Людовик XIV. Личная жизнь «короля-солнце» - Прокофьева Елена Владимировна "Dolorosa" - Страница 10
- Предыдущая
- 10/59
- Следующая
Герцог Бэкингем произвел огромное впечатление на Анну Австрийскую.
Во всем он казался противоположностью ее нелюбимому мужу!
Людовик был неловок и нехорош собой.
Герцог Бэкингем ослеплял красотой, казавшейся просто-таки нереальной и языческой.
Людовик XIII заслуженно получил прозвище «Стыдливый»…
Герцог Бэкингем не скрывал своего интереса к красивым женщинам.
Людовик XIII был патологически скуп.
Герцог Бэкингем как-то явился на бал в камзоле, богато расшитом крупными жемчужинами. Во время танца несколько жемчужин оторвалось, и придворные бросились собирать их, дабы отдать английскому посланнику. Но Бэкингем отказался, сказав: «Ах, оставьте их себе!»
Но самое главное — Людовик XIII был равнодушен к ней, Анне.
А Бэкингем влюбился с первого взгляда — отчаянно, пылко, дерзко…
Анну восхищала его пылкость и дерзость. Однажды, протанцевав целый вечер с английским посланником, Анна не сдержала своих чувств и, вернувшись к себе в опочивальню, в присутствии придворных дам вдруг сжала в объятиях герцогиню де Шеврез и принялась пылко целовать ее, плача и бормоча слова нежности, адресованные Бэкингему. В эту ночь Анна не могла заснуть до утра, и до утра герцогиня сидела рядом с ее постелью, беседуя о Бэкингеме.
2 июня 1625 года принцесса Генриетта-Мария отбыла из Лувра к мужу в сопровождении герцога Бэкингема, своей матери Марии Медичи, своей невестки Анны Австрийской и свиты, в которую входила и герцогиня де Шеврез.
В Амьене будущей английской королеве предстояло проститься с семьей. Чтобы развеять печаль разлуки, в Амьене устроили несколько балов с фейерверками. Пользуясь отсутствием мужа и кардинала, Анна Австрийская почти все время проводила с Бэкингемом. Они не в силах были скрыть свои чувства… Да и незачем было скрывать — все окружающие, включая сестру и мать французского короля, сочувствовали влюбленным — таким красивым и таким несчастным! Все были уверены, что любовь английского герцога к французской королеве так и останется платонической. Все, кроме самого Бэкингема.
Как-то ночью, прогуливаясь с королевой по аллее — и заметив, что следовавшая за ними свита заметно отстала, — Бэкингем вдруг дал волю своей страсти, да так, что до смерти напугал Анну, не знавшую иной мужской ласки, кроме опасливых прикосновений своего целомудренного супруга! Герцог сжал королеву в объятиях, повалил на траву, задрал на ней юбки и попытался овладеть… Но — не удалось. Перепуганная, оскорбленная королева принялась звать на помощь. Сбежались придворные, появилась герцогиня де Шеврез. Вырвавшись из объятий Бэкингема, Анна разрыдалась на груди своей лучшей подруги. Бэкингем, очень смущенный, поспешил удалиться…
В более «просвещенные» времена таковое событие могло стать причиной международного скандала или даже войны. Но даже в царствование Людовика Стыдливого французы еще сохраняли свободные взгляды эпохи Франциска I и Генриха IV. Современник и свидетель этого экстраординарного события — Филипп Тома — отметил в своей книге «Интриги при дворе Людовика XIII», вышедшей в 1680 году: «Эти люди привыкли ко всему при дворе, поэтому большинство из них подумали, что герцог просто чересчур темпераментно выразил свои чувства к королеве». Собственно, это соответствовало истине!
Всю ночь Анна проплакала в объятиях герцогини де Шеврез. Золотое шитье на панталонах герцога до крови расцарапало нежную кожу королевы… Но плакала она из-за того, что поступок герцога оскорбил ее высокие чувства к нему, а еще — из-за того, что она боялась больше никогда его не увидеть!
На следующий день герцог Бэкингем должен был покинуть Амьен, чтобы сопровождать Генриетту-Марию дальше к ее жениху. И вот в последний момент, когда принцесса уже сидела в карете, герцог с помутневшим взглядом вдруг заявил, что должен попрощаться с королевой-матерью… Заглянув на мгновение к Марии Медичи — и очень удивив ее своим визитом, герцог ворвался в комнату Анны Австрийской.
