Вкус к смерти - О'Доннел Питер - Страница 31

• Предыдущая
• 31/68
• Следующая

Дайна лежала в постели, безуспешно пытаясь уснуть. Прошло уже полчаса с тех пор, как Вилли Гарвин заглянул в ее комнату, немного поговорил с ней и, поцеловав, пожелал спокойной ночи и вышел. Конечно, ей хотелось, чтобы он остался, но что-то подсказывало ей, что сейчас не стоит пытаться задержать его.

Дайна вздохнула и потянулась за пачкой сигарет, лежавшей на столике у изголовья.

В другой спальне, расположенной в самом конце извилистого коридора, Колльер приподнял с подушки голову и смотрел, как Модести причесывается на ночь. Алый шелковый пеньюар чуть слышно шелестел при каждом ее движении. Больше на ней ничего не было.

— Иди сюда. Послушай. Мне пришла в голову мысль, что Габриэлю гораздо проще найти тебя, чем тебе — его. Потому лучшее, что я могу сделать, — крепко обнять тебя и не отпускать, оставляя, конечно, твою правую руку свободной. Только не стреляй прямо у меня над ухом, если соберешься прикончить кого-нибудь.

Модести улыбнулась.

— Думаю, Габриэль пока что слишком занят своими собственными делами, чтобы беспокоиться обо мне. К тому же коттедж оборудован самой современной сигнализацией. При ее установке Вилли внес усовершенствования в инфракрасную систему и добавил к ней ультразвуковую. Любой человек, приблизившийся к коттеджу на двести ярдов, попадет в зону ее действия, и все вокруг зазвенит.

— А я заберусь под кровать. Но если это будет просто пробежавшая мимо лисица?

— Ее система не уловит. Слишком близко к земле.

— Габриэль тоже может подползти на брюхе. Он проползет и сотню ярдов.

— Нет, сам Габриэль не будет этого делать. Наймет кого-нибудь. Но даже если они и поползут сами, наверняка наткнутся на стальную решетку.

Модести говорила о решетках, которые днем задвигались в специальные пазы над окнами и дверьми. Колльер удивился и испытал немалое облегчение, когда впервые увидел их. Система сигнализации коттеджа была соединена с телефоном полицейского участка в деревне. Эта система использовалась, в основном когда в доме никого не было.

— Мне нравится Вилли, — отметил Колльер. — Он такой внимательный. Ну же, ложись в постель. Мне необходимы комфорт, тепло и защита.

Модести положила щетку.

— Попозже. Спи, Стив. Мне надо поговорить с Вилли.

— Да о чем, черт возьми?

— Если я скажу, тебя опять будет тошнить.

— Наконец-то ты меня поняла. — Опираясь на локти, Стивен приподнялся в постели. — А не думаешь, что Вилли сейчас с Дайной?

— Нет. Только не в моем доме. Меня, разумеется, это нисколько не беспокоит, но у Вилли свои правила. — Модести подошла к постели, наклонилась, и поцеловала Колльера. — Давай спи, не жди меня.

— О, Боже ты мой! Моя девушка иногда полночи проводит в спальне другого мужчины. Мамаша утверждает, что это не совсем обычно, и я должен поговорить с ней, но боюсь, если я начну задавать вопросы, она просто переломает мне руки, потому что она чемпион северных графств по борьбе…

Модести вышла, улыбаясь сама себе, слыша, как за закрывшейся дверью Колльер продолжает бубнить свой невеселый монолог.

За дверью Вилли горел свет. Когда Модести постучала, он ничего не ответил, но через секунду дверь открылась, и Вилли впустил ее. Он уже снял пиджак и галстук, но еще не ложился. Когда он плотно притворил дверь, Модести взяла его за руку. Они сели на кровать рядом. Не выпуская его руки, девушка сказала:

— Сейчас здесь нет Стива и Дайны. Расскажи мне то, что ты вспомнил, Вилли.

Гарвин сидел молча, уставившись в пол. Потом он медленно провел рукой по волосам.

— Я и так собирался тебе все рассказать при первом удобном случае, Принцесса. — Он посмотрел на нее. — Деликата чуть не прикончил меня тогда.

— Как это было? — тихо спросила Модести.

