула, причём не Кирстену, а изрядно порозовевшей мне, но умолкать не спешила:

— А я всё слушала и думала, что же это за девушка такая, что даже нашего непробиваемого Терри проняло.

Кир кашлянул, госпожа Вента запнулась, а я… я не могла не спросить:

— Терри? Твоё домашнее прозвище?

Боевик кивнул, а старушка снова смущать принялась:

— Зато теперь мне всё ясно. Вы очень красивая девушка, Эмелис. И вы не просто магиня.

Мои брови взлетели на середину лба, и это при том что снова краснела, и куда сильнее прежнего. Конечно, я прекрасно знаю, что не дурнушка, но… из уст хозяйки замка комплимент звучал как-то по-особенному.

— Вы слишком хорошо держите спину, — милостиво пояснила та. — И предпочитаете платья, что большинству магинь несвойственно. И волосы… Эмелис, у вас великолепные волосы, как замечательно, что вы не поддались этой ужасной моде на женские стрижки.

Я не могла не улыбнуться. Ну вот, сейчас начнётся. Про распущенную молодёжь и распущенных магинь в частности.

Но госпожа Вента опасений не оправдала…

— Знаю, в среде магов спрашивать имя рода не принято и ставить вас в неловкое положение не буду, но в вашем происхождении не сомневаюсь. И это так замечательно.

Дохлый тролль! Вот только намёков не надо!

— Ба, прекращай, — озвучил мои мысли Кирстен. — А то… сбежит она от нас.

— Сбежит? — изумилась старушка. Если бы не смешинки в глубине синих, как у Кира, глаз, я бы даже поверила, что удивляется всерьёз. — Эмелис, дорогая, вы не можете сбежать прежде, чем посетите мой розарий и оцените вид, который открывается из окон главной галереи. Кстати, так что у вас с Ликси? Старый дурак по-прежнему лютует?

Я поперхнулась соком, который как раз пила, а Вента прикрыла глаза, сказала важно:

— Эмелис, милая, не обращайте на него внимания. Он всегда, всю жизнь, к хорошеньким девушкам цепляется. — И добила со вздохом: — Шовинист!

Я окончательно растерялась и замерла в ожидании пояснений.

— Бабушка достаточным магическим даром не обладает, — пришёл на помощь Кир. — Но между ней и Ликси война. Вернее… Ликси уже давно выбросил белый флаг, но бабушка простить не может.

— А что он сделал?

— К матери моей в своё время цеплялся. Завалить пытался, как тебя в начале года.

Ох, дохлый тролль.

— Твоя мама, она…

— Она была магом, — сказал Кир ровно. А я… а у меня сердце споткнулось. Была? То есть… то есть сейчас её нет?

— Ну, магом — громко сказано, — вмешалась заметно погрустневшая Вента. — Она же всего один курс окончила. На мага-универсала училась. — Пояснение предназначалось мне.

— А почему один курс?

Губы старушки тронула мечтательная улыбка, но ответил Кир:

— Потом с отцом познакомилась, и…

— Магия была забыта, — довершила хозяйка замка.

Неловкий вопрос — а что случилось после, почему о матери Кира говорят в прошедшем времени? — вертелся на языке, но сорваться не смел.

— Мама при родах умерла, — явно почувствовав моё волнение, пояснил боевик. Тон, которым эти слова были сказаны, свидетельствовал о том, что с потерей Кир смирился.

— А моя через пару дней.

Сама не знаю, зачем сказала, ведь никто не спрашивал. И так вдруг больно стало, так грустно.

— Эмелис… — протянула Вента сочувственно. По-старчески сухая ладонь накрыла мою.

— Всё в порядке, — ответила поспешней, чем хотелось, и тут же напоролась на полный сочувствия взгляд. Госпожа Вента на самом деле переживала, даже слёзы в уголках глаз выступили.

И вот странность — обычно терпеть не могу, когда меня жалеют, а тут… это было важно и очень-очень нужно.

Я прекрасно понимала, что к моему визиту готовились, но истинный масштаб этих приготовлений осознала лишь тогда, когда Кир провёл в выделенные мне покои.