Молодая королева еще находилась в постели, и герцог упал на колени перед ее ложем и принялся осыпать поцелуями край простыни, на которой лежала Анна… Графиня де Лануа, пожилая почтенная дама, обычно присутствовавшая при пробуждении Анны Австрийской, сказала ему: «Сударь, держите себя в руках! У нас во Франции так вести себя не принято!»
На что герцог ответил: «Я иностранец и законы вашего государства соблюдать не обязан!»
И вернулся к своему занятию…
Наконец Анна нашла в себе силы сказать, что своим поведением герцог ее компрометирует, и приказала ему удалиться. Но на прощание она позволила ему поцеловать свою прекрасную нежную руку, так что герцог отбыл во Францию прощенный — и вознагражденный!
Далее были тайные встречи, так поэтично описанные Александром Дюма, и история с алмазными подвесками на голубом парчовом банте.
История с подвесками произошла в реальности. Только роль леди Винтер — коварной Миледи — сыграла леди Карлейль, любовница Бэкингема, отвергнутая им и желающая отомстить. Ришелье ловко использовал ее ревность…
Что же касается тайных встреч — если бы их не было, как бы Анна сумела передать герцогу подвески?
«— Но вы никогда не говорили мне и того, что не любите меня. И, право же, произнести такие слова — это было бы слишком жестоко со стороны вашего величества. Ибо, скажите мне, где вы найдете такую любовь, как моя, любовь, которую не могли погасить ни разлука, ни время, ни безнадежность? Любовь, готовую удовлетвориться оброненной ленточкой, задумчивым взглядом, нечаянно вырвавшимся словом? Вот уже три года, сударыня, как я впервые увидел вас, и вот уже три года, как я вас так люблю! Хотите, я расскажу, как вы были одеты, когда я впервые увидел вас? Хотите, я подробно опишу даже отделку на вашем платье?.. Я вижу вас, как сейчас. Вы сидели на подушках, по испанскому обычаю. На вас было зеленое атласное платье, шитое серебром и золотом, широкие свисающие рукава были приподняты выше локтя, оставляя свободными ваши прекрасные руки, вот эти дивные руки, и скреплены застежками из крупных алмазов. Шею прикрывали кружевные рюши. На голове у вас была маленькая шапочка того же цвета, что и платье, а на шапочке — перо цапли… О да, да, я закрываю глаза — и вижу вас такой, какой вы были тогда! Я открываю их — и вижу вас такой, как сейчас, то есть во сто крат прекраснее!
— Какое безумие! — прошептала Анна Австрийская, у которой не хватило мужества рассердиться на герцога за то, что он так бережно сохранил в своем сердце ее образ. — Какое безумие питать такими воспоминаниями бесполезную страсть!
— Чем же мне жить иначе? Ведь нет у меня ничего, кроме воспоминаний! Они мое счастье, мое сокровище, моя надежда! Каждая встреча с вами — это алмаз, который я прячу в сокровищницу моей души. Сегодняшняя встреча четвертая драгоценность, оброненная вами и подобранная мной. Ведь за три года, сударыня, я видел вас всего четыре раза: о первой встречен только что говорил вам, второй раз я видел вас у госпожи де Шеврез, третий раз — в амьенских садах…
— Герцог, — краснея, прошептала королева, — не вспоминайте об этом вечере!
— О нет, напротив: вспомним о нем, сударыня! Это самый счастливый, самый радостный вечер в моей жизни. Помните ли вы, какая была ночь? Воздух был неясен и напоен благоуханиями. На синем небе поблескивали звезды. О, в тот раз, сударыня, мне удалось на короткие мгновения остаться с вами наедине. В тот раз вы готовы были обо всем рассказать мне — об одиночестве вашем и о страданиях вашей души. Вы опирались на мою руку… вот на эту самую. Наклоняясь, я чувствовал, как ваши дивные волосы касаются моего лица, и каждое прикосновение заставляло меня трепетать с ног до головы. Королева, о королева моя! Вы не знаете, какое небесное счастье, какое райское блаженство заключено в таком мгновении!.. Все владения мои, богатство, славу, все дни, которые осталось мне еще прожить, готов я отдать за такое мгновение, за такую ночь! Ибо в ту ночь, сударыня, в ту ночь вы любили меня, клянусь вам!..
- Предыдущая
- 10/59
- Следующая