— Во время одной из моих поездок… Я тебе о них говорил. После одной из них, в маленьком порту. Ты ведь знаешь, какой скотиной я был в те годы — до того, как ты взяла меня к себе на службу. Самоуверенный и наглый. К тому же я был молод. И думал, что справлюсь с Деликатой, задам ему хорошую взбучку. Считал себя достаточно быстрым и ловким, способным справиться с грубой силой. Как же я ошибался!

Модести почувствовала, как он напрягся, говоря об этом. Все его мускулы словно окаменели. Но усилием воли Вилли заставил себя расслабиться и продолжал:

— Это то же самое, что драться с гориллой. Он не только необыкновенно силен. Он еще и дьявольски быстр. Я ему крепко задал. Любой другой человек был бы уже искалечен. А ему — хоть бы что. Он не переставал ухмыляться и наносить мне удары. И в конце концов ему удалось схватить меня одной рукой. А другой он ударил — всего один раз. И я свалился, как вонючий студень.

Вилли замолчал. Модести ждала продолжения его рассказа.

— Ноги у него короткие и толстые. Совсем не борцовская фигура. Но бой был уже закончен. Потом Деликата принялся пинать меня по ребрам. Не спеша. Каждый пинок как удар молота. Время от времени он отходил, чтобы промочить горло. Я не сказал, что дело было в портовом баре?

Модести качнула головой.

— Ну, там были только бармен и трое из нашего экипажа. Бармен весь позеленел от страха. Да и другие тоже не собирались вмешиваться. Вот так все и происходило: пинок, несколько шагов к стойке, глоток спиртного, смех, острота, произнесенная приятным мягким голосом, потом возвращение и очередной пинок.

Вилли потер бок, как будто снова почувствовал боль.

— Бывало, мне и раньше крепко доставалось, и после этого случалось, но ни разу — таким образом, Принцесса. Я ничего не мог сделать. Лежал и слушал, как трещат мои ребра, и был уверен, что Деликата не остановится на этом. И все думали, что со мной покончено. Не знаю точно, что ему помешало убить меня. Кажется, вбежал какой-то парень и крикнул, что сюда идет полиция. Так или иначе, что-то произошло, потому что Деликата и все остальные быстренько смылись. Я пришел в себя только в портовой больнице. Врачи говорили, что я в таком состоянии, будто попал под грузовик. Пять ребер было сломано, с боков долго не сходили громадные синячищи. Я выглядел так, словно вырядился в синий корсет. Выписали меня только через восемь недель, и прошел целый год, пока я окончательно оклемался.

Вилли замолчал, глядя в пустое пространство невидящими глазами. Модести достала сигареты и подала одну ему.

— Ты никогда мне об этом не рассказывал, — отметила девушка, впрочем, без всякого упрека.

— Да, действительно. — Он закурил, и Модести обратила внимание, что рука его не дрожит. — Это было года за два до моей встречи с тобой. Потом до меня доходили слухи, что Деликата проделывает теперь свои дурацкие штучки где-то в Джакарте. И наконец стали говорить, что он помер в каком-то индонезийском притоне. — Вилли пожал плечами. — Думаю, я этому поверил, потому что хотел верить. И забыл, что Деликата сделал со мной, потому что хотел забыть.

— Значит, этот случай не лишил тебя уверенности в себе, — задумчиво произнесла Модести. — И, я думаю, все будет по-другому, если ты с ним снова встретишься. Прошло десять лет. Сейчас ты умеешь и знаешь гораздо больше, физически ты сильнее, чем был тогда, опытнее, и свою быстроту ты тоже не потерял.

— Нет, Модести, — возразил Вилли таким тоном, будто речь шла о каком-то другом человеке. — Это медленное ломание ребер запомнилось мне слишком хорошо. — Он постучал пальцем по виску. — Глубоко засело, понимаешь? Старая ПД.

Модести кивнула. Вилли говорил о психологической доминанте, называя ее сокращенно ПД, — важнейшем элементе ближнего боя, в какой бы форме он ни велся. И все-таки она думала, что к самому Вилли это не относится. Он тщательно проанализировал ситуацию и сам сделал вывод, что тот случай оставил глубокий след в его подсознании. Это был неприятный для него вывод, но Вилли принял его и смог прямо сказать об этом. А значит, пережитый когда-то ужас уже не имел неодолимой власти над его волей.

— Ты собиралась рассказать мне, как ты сама встретилась с Деликатой, — напомнил Вилли.

• Предыдущая
• 31/68
• Следующая