Гостиная и спальня сияли чистотой и хранили едва заметный след тотальной перестановки. Не знаю, для чего эти покои использовались прежде, но теперь это были исключительно девичьи комнаты. Светлые и невероятно уютные.

А ещё… в воздухе аромат роз витал. Причиной тому три громадных букета. Розы были алыми.

— Ну как? — спросил Кирстен. Он за моей спиной стоял, руки привычно держал на моей же талии.

Я судорожно вздохнула, ответила тихо:

— Кир, не стоило…

Усмехнулся. Потом отпустил и направился в спальню. Обогнув огромную, укрытую серебристым балдахином кровать, подошёл к окну и отодвинул гардину.

— Мелкая, иди сюда, — позвал боевик хитро.

Я противиться не стала, приблизилась. И замерла в восхищении.

Внизу расстилалась снежная равнина, за ней стена хвойного леса, а вдалеке сизые, укрытые белыми шапками горы. А над всем этим великолепием пронзительно-синее, лишённое облаков небо.

— Нравится? — вопросил Кирстен, снова руки на моей талии сплетая.

Ответить не смогла. Повернулась, водрузила ладошки на его плечи и прикрыла глаза, требуя поцелуя. При госпоже Венте целоваться не могли, и вот итог — ужасно по его губам соскучилась.

Кир, разумеется, всё понял, но вместо того, чтобы облегчить мои страдания, принялся гладить подушечками пальцев щёки, лоб, подбородок… И лишь когда привстала на цыпочки, в намерении взять своё самостоятельно и без спроса, накрыл мои губы поцелуем…

Он целовал ласково и вместе с тем напористо, а я таяла и мысленно благословляла Кира за то, что сподвиг на эту авантюру. И за то, что сказал в самый последний момент, тоже благодарила — знай я заранее, я бы не согласилась. Слишком неблагоразумный поступок. Слишком!

— Дорогой, что ты наговорил своей бабушке? — выдохнула я, едва поцелуй прервался.

— Наговорил? — Сообщник заметно охрип. — Эмелис, любимая, я не наговорил, я сказал…

Боевик снова к моим губам потянулся, но я отстранилась. Куда там? Я от предыдущего поцелуя ещё не отошла!

— И что же ты сказал?

— Правду, — с улыбкой ответил мне. А поймав недоумённый взгляд, вздохнул и пояснил: — Сказал, что влюбился в девушку с факультета защитной магии. Что она верилийка и родственников в Дурборе не имеет. Что я намерен воспользоваться этим фактом и пригласить её в гости на каникулы. И что останусь в академии, если она не согласится, ибо разлука с ней смерти подобна.

— Кир… — перебила я. — Кир, я же серьёзно.

— Я тоже, — сказал боевик невозмутимо.

Не выдержав, спрятала лицо у него на груди.

Вот же… невезуха! Понимаю, что дурачится, а всё равно смущаюсь.

— Бабушка знает ровно столько, сколько наши друзья из академии, — выдержав долгую паузу, признался боевик. — И она никому о твоём визите не скажет.

Я подняла голову, заглянула в омуты синих глаз. От внезапной догадки мурашки по спине побежали.

— Кир… а про совместные ночёвки госпоже Венте тоже известно?

— Эту часть наших отношений я с бабушкой не обсуждал. Но она прекрасно осведомлена о нравах магического сообщества, поэтому…

Брюнет кивнул куда-то в сторону, и я даже обернулась, чтобы, проследив за его взглядом, увидеть малоприметную дверь. Не надо быть гением, чтобы понять: дверь ведёт в спальню Кирстена. Смежные покои, гоблин меня пожри.

Сказать, что я смутилась, — не сказать ничего! Мне никогда в жизни так стыдно не было. Удушливая волна жара накрыла с головой, следом накатил холод, и снова жар.

— Мелкая, ты чего?

Я закусила губу и опять лицо на его груди спрятала. Ещё за отвороты камзола схватилась, пытаясь погасить эмоции. Просто домыслы студиозусов и преподов не волновали ни капельки, а тут… это же не абы кто, а госпожа Вента!

• Предыдущая
• 52/65
• Следующая